ждал следователь прокуратуры. Он стоял в пальто, накинутом поверх мундира, и что-то писал в своей планшетке. Вокруг уже суетились опера, натягивая заградительную ленту.
- В чём дело… – милиционер замялся, так как не знал ни имени, ни звания этого прокурора.
- Майор Кривозуб, я полагаю? – тот оторвал взгляд от планшетки и взглянул на собеседника поверх очков в тонкой оправе. – Я капитан Нечаев. Что вы делали на месте преступления?
- Хотел осмотреть и составить протокол. – Кривозуб начал злиться, так как прекрасно понимал какую именно фразу скажет сейчас капитан.
- Этим делом займётся прокуратура. Вы можете быть свободны. И ещё… если подобная ситуация повторится, немедленно сообщайте нам.
- Повторится?! – майор начал выходить из себя. – Девчушку растерзали, словно в мясницком цеху,… и вы надеетесь, что это повторится?!
- Майор, вы слишком импульсивны. Успокойтесь! В вашем отделе и так много нераскрытых дел. Занимайтесь лучше «бытовухой», а подобное оставьте нам – капитан надменно посмотрел на собеседника, показывая своё превосходство над ним.
- Одинцов!
- Да, товарищ майор! – отозвался сержант.
- Отпускай «ППСников», мы уезжаем.
- Слушаюсь!
Кривозуб зло сплюнул себе под ноги и направился к «Уазику». Возле машины его догнал Одинцов.
- Куда теперь, товарищ майор? – спросил он.
- Давай в отдел, сдаётся мне, нас там уже ждут.
В машине Одинцов долго не решался задать мучивший его вопрос. Видя, в каком настроении пребывает начальник, сержант боялся лишний раз открыть рот. Но в итоге любопытство взяло верх над страхом, и водитель решил начать разговор:
- Товарищ майор…
- Чего тебе?! – Кривозуб отвечал неохотно, но уже без злобы в голосе. Заметив это, Одинцов продолжил:
- А что теперь будет?
- Да ничего не будет. Это дело ведёт прокуратура, так что нам и хлопот меньше. А почему ты спрашиваешь?
- Ну, понимаете, пока вы были в яме, я успел со строителями поговорить, и…
Закончить Одинцов не успел, майор резко перебил его:
- Останови здесь, пойдем кофе выпьем! Там и поговорим.
- А как же отдел?
- Подождут.
Скрипнув тормозами, машина остановилась напротив небольшого кафе с красивым названием «Летний сад». Милиционеры зашли внутрь и, взяв по чашке чёрного кофе, расположились за одним из столиков, покрытых белоснежной скатертью.
День ещё только начинался, поэтому в кафе было практически пусто, лишь у барной стойки молодой парень пытался познакомиться с симпатичной официанткой. Девушка строила глазки молодому человеку и неловко улыбалась. Одинцов пил кофе, наблюдая за действиями парня и любуясь ножками официантки. От этого занятия его оторвал майор Кривозуб.
- Так что тебе удалось узнать от строителей?
Сержант поспешно поставил чашечку на блюдце и ответил:
- Ну, в общем… Таджики эти вчера не спали где-то до полуночи,… что-то там доделывали. А после двенадцати они забрались в свой вагончик и легли спать…
- Одинцов,… ты надо мной издеваешься? – как-то уж очень спокойно спросил майор. – Они что, все дружно спали и ничего не слышали и не видели?!
- Вот здесь-то и начинается самое интересное: один из них ночью, около трёх, выходил на улицу по нужде. Он-то и видел…
- Что видел?! – Кривозуб даже подался вперёд.
- Непонятно что… Дальше он понёс какой-то бред про «Шайтана с когтями», гулявшего по пустырю. – Одинцов сделал паузу. – Я вот что думаю: может этот «Шайтан с когтями» и есть наш маньяк?
- Молодец, Одинцов! – Кривозуб улыбнулся. – Помог следствию! Почему ты в следователи не пошёл, не понимаю?
- В следующем году поступать буду, Олег Михайлович! – видя расслабленного начальника, сержант рискнул обратиться к нему по имени-отчеству. – А вы его искать не собираетесь?
- Ты же слышал, – вздохнул Кривозуб – это дело ведёт прокуратура. Нам только «бытовуха» достаётся.
- Товарищ майор, я ведь вас знаю не первый год…
- Может, и займусь,… но не в ущерб работе.
- Возьмите меня к себе в напарники, это ж, какая практика! – глаза Одинцова восторженно загорелись. – Мы этого маньяка…
- А ну, тихо! Разошёлся, Шерлок Холмс! Поживём, увидим. Ты кофе допил?
- Да.
- Тогда поехали, меня в отделе ждут.
Гатчинское УВД
6 ноября 2000 г. 0:10
Майор Кривозуб сидел в своём кабинете. Помимо двух столов, поставленных буквой «Т», в помещении было шесть стульев, у стены стоял небольшой диван, а в углу помещался сейф с облупившейся от времени краской. Над диваном висела карта района, на которой красными флажками были отмечены места, где были обнаружены жертвы «Гатчинского мясника» – так окрестила маньяка бульварная пресса. На его счету было уже восемь жертв: все – подростки в возрасте до восемнадцати лет. Убийца долго пытал их, прежде чем убить, орудуя каким-то странным ножом, изогнутым, словно коготь хищной