- Я тебе скажу - на одну секунду! - Он искоса взглянул на меня. - Теперь тебе остается спроектировать такую машину, и тогда ван Мандерпутц признает возможность путешествия в будущее - на ограниченное количество секунд. Что касается прошлого, я только что объяснил, что для этого не хватит всей энергии Вселенной.
- Но ведь, - пробормотал я, - вы сами сказали, что...
- Я наверняка не говорил ничего о путешествиях в будущее или прошлое, которые, как я показал минуту назад, невозможны: в первом случае практически, а во втором абсолютно.
- Так как же вы путешествуете во времени?
- Даже ван Мандерпутц не может делать невозможного, сказал профессор, несколько смягчившись, и постучал пальцем по стопке бумаги, лежащей перед ним на столе. - Смотри, Дик, вот он - мир. - Он опустил палец вниз. - Он протяжен во времени... - Ученый провел пальцем поперек стола, - ...широк в пространстве, но... - он стукнул пальцем в самый центр, ...очень тонок в четвертом измерении. Ван Мандерпутц всегда выбирает самую короткую и логичную дорогу. Он путешествует не вдоль времени, в будущее или прошлое, нет, он путешествует поперек времени - вбок!
Я проглотил слюну.
- Поперек времени! И что там есть?
- А что там должно быть? - фыркнул профессор. - Будущее находится впереди, прошлое - сзади. Эти миры прошлого и будущего - реальны. А какие миры не являются ни прошлым, ни будущим, но существуют сейчас и в то же время вне времени, как бы параллельно нашему?
Я покачал головой.
- Идиот! - рявкнул профессор. - Разумеется, вероятностные миры! Миры, начинающиеся с "если". Перед нами находятся миры, которые будут за нами, те, что были, а по обе стороны миры, которые могли бы быть, вероятностные миры!
- Вот как? - удивился я. - Значит, вы можете увидеть, что произойдет, если я сделаю то и это?
- Нет! - фыркнул он. - Моя машина не показывает прошлого и не предсказывает будущего. Как я уже говорил, она может показать вероятностные миры. Это можно выразить таким образом: "если бы когда-то ты сделал это и то, произошли бы следующие события".
- И как, черт возьми, она это делает?
- Для ван Мандерпутца это просто! Я использую свет, поляризованный не вертикально или горизонтально, а в плоскости четвертого измерения, и для этого беру исландский шпат под очень высоким давлением - вот и все. А поскольку эти миры очень тонки в четвертом измерении, достаточно даже длины световой волны, хоть она и составляет всего одну миллионную дюйма. Это значительно лучше путешествия во времени в прошлое и будущее, для которых нужны недостижимые скорости и чудовищные расстояния.
- Но скажите... эти миры "если"... реальны?
- Реальны? А что такое реальность? Разумеется, они реальны в том смысле, в котором 2 - число реальное, в отличие от -2, которое является числом мнимым. Это миры, которые возникли бы, если... Понимаешь?
Я кивнул.
- Немного. Можно, к примеру, увидеть, как выглядел бы Нью-Йорк, если бы в американской революции победила Англия, а не колонии.
- Верно, принцип именно таков, но этого ты бы в моей машине не увидел. Понимаешь, часть ее составляет психомат Хорстена (кстати говоря, взятый из одной моей идеи), и человек, пользующийся устройством, становится его частью. Требуется твой собственный разум, который определяет фон. Например, если бы аппаратом пользовался Джордж Вашингтон после подписания договора о мире, он увидел бы то, о чем ты говорил, а мы не можем. Ты даже не можешь увидеть, что случилось бы, не изобрети я этого аппарата, но я могу. Понимаешь?
- Конечно. По вашим словам, фоном должен служить опыт пользователя.
- Ты говоришь все разумнее, - усмехнулся ван Мандерпутц. - Все верно. Устройство покажет десять часов того, что произошло бы, если... Десять часов, разумеется, собранных в полчаса обычного времени, как в фильме.
- Это звучит интересно!
- Хочешь посмотреть? Может, хочешь что-то узнать? Какое-нибудь решение, которое ты охотно изменил бы?
- Ну... таких тысячи. Мне хочется узнать, что случилось бы, продай я свои акции в 2009 году вместо 2010. В своих мечтах я уже был миллионером, но... опоздал с продажей.
- Как обычно, - заметил ван Мандерпутц. - Идем в лабораторию.
Квартира ван Мандерпутца находилась в одном квартале от академического городка. Профессор затащил меня в Дом Физики, а затем в свою собственную исследовательскую лабораторию, весьма похожую на ту, которую я навещал еще слушателем его лекций. Аппарат, который он назвал субъюнктивизором - потому что тот действовал в гипотетических мирах, - занимал весь центральный стол. Его основную часть составлял психомат Хорстена, а в центре сверкал поляризующий элемент - призма исландского шпата.
Ван Мандерпутц указал пальцем на шлем.
- Надень его, - сказал он, и я сел, уставившись на экран психомата.
Думаю, всем известен психомат Хорстена; несколько лет назад он был так же моден, как в прошлом веке спиритическая таблица. Однако это не просто игрушка: иногда он действительно помогает памяти, и больше, чем та таблица. По экрану плывет путаница размытых, многоцветных теней, за которыми следит человек, одновременно представляя себе сцены или обстоятельства, которые хочет вспомнить. Вращая ручку, он меняет размещение света и тени, а когда картинка случайно совпадает с картиной в его памяти - хоп! - и желаемая сцена предстает перед его глазами. Разумеется, все детали берутся из памяти человека, экран показывает только окрашенные точки света и тени, но целое обретает удивительно реальные формы. Порой я готов был поклясться, что психомат показывает картины почти такие же резкие и полные, как сама действительность.
Ван Мандерпутц включил свет, и началась игра теней.
- Вспомни-ка события периода, скажем, через полгода после краха. Вращай ручку, пока изображение станет резким, после этого остановись. В этот момент на экран будет направлен свет субъюнктивизора, а тебе останется только смотреть.
Я сделал, как он мне сказал. На экране появлялись образы, исчезавшие в доли секунды. Первые звуки, изданные машиной, напоминали отголосок далеких разговоров, однако были непонятны без дополнительной информации, которую могло дать изображение. Появилось и расплылось мое лицо, и наконец я поймал изображение себя самого, сидящего в помещении, которое трудно было описать. Отпустив ручку, я сделал знак профессору.
Что-то щелкнуло, свет потускнел, затем вспыхнул с новой силой. Изображение стало резким, и к моему удивлению появилась другая фигура - женщины. Я узнал ее, это была Капризная Кэт, некогда звезда телевидения и программы "Теле-Варьете 2009". На экране психомата лицо ее несколько изменилось, но все равно я ее узнал.
Разумеется, я ее узнал! Я бегал за ней все годы между 2007 и 2010, пытаясь на ней жениться, тогда как мой старик бесился, увещевал и грозил лишить меня наследства в пользу Общества Рекультивации Пустыни Гоби. Думаю, что именно эти угрозы удерживали ее от брака со мной, но когда я собрал некоторую сумму, а потом дошел до двух миллионов на спятившем рынке 2008-2009, она несколько смягчилась.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});