М. Николаев (Якутия): – Бывшие автономные республики безо всякой подсказки высказались за сохранение Российского государства еще год назад. И мне непонятно, почему Вы, Михаил Сергеевич, за два-три последних заседания постоянно напоминаете об этом. Российская Федерация была, есть и будет. Но вот, как регулируются отношения между государствами, одно из которых входит в состав другого? В проекте записано: «…регулируются договорами между ними и Конституцией государства, в которое оно входит.» Вторая часть здесь имеет двойной смысл – какого «государства»? Я, например, трактую, что – Союза. В этом случае мы согласны.
Каким документом будет определяться и регулироваться будущая Федерация? Вопрос далеко не второстепенный. Если Конституцией СССР – значит контрольный пакет полномочий в руках у союзного центра. Он разрабатывает и принимает новую Конституцию. Если конституциями республик – хозяевами положения становятся республиканские лидеры. Если договорами и соглашениями – предстоит тяжелая борьба за «свой кусок» власти. И начинается торг…
Первый тур дискуссии заканчивается безрезультатно. Второй тур открывает вновь Горбачев:
– Я вижу у некоторых товарищей аллергия на Союз, но не надо ее так уж выплескивать. Речь идет о документе, который должен стать базой обновленной федерации. Поэтому не стоит тут демонстрировать пренебрежение к союзной Конституции. Конституция после договора будет обязательно, потому что все, кого представляют здесь присутствующие, кроме Армении, высказались за федерацию. Поэтому мы должны реализовывать ее в четких формулах. И не тянуть в сторону, противоположную волеизъявлению народа.
Вы знаете, что я сторонник резкого ухода от унитаризма, чтобы был кислород для свободы. Но это не значит, что надо впадать в другую крайность. И так нынешний проект поносят за то, что он разваливает страну. Но мне кажется, проект как раз отличается тем, что найдена предельная степень свободы, дальше которой распад. Поэтому пренебрежение к Конституции СССР недопустимо!..
И. Плющ (Украина): – И к конституциям республик – тоже! Потому что конституция – документ, признающийся международным сообществом, это носитель международного права, а договоры и соглашения международными не признаются…(Общее недоумение).
Б. Ельцин (Россия): – Компромисс: Конституцией государства, в которое оно входит, и Конституцией СССР…
М. Рахимов (Башкирия): – Так, Михаил Сергеевич, мы сегодня ни один вопрос не решим. Многие из здесь сидящих действительно хотят развалить Союз. Почему мы уважаем действительно выстраданные декларации о суверенитете, принятые в союзных республиках, но декларациям, принятым в бывших автономиях, отказывают в уважении? Зачем мы тогда собираемся? Зачем в кошки-мышки играем? Пусть тогда «девятка» остается здесь и решает свои вопросы. Тем более, что кое-кто считает унизительным сидеть с нами за одним столом. Особенно, когда это проявляется со стороны делегации…
М. Горбачев нетерпеливо прерывает (явно удовлетворенный своей «миротворческой миссией» в схватке между Рахимовым и Ельциным): – Не надо, не надо в таких тонах, товарищ Рахимов. Реформирование Союза – дело крайне сложное. Было у нас унитарное государство, а мы хотим создать такое, что не разберешься: кто с кем будет иметь дело, кто кому подчиняется… (многозначительная пауза и взгляд на Ельцина)…и так далее. Личностные моменты, чьи-то амбиции могут взыграть. Это недопустимо, ведь речь идет о судьбе государства…
Да уж, чего-чего, а личных амбиций у участников встречи хватает. И говорить они умеют. Дальнейший разговор превращается в свободный поток сознания: будущие поколения, отечество, двойной стандарт, совещание экспертов в Женеве, бунт на корабле…
В. Ардзинба (Абхазия): – Пожалуйста, давайте продвигаться вперед! Примите одну из формул, которая вас больше устраивает, и пойдем дальше. Я обращаюсь с большой просьбой. Любой вариант. Сколько их предлагали – ни один не подходит. Так не бывает, поймите…
Н. Назарбаев (Казахстан): – Мы прошлый раз обсудили проект. И повезли его на парламенты республик. Парламенты вынесли свои постановления. А сейчас мы друг другу выламываем руки. Как я могу изменить решение Верховного Совета? В конце концов, если Россия и другие республики, где есть автономии, согласны, можно было бы принять предложение: «…Регулируются договорами или соглашениями и Конституцией СССР».
М. Горбачев (которому явно понравилось это предложение, произносит мягко, стараясь не спугнуть): – Это Ваш Союз. Как запишете…
Н. Назарбаев (не заметив сигнала, увлеченно продолжает):
– Но одно государство входит в другое, и то, другое – в Союз. Тогда мы должны и в отношении Союза записать точно так же. Давайте логически доведем мысль до конца. Раз соглашениями, то давайте и с Союзом – соглашениями. И точка, больше ничего… (Разочарованный вздох Горбачева).
Горбачев явно разочарован конечным выводом Назарбаева. Хотя страсти удалось успокоить, дело приходится начинать сначала.
Слово берет И. Каримов (Узбекистан): – Мы сейчас, Михаил Сергеевич, ищем компромисс. Но давайте тогда посмотрим на проблему с двух сторон. Можно как угодно здесь записать, но давайте определимся. Есть республики, в которые входят, и есть республики входящие. То есть вбирающие и входящие республики, извините за выражение, чтобы опять никто не оскорбился. Эти два понятия существуют, куда уйдешь от реальности? Но давайте признаем тогда приоритет республики, что вбирает в себя другую… (Рахимову) Я прошу товарища Рахимова не возбуждаться. Мы с товарищем Назарбаевым Вас особенно уважаем, имейте в виду. У нас с Вами дружеские отношения и не надо оскорбляться… Что такое Договор? Это делегирование полномочий Союзу. И Российская Федерация, заключая Договор, нисколько себя не ослабляет. То же самое и для бывших автономий. Поэтому настоятельно прошу Вас или остановиться на «договорах и соглашениях» или – против себя иду! – «договоры и соглашения плюс Конституция СССР»!
Возгласы: – Правильно! Правильно! Принимаем!
Н. Назарбаев (задумчиво повторяет вслед за Каримовым): – Соглашениями и Конституцией СССР…
В надежде сохранить упоминание о «Конституции СССР» Горбачев объявляет перерыв на 10 минут…
Становится понятным, откуда в Договоре о ССГ, предназначенном к подписанию, появилась странная формулировка: «Отношения между государствами, одно из которых входит в состав другого, регулируются… в РСФСР – федеративным или иным договором, Конституцией СССР.» А где же Конституция РСФСР, на основе которой Ельцин был избран президентом, куда она делась?
Абсурдная формулировка проекта договора, исключавшая из правовой системы Конституцию «суверенной России», вызвала недоумение депутатов. Посыпались возмущенные статьи и выступления. Стало ясно, что в случае вынесения договора на Верховный Совет или на съезд народных депутатов, он не будет ратифицирован. Поэтому Ельцин и Хасбулатов сделали все, чтобы обойти депутатов и поставить их перед фактом: можете возмущаться сколько угодно, но договор уже подписан.
Подписание Договора о ССГ было назначено на 20 августа, когда Верховный Совет РСФСР находился на каникулах. Именно это подписание и было сорвано в результате ГКЧП…
Была у Ельцина еще одна заветная цель, которую он не объявлял, но обсуждал в узком кругу доверенных лиц: подписание договора, в котором не было упоминания о Конституции РСФСР, давало ему формальный повод распустить съезд и Верховный Совет РСФСР и назначить новые выборы. Народные депутаты РСФСР, приведшие Ельцина к власти, бывшие свидетелями и участниками его возвышения и на этом основании докучавшие ему многочисленными обращениями и просьбами, на которые приходилось отвечать, к тому времени стали Ельцину в тягость. Ему хотелось открыть совершенно новую, чистую страницу…
Москва, Кремль, 2 сентября 1991 года
Ясный солнечный день, первый день занятий в школах после каникул. Дети бегут с цветами, радостные, оживленные. Во Дворце съездов в Кремле в этот день открылся 5 чрезвычайный съезд народных депутатов Союза ССР. Последний съезд…
…В нарушение регламента съезда, без утверждения повестки дня, слово предоставляется Н. Назарбаеву, который оглашает «согласованное заявление» руководителей республик.
Н. Назарбаев: – В результате государственного переворота, совершенного 19–21 августа 1991 сего года был сорван процесс формирования новых союзных отношений между суверенными государствами, что поставило страну на грань катастрофы.
Сложившаяся в стране после путча ситуация, если она выйдет из под контроля, может привести к непредсказуемым последствиям внутри страны и в отношениях с зарубежными государствами.