– А я и не намерен задерживаться, – сказал Прострел. Он поднялся. Он почти высох. – Я понял, что вами руководит стремление к славе. Иначе бы вы уступили мне свою очередь.
– Господи! – удивился Басманный. – При чем тут слава! Нет никакого подвига в том, чтобы телепортироваться на Титан. Даже в специальных отчетах моя фамилия не будет фигурировать. Все уже испытано тысячу раз. До свидания.
– Прощайте, – сказал Прострел, направляясь к двери. – И все-таки я полечу вместо вас.
– Пожалуйста. Летите раньше меня, вместо меня, идите пешком, только оставьте меня в покое. И Таисию тоже.
– Посмотрим, – сказал Прострел, задерживаясь в дверях. – Хотя с вами я, пожалуй, больше не увижусь.
Дверь хлопнула.
Басманный, борясь с ощущением нереальности, огляделся. Нет, Прострел не был кошмаром.
Басманный отхлебнул еще кофе. Кофе совсем остыл. Он подошел к окну. Из подъезда вышла сгорбленная тонкая фигура и бросилась к стоявшему неподалеку флаеру.
Высокий сутулый человек с крепким носом и выразительными глазками вошел в кабинет шефа и робко улыбнулся с порога.
Для своего появления в кабинете шефа Прострел выбрал самое неудачное время. С утра все в институте шло наперекосяк. Связь с Титаном вдруг начала барахлить, из Центра сообщили, что на четырнадцать часов энергию не гарантируют, на второй станции контроля полетел резервный компьютер. Лисичка была в истерике, куда-то пропал Басманный…
– Здравствуйте, – сказал высокий человек. – Я рад с вами познакомиться.
– Да? – удивился шеф. – Как вы сюда проникли? Я сегодня никого не принимаю. И вообще сейчас ухожу на запуск.
– Знаю, – улыбнулся посетитель. – Моя фамилия Прострел. Я арфист. Мне надо на Титан.
– Очень приятно, – сказал шеф. – Но я не понимаю, кто вас пропустил.
– Ваша секретарша, – сообщил Прострел и уселся в кресло.
– Тогда обращайтесь в управление пассажирских перевозок, – сказал шеф, который не выносил нахалов.
– Когда?
– Года через два. Почти наверняка года через два установки пойдут в серию.
– Это меня не устраивает, – так же серьезно сказал Прострел. – Мне надо быть на Титане завтра. Это последний срок.
– Почему?
– Несчастная любовь, – сказал Прострел.
– Ничего не выйдет, – сказал шеф, поднимаясь, потому что замелькавшие на пульте справа от стола огоньки показали, что присутствие шефа в пусковом зале требуется немедленно.
Прострел поднялся вслед за ним.
– Вы тратите свое и мое время, – сказал шеф.
– Ничего подобного. Вот результаты медицинского обследования.
– Это еще зачем? – Шеф попытался отмахнуться от аккуратно сложенной пачки бумаг и перфокарт.
– Чтобы у вас потом не было неприятностей из-за того, что вы отправили на Титан неподходящего человека.
– Вы будете неподходящим, даже если принесете мне справку из Космического Центра.
– Они именно оттуда, – сказал Прострел.
Шеф быстро шел по коридору, автоматически раскланиваясь со встречными. Прострел тоже мотал головой, словно прожил в институте по крайней мере год.
– Это невозможно, – сказал шеф. – Космический Центр не обследует арфистов. Вы не представляете, до чего они загружены.
– Представляю, – сказал Прострел негромко. – Мне пришлось потратить целый день, пока я всего добился.
– Добились?
– А как же иначе?
Шеф на секунду остановился, посмотрел на Прострела из-под седых бровей мрачным взглядом, взял бумажки и бросил взгляд на гриф: «Космический Центр». Затем поспешил к пусковому залу.
– Я понимаю, Артур Артурович, – догнал его арфист, – что все эти документы и рекомендации от академика Пыхова и третьего института Воскобойникова не играют для вас роли…
– У вас и это есть?
– Все есть. Запуск является, так сказать, внутренним делом нашего института. И состояние здоровья теленавта – дело третье…
– Как вы сказали?
– Теленавт. Это мое изобретение. Я полагаю, что теленавтика, основателем которой вы, Артур Артурович, являетесь, станет со временем основным направлением в мировой науке. А вы как думаете?
– Я на эту тему не думаю, – буркнул шеф, который знал цену грубой лести, но устоять против нее ему было трудно, как и любому основателю мировой науки.
Пусковой зал представлял собой сцену в разгар Бородинского сражения. Разноцветными суетливыми жучками техники различных служб института облепили громоздкую серую матовую установку, словно хотели растащить ее на винтики, что было неправдой – шла последняя проверка узлов. Красивая женщина в голубом халате рыдала на алюминиевом табурете, рядом стоял толстый брюнет со стаканом воды, который при виде шефа громко сказал:
– Басманного все нет. – Это был Радик.
– Домой звонили?
– Не отвечает.
– Он не мог струсить! – произнесла, глотая слезы, красавица.
– Ты, Лисичка, молчи, – сказал Радик. – Связь с Титаном опять барахлит. Кого вместо Басманного отправлять будем… в случае чего?
– Меня, – быстро сказал Прострел. – Я уже готов.
– Это еще кто? – удивился Радик.
Лисичка с интересом поглядела на кандидата в теленавты. Слезы продолжали струиться по ее прекрасному лицу.
Из-под потолка возник глухой голос:
– Артур Артурович, связь с Титаном. У них срочное сообщение.
– Иду, – сказал шеф и быстро побежал к ажурной лестнице на галерею – полы халата в двух метрах позади.
– Вы будете дублером Басманного? – спросила Лисичка. – Я его не выношу.
Из радиорубки донесся страшный рев шефа. В пусковом зале наступила мгновенная тишина. Но так как вопль не повторился, все вернулись к своим делам.
– Я вас раньше в институте не видела, – сказала Лисичка.
– Это не играет роли, – сказал Прострел. – Мне там нечего делать.
– Басманный тоже не совершает подвига, – сказала Лисичка, и в голосе ее прозвучала неуверенность. Ей хотелось, чтобы ее разубедили.
– Это может каждый, – как назло, согласился Прострел. – Через год так будут отправлять грудных детей. Я, например, отношусь к этому буднично. Если бы не любовь, никогда не стал бы связываться. А дальше что? Ждать на Титане следующего запуска? Сколько ждать?
– Совершенно неизвестно, – сказала Лисичка.
В зал вошла экскурсия, впереди дама в голубых очках.
– А сейчас нам покажут пусковой зал, – сказала дама уверенно. Повела головой, как ящерица в пустыне, и спросила строго: – Кто нам покажет пусковой зал?
Прострел пошел к установке и остановился в нескольких шагах от нее, за спинами техников в желтых халатах, биологов в голубых, теоретиков в костюмах а-ля шеф.
– Вы видите перед собой, – сказал Прострел, глядя поверх голов экскурсантов, – первую в мире действующую межпланетную телепортационную установку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});