Таким образом, сильные государства Земли за несколько десятилетий восстали из пепла, в котором в свое время оказались, и жаждут реванша. Их ВВП вырос в несколько раз и им есть куда развиваться дальше, тогда как Золотая планета, населенная жалкой сотней миллионов людей, почти исчерпала возможности к росту. Тихо и незаметно, невзирая на внешний лоск и блеск, в мире сменился лидер, сместились силовые акценты, и воспрепятствовать дальнейшиму дисбалансу сил можно лишь одним способом – стравив земные державы в новой глобальной войне друг с другом. Но, к сожалению, таковой не было уже более трех десятков лет и в ближайшие годы не предвидится.
Да, Венере сказочно везло. Россия и кучкующийся вокруг Китая Восточный Союз имеют колоссальную по протяженности границу, и предпочитают вкладывать деньги в ее защиту друг от друга, а не в развитие космоса. Географически отдаленная же Империя после выхода из кризиса гражданской войны управляется миролюбивым неагрессивным императором, вкладывающим деньги в развитие экономики, а не в создание армии и флота, и не грезит экспансией. Но рано или поздно всему настанет конец.
Империя Себастьяна II – совсем не то государство, которое прибрал к рукам их отец. Это мощная держава, обладающая передовыми технологиями и опережающая всех в мире по экономической мощи. У нее остались даже свои колонии, которые не контролируются Золотым королевством, что сильно подрывает монополию последнего. Имперский флот невелик, но в случае необходимости, промышленные супермегаполисы вроде Мехико, Буэнос-Аэреса, Лимы или Сан-Паулу смогут создать его за какие-то полтора года. Полтора года до потери гегемонии в космосе в любой момент – это реалия нынешнего дня, а не далекого будущего.
Военные же расходы космического альянса душат уже сейчас, новая гонка вооружений будет для Венеры и Марса фатальной. Они просто не успеют построить столько техники, сколько их противники – и это только что касается Империи, одного из потенциальных врагов. А их три.
– Пять лет, Лей, – издевался Себастьян, вбивая ее в землю по плечи. – У тебя всего пять лет отсрочки, заработанной нечеловеческим трудом всего вашего клана. После чего жду тебя в своем дворце с предложением нового союза. Этим ты избежишь пролития океанов крови на бесполезной для тебя войне. Повторюсь, мне не нужны внешние проявления покорности и потеря лица, достаточно внутреннего смирения. Думай, сестра, думай, у тебя есть время.
– Этого не будет, Себастьян, – тихо усмехнулась Лея.
Император в ответ скупо, но очень уверенно улыбнулся.
– И чем же ты мне возразишь? Заключишь союз с русскими или китайцами? Тогда через день после этого я буду вести такие же переговоры, как сейчас с тобой, только с президентом «Венерианской республики» или как она там будет называться. Как думаешь, сколько кланам потребуется времени, чтобы создать такую? Суток хватит?
Лея стиснула зубы.
– Им не выгодна смена союзника, всем им, ты прекрасно знаешь это. Это приведет к убыткам, а кланы готовы убить за каждый потерянных центаво. Правда, с ними я буду более жесток, – добавил он, скривившись. – Они мне не родственники, им я ничем не обязан, и легко не отделаются. Но последующая за этим кровь также будет на твоей совести, сестра…
– Правда, у тебя есть еще один способ избежать всего этого, – вдруг загадочно усмехнулся Себастьян. – Как поживают твои генетические эксперименты? Ты сумела создать клон Хуана Четвертого?
Эти слова прозвучали для Леи как гром среди ясного неба. Их-то услышать она не ожидала, потому получила встряску, сравнимую с электрическим разрядом. Пожалуй, ради этих слов стоило унижаться и выслушивать футуристический бред.
Она подобралась, чувствуя, что внутри ее воцарилось каменное спокойствие. Генетика – ее стихия, ее жизнь, и она не позволит Себастьяну лезть сюда.
– Глупый вопрос, Себастьян! Конечно создала! – весело парировала она, удивленно закатывая глаза. – Твоя разведка не сообщила тебе об этом? Ты точно уверен, что она лучшая на свете?
«И все-таки я сильнее», – пронеслось у нее в голове, когда братец растерялся. На какую-то долю секунды, но этого было достаточно. Унижение, привычку подчиняться, не смыть годами и не перебороть. Они навсегда останутся внутри тебя, пусть ты станешь со временем самим повелителем Вселенной. При виде господина, человека, привыкшего повелевать тобой ранее, рука все равно сама собой дрогнет. Дрогнул и Себастьян.
– Вот и хорошо, – попробовал выровнять ситуацию он, но было поздно. Вместо уставшей разбитой женщины, которую он видел минуту назад, перед ним вмиг очутилась привычная жестокая стерва. – Значит, у тебя остался козырь в рукаве.
– У меня всегда есть козыри, Себастьян. Я же женщина! – Она скромно потупила глаза.
Император снова откинулся назад и попытался перейти в новую словесную атаку:
– Интересный ход, сестра, неожиданный. Как раз в духе женщины. Ты сажаешь на трон вместо себя кровожадного тирана, точную копию легендарного земного императора прошлого, и он выводит Венеру из надвигающегося кризиса. Как он это сделает – не знаю, – он пожал плечами, – но это клон великого человека, что-нибудь да придумает. Подозреваю, при этом прольется много крови, и человечество в который раз вспомнит, и что такое концлагеря, и что такое создание новых искусственных рас, но какая разница, если речь идет о благе государства? Сколько лет ему должно в этом году исполниться? – глаза императора прищурились. – Двадцать?
Лея не ответила.
– Золотой возраст для великих людей!
Лея вновь промолчала, но теперь на губах у нее играла непробиваемая улыбка. Он понял, что разговор окончен – большего не добьется.
– Мне интересно только, как ты его назовешь? – усмехнулся он. – Как оригинал, Хуаном Четвертым? Но на троне Венеры не было мужчин, и тем более Хуанов. Получается, Хуаном Первым?
– Пятым, Себастьян! – воскликнула Лея.– Ты забыл, после прихода к власти династии Давила, Венера признала преемственность своего королевского дома императорскому дому Веласкес. Я назову его Хуан Пятый. И, действительно, что значат несколько десятков концлагерей по сравнению с благом государства?
– Великолепно, сестра. – Император через силу выдавил улыбку, заканчивая разговор. – Я с удовольствием посмотрю на результаты твоих изысканий, что они из себя представляют. И даже обещаю не смеяться. Но лет через пять с удовольствием жду тебя в гости с планом передачи власти без крови и с сохранением репутации. Или его – но то уже разберетесь сами, это ваш клан.
Последнее предложение прозвучало с убийственной серьезностью, и оттого на фоне итога разговора смотрелось комично.
– До встречи, – вздохнул император.
– До встречи, Себастьян, – скупо кивнула Лея. – Думаю, до этого момента мы еще не раз увидимся.
Император поднялся, дотронулся до ее руки губами, после чего развернулся и нервно зашагал к своей свите, ожидающей за периметром кафешки. Лея скривилась вслед:
– Сволочь!
Створка шлюза почти бесшумно поехала вверх. Она как раз подносила ко рту бокал с очередной порцией ядреного пойла, как из-за спины раздался твердый уверенный хорошо знакомый голос:
– Это стремно, надираться в одиночку, Принцесска. Не могла найти компанию?
Она обернулась.
– Боюсь, сегодня мне нужно надраться именно в одиночку. И кстати, эта паршивка Васильева мне только что об этом сказала прямым текстом.
Гарсия засмеялась.
– Так прямо и сказала?
Лея, по русской традиции не ставя поднятый для пития стакан на место, а держа в руке, обошла диван и села.
– Нет. Но намекнула, что пить нужно только с тем, кто подходит тебе по статусу. А на Земле в данный момент нет никого, кто подходил бы мне по статусу и с кем бы я хотела выпить. Одна ты – но ты во-первых на службе, и сама ввалишь мне, если я предложу, а во-вторых, ты сейчас улетаешь.
– Куда?
Гарсия удивленно закатила глаза, подобралась, подошла и села в кресло напротив, показывая, что вся во внимании.
– На Венеру. Отвезешь послание.
Пауза.
– Какое?
Елена всячески пыталась не подать вида, что удивлена, а она была удивлена. Но она слишком хорошо знала Лею, чтобы понимать, что это не шутка. Такие финты в духе ее Принцесски.
– И кому?
– Сереже. Устное.
– Это связано с переговорами? – прищурились глаза старой подруги. Лея кивнула.
– Ты должна либо передать его лично, либо умереть с ним. Высший уровень секретности, вне категорий.
Снова молчание. Елена догадалась, о чем пойдет речь, потому не удивилась следующим словам:
– Текст: «Приготовься к расконсервации проекта «ноль-двадцать-один».