Читать интересную книгу Как я чёрта искушал - Сергей Климов

– Папа! Я уже не раз извинялся за это.

– Ты всегда извиняешься, а я всегда тебя прощаю. Но на этот раз нужно преподать тебе урок.

Я вжался в стул. Допрыгался, сейчас отвесит мне в наказание какую-нибудь бяку.

– Мы посоветовались с твоей матерью и решили на какое-то время отправить тебя проведать бабушку с дедушкой.

– Деревня?! Нет, только не деревня. Там же свиньи!

– А ещё корова, куры, гуси и кролики, – ровным голосом стегал словами отец. – И всему этому нужен уход. Вот как старики обрадуются, когда ты приедешь помочь им.

– Но мне нужно ходить в институт!

– Родители твоей матери не живут в другой стране. У тебя есть собственная машина, так что в институт будешь ездить оттуда.

Я скривился и молящими глазами посмотрел на отца.

– Нет, – отрезал папа, – можешь меня не уговаривать. Всё уже решено без твоего участия. Завтра тебя будут ждать в деревне. Удачно провести время!

– Сколько мне нужно быть там? – обречённо смирился я.

– Продержись хотя бы неделю.

* * *

Возмездие настигло меня, безжалостно отрезав от привычной среды, и вечером следующего дня я уже парковал свою тюнингованную серебряную «девяносто девятую» с ярким рисунком дракона на капоте у ворот дома своих пожилых родственников. Спорить с отцом было бесполезно, более того, это чревато худшими последствиями. Вдобавок я чувствовал за собой вину, а потому посчитал это позорное наказание заслуженным.

Встретил меня мой дед – невысокий, но сбитый дядька семидесяти с лишним лет с явным недостатком зубов, что компенсировалось неиссякаемой жизненной энергией. В свои преклонные лета дед выглядел таким себе живчиком-попрыгунчиком и не упускал шанса вдали от зорких глаз бабушки позаигрывать с одинокими соседками, правда, наверное, только позаигрывать… А вообще-то кто его знает…

– Здорово, Кирюшка! Давненько ты к нам не заезжал, – принялся обниматься дед. – Мы уже грешным делом подумали, что махнул ты на нас.

– Да ты чего, деда! Как же я махну? Просто дел всегда по горло, я же учусь.

– Учёным будешь? Это надо. Ну, проходи в дом. А помнишь, как ты у нас маленький летом отдыхал, на сеновале спал?

– Помню, дед. Золотое время!

Во дворе в мой цивилизованный нос ударил резкий и непривычный запах навоза и затхлости.

– Чего морщишься, Кирюшка? Али деревню позабыл? Дык это мы быстро тебя растормошим. Пару деньков, и будешь как тутошний.

Но что было приятным, так это их старый уютный дом. Я сразу вспомнил его позабытые комнаты, ту самую кровать, на которой я когда-то спал в объятиях ласковых перин, печь, из которой бабушка доставала горячие ароматные пироги с вишней и абрикосом. Теперь её заменила газовая плита, но старую печь дед благоразумно не разбирал в целях экономии средств. Да и потом хлеб, испечённый в деревенской печи, не сравнится ни с одной ресторанной гренкой.

– Кстати, дед, а где бабушка? – опомнился я.

– А она сегодня на ночь в магазин дежурить ушла. Переучёт у них. К утру вернётся. Ты садись за стол, голодный небось? Щас мы с тобой ужинать будем. Или переоденься пока, попроще чего-нибудь есть у тебя? Уж больно ряженый ты!

Ну, приоделся немного, в деревню всё-таки ехал! Потёртые джинсы, белоснежные кроссовки, модная толстовка с надписью «Kiss me, babe!» и до колен плащ. А что, слишком эпатажно, как для провинции?..

– Вот это другое дело! – признал дед, когда я вышел в стареньком спортивном костюме. – Убери с плиты борщ, когда закипит, а я пока кролика пойду обдеру.

– А можно я с тобой? – заинтересовался я.

– Пошли, поможешь.

Оставив борщ кипятиться на маленьком огне, мы вышли во двор. Кроликов у деда было достаточно, голов пятьдесят так точно. Натруженной рукой он достал из клетки упитанного кроля и, свесив его головой вниз, ребром ладони хлёстко шибанул за ушами по шее. Дело сделано. Не знаю почему, но когда дед уже заканчивал снимать шкуру, голова кроля оторвалась вместе с ней. Я отвернулся, глубоко задышал, явно испытывая резко подступившую тошноту.

– Ой, Кирюшка, ты чего это? – непонимающе посмотрел на меня дед. – Крови боишься, что ли? То я силу не рассчитал, переборщил малость. А у кроликов позвоночник слабенький, вот и голова отпала вместе со шкурой. Зато возиться не долго. Курице вон сначала голову снеси, потом общипывай её, а бывает, вырвется из руки, и гоняйся за ней потом, за безголовой. Кирюшка, ты куда это?

Вот представлять безголовую убегающую курицу мне категорически не следовало… Из-за сарая я вышел скоро с мыслями о том, что к деревне ещё нужно привыкнуть. Дед мой с пониманием отнёсся к ситуации, подтрунивать не стал, а просто налил две рюмки самогона.

– Нашенский, пятьдесят градусов! – похвастался он. – Ну, быть добру!

Под горячий наваристый борщ, сало и лук и деревенской самогонки не грех тяпнуть! После второй рюмки дед пустился в расспросы:

– Как там мама поживает? Здорова?

– Да, а ей и некогда болеть. Постоянно на работе. Вы-то сами как?

– А что с нами станется? Живём помаленьку. У нас тут тоже с хозяйством шибко не похандришь. Давай за тебя лучше выпьем.

Сжарившийся кролик и сваренная в мундирах картошка придали вдохновения нашему застолью, и россказни деда потекли ручьём. И о том, как он корову водил на случку, и о том, каких размеров рыбу ловил, и о том, как подшутил над бабушкиной подругой, посоветовав ей просеять мешок купленной соли во избежание появления червей. Засиделись мы допоздна. После седьмой «по пятьдесят» я решительно встал из-за стола и отпросился у деда выйти на пару минут подышать воздухом.

Закурив за воротами сигарету, я с упоением запрокинул голову на звёздное небо, наслаждаясь уже лёгким морозцем первых весенних дней. Я даже не обратил внимания на то, как высокий субъект в тёмной одежде подошёл ко мне почти вплотную. Только когда он наклонился к моему уху и попросил закурить, я повернул к нему голову.

– Пожалуйста, – нетрезвой рукой я протянул ему пачку сигарет и поднёс к лицу зажигалку.

– Благодарю, – вежливо поклонился субъект, нетерпеливо делая затяжки.

Больше он ничего не говорил, просто стоял и молча пыхтел дымом. В свете лампы двора я сумел кое-как рассмотреть этого скупого собеседника.

Этот тип выглядел лет на двадцать пять, внешностью сильно не выделялся, прикидом тоже. Ну, разве что белобрысый. Это всё. В нём не было ничего такого примечательного, о чём стоило бы упомянуть. С первого взгляда он создавал о себе впечатление простого недалёкого классического человека без всяких качеств романтизма и особой привлекательности.

– Не спится? – я попытался хоть как-то развеять тишину.

– Ага.

– А чего так?

– Сейчас не до сна. Дел много.

Какие в деревне могут быть дела для молодых людей в полуночное время? Теоретически только неправедные и незаконные. Зато впоследствии приятные, и такое дело можно курить, завернув в газетку… Интересно, а разжиться у него можно?

– И много вас в деле?

– Нет, я один.

О-о, значит, напрямую продаёт.

– Меня зовут Кирилл, – для вежливости представился я.

– А меня чёрт.

Стоять, паровоз. Какой чёрт? А-а, ну ясно. Всё, крах-дело. Типчик уже заряжен. Ладно, не велика потеря.

– Эк тебя таращит-то, чёрт! Ты где живёшь?

– Наверно, в городе.

Наверно? Да, попал человек. В такую глушь заехать! Не позавидуешь.

– А выбираться как отсюда думаешь?

– Ещё не знаю.

– Беда! Ты б попридержал коней, зачем же сразу в хлам? Что ж с тобой делать? Самогонки хочешь?

– Хочу.

– Тогда пошли за мной.

Зайдя в кухню, деда я уже не обнаружил. Усадив этого «чёрта» за стол, я тихонько заглянул в спальню. Не дождался меня дед, храпит вовсю. Ну и пусть спит на здоровье, мне даже так спокойнее.

Я налил своему гостю полную рюмку и поставил перед ним тарелку с едой. Через минуту на ней не было и крошки. О как его на хавчик пробило! Так, теперь чай. Я настоятельно потребовал от несчастного выпить две чашки крепкого чёрного чая с лимоном. Он не стал возражать.

– Ну как, голова проясняется? Легчает?

– Да, спасибо, очень вкусно.

– Пошли теперь на воздух.

На террасе сытый и явно выздоравливающий от дурмана ночной искатель приключений уставился в темноту.

– Какой волной тебя сюда прибило, помнишь? – решил прояснить я ситуацию.

– Да, прекрасно помню.

– Поведаешь убогому, от чего так не по-детски плющит?

– Длинная история.

– А ты куда-то торопишься?

– Нет, не тороплюсь. Хорошо, раз спросил, расскажу. Появился на свет я чуть меньше двух тысяч лет назад, незадолго после Рождества Христова. Отец мой – демон, мать – фурия.

Вот те на! Вроде ж отпустить его должно было? Значит, тут не в травке дело. Дружбанчик посерьёзней чем-то закинулся.

– Дослушай до конца, – попросил меня рассказчик, видя моё постное выражение лица.

Я невинно поднял брови.

– Продолжай.

– О детстве своём говорить не буду, ничего интересного, сразу перейдём к юности. Когда я подрос, папа отдал меня на обучение к Змею-Искусителю. Это была престижная должность, она сулила хорошую карьеру в будущем. Папа тогда весомо помогал Змею, поэтому тот и принял меня к себе. Многие черти-ровесники тогда просто обзавидовались мне, не у каждого был такой покровитель. Постепенно я начал вливаться в работу. Поначалу дело шло скверно, искушал я посредственно, за что и выгребал от начальства по самое не балуй. По молодости много чудил, являлся людям воочию, наблюдал за их ужасом и паникой. За это тоже получал не меньше. Своеволие в аду запрещено, только строгое выполнение приказов. Змей учил меня многим тактикам и методикам искушения. Знания я впитывал быстро, потому был на хорошем счету и в конце концов дослужился… э-э… по-вашему будет примерно до старшего лейтенанта. Просто у нас там своя иерархия, а это нудно объяснять. За это время исколесил я всю землю, изучил все народы. Как в духе много работал, так и в телах по земле ходил, а при надобности и в своём собственном обличье людям являлся. Искушал всех, кто мало-мальски тянулся к свету, кстати, священники – моя основная область специализации. Из крупных личностей, известных тебе, Мамай был под моим надзором, я сподобил его напасть на Русь. Ах, как этот хан был горд и честолюбив! Но завоевать русичей ему не судилось. Тогда и Сергий Радонежский постарался… При Иоанне Грозном я частенько появлялся на арене, подливая масла в огонь его неуправляемых эмоций. Король Англии Генрих VIII обеспечил мне хорошее повышение. Поначалу солнечный, весёлый, подвижный монарх благодаря мне превратился в самовлюблённого деспота, бабника и чревоугодника. Я искушал пророков, ясновидящих, мыслителей, философов, мастеров духа. Разжигал войны, политические распри внутри стран, разрывал высокие отношения влюблённых, даже несколько мировых катастроф на моём счету! И знаешь, что я однажды понял? Мне вдруг в голову пришла мысль, что моя работа больше не приносит мне удовольствия. Мне стало скучно и неинтересно искушать людей, выродились достойные соперники, с кем можно было бы ощутить хоть какой-то дух противоборства. Что сейчас? Только рукой махни, бросая в человеческую голову какую-нибудь дурацкую мысль с высоким мотивом, – и он тут же бежит воплощать её в жизнь. Вот недавно история была. Муж домой пришёл, а на шее у него раздражение выскочило, ничего серьёзного, царапнулся на работе. Но пятно это было очень похоже на засос. Вот я и ненароком обратил на это внимание жены да мысль кинул – измена. Так она, находясь до этого в отменном настроении, такой скандал закатила, дело чуть до развода не дошло. Но, признаюсь тебе, не только из-за этого впал я в хандру, мне вдруг захотелось стать хорошим, добрым. Захотелось полюбить, жениться, нарожать детишек целую кучу. А плотских утех я перепробовал – во! – Он двумя пальцами ткнул себя в горло. – Когда я добился немалых успехов, я мог позволять себе мелкие шалости. А обернуться красавчиком-испанцем и соблазнить неприступную диву – для меня было раз плюнуть. Но это быстро надоедает… Когда я допустил такие крамольные мысли, я, конечно, сам испугался этого. И не напрасно. Сам Вельзевул явился ко мне и за моё кощунство низверг меня в самые низины ада, где было, к слову, много тех душ, над которыми я глумился на земле. Всех званий и должностей, естественно, я был мигом лишён. А как Змей был взбешён, лучше тебе и не знать. Обиженные на меня души начали терзать меня и безжалостно мстить, и тогда я впервые за всю свою жизнь взмолился Всевышнему. Ты знаешь, Кирилл, я никогда не забуду того момента. В бездну ада ко мне – чёрту-искусителю со стажем в две тысячи лет – спустился сияющий ангел. Он сказал мне, что моя мольба услышана, и мне даётся шанс и надежда на искупление. И он отправил меня на землю в тело человека, находящегося в коме. Душа несчастного блуждает нынче в сферах тумана и мрака, и время его пробуждения ещё не настало. Так что я временно занял его тело.