меньше.
О да, зрение у меня не просто крутое, а мегакрутое.
Надо привыкать к такой радости.
Мне со всего того захотелось привстать.
Я уселся на тёплой большой кровати, от которой пахло лавандовой свежестью, и наконец сосредоточился на своих худощавых руках. Зрение моментально адаптировалось к близкому объекту. Я мог видеть свои руки так, как их видел обычный человек.
Развернув скомканную бумажку, на которой было написано «Тиликинэс н-нада?!», я вопросительно проговорил эти слова вслух:
— Телекинез надо?
А потом сам себе ответил:
— Почему бы и нет.
Бумажка испепелилась, а я почувствовал тот же запах китайца, что и в моей квартире. Не могу описать точно, что напоминал мне его запах, но это, скорее, как цитрус с нотками дыма. Однако «парфюм» улетучился, а вместе с ним улетучились остатки бумажки.
Что же, благодаря китайцу я уже получил орфографический инсульт и крутое зрение. Надеюсь, удастся получить и телекинез.
Я сразу же выставил правую руку вперёд и попытался с помощью телекинеза, если таковой активировался во мне, поднять в воздух книгу, лежавшую на комоде.
Что же, поднять не удалось, но раскрыть — да.
Я обрадовался и такой новости.
Теперь осталось прокачать полученную сверхспособность. Но главное — я стал видеть этот мир. А как бонус — стал видеть в раз пять лучше, чем обычный человек, и это не может не радовать… особенно меня.
Подумать только, врождённое заболевание обоих глаз. Оно дало осложнение, которое привело к быстрому отслоению сетчатки. Я потерял восемьдесят процентов зрения. К тому же был повреждён один из зрительных нервов. Он почти не передавал сигнала. Нужно было срочно делать операцию, чтобы сохранить остаток зрения. Я сделал. В итоге осталось всего десять процентов. Но хорошо, что я с таким зрением прожил всего месяц и ещё не успел сойти с ума, хотя несколько раз уже прикладывался к бутылке «крепкого», понимая, что мне только двадцать пять и вся жизнь впереди… слепая жизнь.
А тут такой дружеский подгон от китайца.
Я на радостях ещё раз попытался поднять книгу, и на этот раз получилось сдвинуть её с места.
Хм… Ещё немного практики и через десять попыток начну вертеть книгу в воздухе. А если поднапрячься, то выражение — «На х…ю вертел тебя и твою семью» — не будет казаться таким уж невыполнимым, хоть я и не собирался в будущем вытворять нечто подобное.
Потренировавшись минут сорок, я почувствовал, как силы реципиента почти истратились.
Чем больше тренируешься и чем больше привыкаешь к новому зрению, сверхспособностям и королевской жизни, тем всё сильнее расстраиваешься от того, сколько всего ещё нужно сделать, а у тебя такое слабое тело.
Но ничего. Время всё исправит. А у меня, как мне кажется, времени теперь вагон.
На оставшиеся силы я снёс с полки все книги. Это был лишь один замах правой рукой, который всего-то сбросил книги на пол. После этого я упал на кровать и накрыл лицо одеялом, чтобы отдохнул не только я, но и мои новые глаза.
Конечно же, из-за шума ко мне в покои, судя по голосам, ворвались два стражника.
— Ваше Высочество, у Вас всё хорошо? — обеспокоенно спросил один из них.
— Да! — выкрикнул я из-под толстого одеяла, чтобы оба стражника смогли услышать.
— Её Величество предупредила нас о Вашем «пробуждении», — сказал второй стражник. — Мы очень рады, что Вы с нами, Ваше Высочество.
Ага, рады они.
Так рады, что нарадоваться не могут.
И всё же я поблагодарил их и красиво попросил свалить. При этом предупредил, что если услышат шум или даже мои крики и мольбы о помощи, ну мало ли, то всё равно пусть не заходят в мои покои.
Под конец я даже оттянул одеяло, приподнялся и добавил:
— Это приказ.
Те двое кивнули и свалили, прямо как и просил.
Вот бы так в моём мире было. Хотя, возможно, где-то так и есть, но уж точно не у меня. Однако сейчас я не в своём мире, а значит, будем экспериментировать. Впереди ещё много открытий. А чтобы их совершить, нужно иметь силы. Поэтому я, несмотря на утреннее солнышко, лёг спать, чтобы хилое тело хоть немного восстановилось. А уже потом буду искать «возможности» для более долгих тренировок и прокачки себя как на физическом плане, так и на духовном. Ведь магия всегда задействует не только тело носителя, но и его ментальную составляющую.
* * *
Через восемь часов я проснулся.
В комнате уже царили отблески янтарно-малинового заката. Но самое приятное — в покоях по-прежнему никого не было, что не могло не радовать. Хотя я заметил приоткрытое окно. Видимо, заходил кто-то из прислуги и проветривал помещение после моей бурной тренировки с телекинезом.
Ещё я заметил, что все книги были убраны с пола и поставлены на свои места. А на комоде стояла тарелка фруктов, стакан воды и зелёный камень, под которым лежала записка.
Я только сейчас понял, что говорил на Вальдарийском языке и понимал то, что было написано на бумаге.
И вот здесь меня шарахнуло… мысленно, разумеется.
Ведь я же создавал в своём мире игру — «Вальдария: Мир Стихий» — на движке Unreal Engine 5. Потому что помимо реалистичности, в игре использовалась виртуализированная геометрия и полностью динамическое глобальное освещение, мгновенно реагирующее на изменение сцены. И всё это мог предоставить именно анриал-движок.
Моя мечта ещё с детства — это создавать красивые сказочные миры с эльфами, гномами и гоблинами. Ведь это же весело. Пусть многих уже тошнит от таких комбинаций, всё же я рассматривал это как игру в шахматы — вроде бы всё одно и то же, но каждый раз что-то новое… что-то, что снова тянет разыграть партейку.
Но самое важное здесь то, что я достиг своей мечты. Вот только не смог ею насладиться, чтобы прожить остаток жизни, создавая красочные игры.
Увы, потеря зрения, и всё, каюк. Мечта пошла под откос, а я стал обычным двадцатипятилетним инвалидом.
Но вот проект «Вальдария: Мир Стихий», который мы делали с командой в начале осени, когда у меня ещё было зрение, имел под собой большую, по меркам игры, карту Мира Стихий, в центре которой были горы в виде круга. Этот «горный круг» мы банально назвали Запретным Кругом.
В этом игровом мире был Вальдарийский язык, который есть здесь.
Так вот, когда я прочитал записку от своей новой мамы, где говорилось про то, чтобы я поел, как проснусь, и приложил регенеративный камень к груди, чтобы быстрее восстановить