Это открытие обрадовало мисс Бенбоу, так как в школе св. Меррин приходилось не только воспитывать детей, но и учить их высиживать в своеобразных джунглях, и чем красивее ученица, тем меньше надежды, что она сумеет выстоять: так много шалопаев крутятся вокруг них.
В этих джунглях тайком обделываются разные темные делишки, порхают бабочки с крыльями в виде радужных банкнотов, искушая воспитанниц гнаться за собой; повсюду развешаны паутины ранних браков; из-за кустов внезапно появляются мамаши с их куриным умом; неуверенно бредут, поминутно спотыкаясь, близорукие папаши; в сумерках гипнотизирующе подмигивают жадные глаза; в лунном свете тамтамы выбивают неумолчную мелодию, а над всем этим висит в воздухе крик пересмешника: какое это имеет значение, если она счастлива?.. Какое это имеет значение?.. Какое значение?..
Так что воспитатель, безусловно, имеет полное право с гордостью смотреть на тех, кому помог пройти через все эти опасности. Однако, нужно отдать ей должное, мисс Бенбоу тут же укорила себя за чрезмерное честолюбие. Диана, откровенно говоря, не причиняла особых хлопот. Ко всем искушениям она относилась так равнодушно, словно их вовсе не существовало. Поэтому надо просто радоваться, что Диана оказалась способной ученицей, и не следует приписывать себе особые заслуги. Она работала упорно и заслужила этот успех. Единственное, что ей еще можно пожелать, — так это не быть такой уж необычной.
В эту минуту мисс Бенбоу оказалась почти рядом, и Диана заметила ее.
— Добрый вечер, мисс Бенбоу!
— Добрый вечер, Диана. Я так рада поздравить вас! Это чудесно, просто прекрасно. Помните: мы все верили в ваш успех и были бы очень огорчены, если бы у вас хоть что-нибудь вышло не так.
— Большое спасибо, мисс Бенбоу. Но это не только моя заслуга. Разве достигла бы я чего-нибудь без помощи воспитателей, без ваших советов?
— Такова наша работа. Однако и мы перед вами в долгу, Диана. Даже в наши дни хорошие знания делают честь школе, а такие, как у вас, — это предмет особой гордости нашего коллектива. Думаю, вы это понимаете.
— Сдается, мисс Фортиндейп по-настоящему рада?
— Она больше, чем рада, она в восторге. Мы все восхищены.
— Спасибо, мисс Бенбоу.
— Ваши родители, конечно, тоже довольны?
— Да, — сдержанно кивнула Диана, — отец очень рад. Ему понравилась мое намерение учиться в Кембридже, потому что он сам когда-то мечтал о нем. Однако, если бы я не получила стипендию о Кембридже не могло быть и речи. Это был бы только Лон… — в этот миг она вспомнила, что мисс Бенбоу окончила Лондонский университет, и тут же поправилась: —… один из обычных провинциальных колледжей.
— Некоторые провинциальные колледжи дают неплохие знания, — ответила мисс Бенбоу с едва заметным укором.
— Конечно. Однако, что ни говори, свои планы меняют только те, кому не везет.
Мисс Бенбоу не дала перевести разговор на эту тему.
— А ваша мать? Наверное, тоже безгранично гордится вашим успехом?
Диана посмотрела на нее своими серыми глазами, которые, казалось, проникали в душу собеседника куда глубже, чем взгляды большинства людей.
— Конечно, — спокойно проговорила она. — Как же иначе?
Мисс Бенбоу чуть приподняла брови.
— Я хочу сказать, что у мамы есть причины гордиться моим успехом, — пояснила Диана.
— Однако же она, несомненно, и гордится? — запротестовала мисс Бенбоу.
— По крайней мере, пытается. И это в самом деле очень мило с ее стороны, — сказала Диана, снова внимательно взглянув на мисс Бенбоу. — Почему некоторые матери считают, что куда пристойнее быть просто самкой, чем блистать умом? — спросила она. — Мне кажется, вы придерживаетесь иного мнения?
Мисс Бенбоу слегка растерялась. Недоговоренность, возникшая в их беседе смутила ее, но она приняла вызов.
— Я думаю, — ответила она задумчиво, — стоило бы заменить слово “пристойнее” словом “понятнее”. Кроме того, сфера интеллекта для большинства матерей — книга за семью печатями. Однако все они, естественно, считают себя более авторитетными в иной области, где им все понятно.
Диана задумалась.
— И все же “пристойнее” здесь больше подходит, хотя я и не знаю, почему, — сказала она, слегка насупившись.
Мисс Бенбоу покачала головой:
— А не смешиваете ли вы пристойность с ортодоксальностью? Не удивительно, если родители пытаются лепить детей по своему образцу и подобию. — Немного поколебавшись, она продолжила: — Или вам никогда не приходило в голову, что когда дочка наперекор матери выбирает свой собственный путь, то она как бы заявляет этим: “Образ жизни, хороший для тебя, мама, мне не подходит”. Поэтому матерям, равно как и другим людям, это вряд ли нравится.
— Вы имеете в виду, что в душе каждая мать надеется: фиаско дочери на пути к карьере подтвердит материнскую правоту?
— А не чересчур ли вы категоричны, Диана?
— Но мои выводы вытекают из всего сказанного, мисс Бенбоу, разве не так?
— Думаю, мы больше не будем делать никаких выводов. Где вы собираетесь провести каникулы?
— В Германии, — ответила Диана. — Правда, мне хотелось бы съездить во Францию, но Германия будет мне полезнее.
Они еще немного поговорили об этом, затем мисс Бенбоу еще раз поздравила Диану и пожелала ей успехов в университетской жизни.
— Я очень признательна вам за все. Я так рада, что вы все довольны мной, — заявила Диана. И добавила задумчиво: — Мне надо было высказаться иначе, потому что, по правде, каждая женщина может стать респектабельной самкой, если хоть немного пошевелит мозгами. Поэтому не понимаю, почему…
Но мисс Бенбоу не захотела продолжать этот разговор.
— А вот и мисс Теплоу! — воскликнула она. — Я знаю, ей не терпится сказать вам несколько слов. Пойдемте!
Она весьма удачно выполнила этот маневр, а когда мисс Теплоу начала приветствовать Диану, мисс Бенбоу, повернувшись, оказалась лицом к лицу с Брендой Уоткинс. Здороваясь с Брендой, новенькое обручальное колечко которой, несомненно, значило больше, нежели стипендия какого-либо университета, она услышала голос Дианы: “Понимаете, быть только женщиной и больше никем — для меня это значит навсегда закрыть перед собой мир. Я хочу сказать, что в этом состоянии не может быть никакого роста, разве не так, мисс Теплоу? Разве что вы станете куртизанкой или кем-то….”
— Я никак не могу понять, от кого она это унаследовала, — раздраженно проговорила миссис Брекли.
— Только не от меня, — ответил ей муж. — Мне иногда хотелось, чтобы наша семья была немного интеллектуальнее, но, насколько я знаю, этого никогда не было. Так не все ли равно, откуда это пришло?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});