– Проклятый туман, – буркнул Райтен и от души выругался.
Возглас капитана пиратов вывел Баярда Чолика из задумчивости. Старый жрец поморгал, отгоняя усталость, которая давно уже сделала его своим рабом, и взглянул на вырисовывающуюся в свете факела дородную фигуру человека, вышедшего из внутренней анфилады комнат.
– В чем дело, капитан Райтен?
Райтен, огромный, словно гора, привалился к каменным перилам балкона здания, возвышающегося над алебастровыми руинами маленького портового городишки, в котором они стояли лагерем уже много месяцев. Он подергал эспаньолку, прикрывающую квадратный подбородок, и рассеянно погладил грубый шрам, вздернувший правый угол его рта, придавая лицу пирата вечное выражение злобной ухмылки.
– Туман. Чертовски трудно разглядеть реку.
Бледный лунный свет поблескивал на черной кольчуге, которую Райтен носил поверх темно-зеленой рубахи. Капитан корабля всегда был тщательно одет, даже в столь ранний час. Или в столь поздний, поправил себя Чолик, ибо не знал, какое время суток сейчас по мнению главаря морских разбойников. Черные штаны Райтен аккуратно заправлял в высокие сапоги с отворотами.
– И я все еще думаю, что нам не удастся выбраться из последнего дела чистенькими.
– Туман затрудняет и передвижение по реке. Плавать в таком молоке рискованно, – рассудительно заметил Чолик.
– Для тебя – может быть, но для человека, привыкшего лавировать в море, эта речонка – тишь да гладь. – Райтен, глядя вниз, на залив, снова дернул бородку и кивнул, – Я бы на их месте совершил набег на нас этой ночью.
– Ты суеверен.
В словах Чолика невольно прозвучало презрение. Жрец обхватил себя руками. В отличие от Райтена Чолик был худым, почти на грани истощения. Неожиданные ночные заморозки, предвещающие уже близкие зимние месяцы, застали его врасплох. Он был совершенно к ним неподготовлен. К тому же он не обладал молодостью капитана, которая помогла бы справиться с этим. Теперь старик заметил, что ветер безжалостно продувает его черно-алую мантию насквозь.
Райтен оглянулся на Чолика с таким выражением лица, словно приготовился защищаться в ответ на обвинения.
– Не спорь, – опередил его Чолик. – Я вижу в тебе эту склонность. И не виню тебя, поверь. Но я сам предпочитаю верить в то, что подбадривает, а не сулит неприятности.
Райтен нахмурился, и лицо его перекосилось еще сильнее. Его неприязнь и недоверие к тому, что прислужники Чолика делали в районах, обнаруженных похороненными под заброшенным портовым городом, были общеизвестны. Место это находилось на самом севере Западных Пределов, здесь королю не так-то просто будет их достать. Чолик полагал, что пиратскому капитану понравится эта уединенность. Но жрец забыл о прелестях цивилизации, в которых не отказывали себе пираты в различных портах, где не догадывались, кто они такие, или не обращали на это внимания. Ведь разбойники спускают золото и серебро так же быстро, как и любой богатей, жаждущий развлечений. Здесь же привычные пиратам пьянство и чревоугодие, кутежи и разврат отсутствовали напрочь.
– Никто из твоих часовых не поднял тревоги, – продолжил Чолик. – Полагаю, все под контролем.
– Под контролем-то под контролем, – согласился Райтен. – Но, когда мы сегодня поднимались по реке, я уверен, что заметил паруса другого корабля, надутые тем же ветром, что и наши.
– Надо было разведать поточнее.
– Я так и сделал, – нахмурился Райтен. – Сделал – и ничего не нашел.
– Ну вот. Видишь? Беспокоиться не о чем.
Райтен метнул на Чолика многозначительный взгляд:
– Беспокойство обо всем входит в мои обязанности, за выполнение которых ты мне платишь золотом.
– Только не за то, чтобы ты беспокоил при этом меня.
Несмотря на мрачное настроение капитана, легкая улыбка скользнула по его губам.
– Для жреца Церкви Захарума, проповедующей путь добра, твои слова не слишком подходят.
– Я произношу их, только когда результат того стоит.
Скрестив руки на широкой груди, Райтен откинулся назад, опершись е балконную стойку, и хмыкнул:
– Интересный ты человек, Чолик. Когда мы только познакомились, много месяцев назад, и ты рассказал, что намерен сделать, я подумал – ты безумец.
– Легенда о городе, погребенном под другим городом, – не безумие, – ответил Чолик.
Впрочем, то, что он вынужден был совершить, чтобы обезопасить священные и почти забытые тексты Дамала Луннаша, колдуна Вижири, тысячи лет назад ставшего свидетелем смерти Джере Хараша, и впрямь едва не свело его с ума.
Давным-давно Джере Хараш, молодой помощник Вижири, открыл силу, способную повелевать душами мертвых. Юноша утверждал, что прозрение пришло к нему во сне. Сомнений в новых способностях Джере Хараша не было, и его сила и власть вошли в легенду. Мальчишка усовершенствовал процесс, посредством которого колдуны выкачивали энергию из мертвых и делали любого, воспользовавшегося ею, куда более могущественным, чем прежде. Обретя новое знание, Вижири – один из трех главных мировых кланов – стал известен как Клан Духа.
Дамал Луннаш был историком, одним из тех людей, кому удалось пережить последнюю попытку Джере Хараша справиться с общемировым духом. После того как юноша вошел в транс, необходимый для преобразования энергии в заклинания, которые он сочинял, обезумевший дух завладел его телом. Позже Вижири узнали, что духи, которых они призвали и невольно выпустили в мир, были демонами из Огненной Преисподней.
Летописец тех времен Дамал Луннаш, прорицатель Вижири, много чего упустил, но его записи позволили Чолику распутать мрачный извилистый след, заканчивающийся в заброшенном, разоренном и забытом городке на реке Дьер.
– Нет, – сказал Райтен. – Таких легенд пруд пруди. Я и сам пытался раскопать некоторые из них, но ни одна не подтвердилась.
– Тогда странно, что ты вообще пришел сюда, – заметил Чолик.
Этой беседы они до сих пор избегали, и жрец даже удивился, что теперь они ее затеяли. Впрочем, несильно удивился. По многим признакам, появившимся за последнюю неделю, во время которой Райтен отсутствовал, занимаясь грабежом и мародерством, или что там еще проделывают пираты, когда отлучаются, Чолик догадался, что они близки к открытию важнейшей тайны мертвого города.
– Это все твое золото, – признался Райтен. – Им ты и заморочил мне голову. Однако теперь, когда я вернулся, я вижу, что твои люди весьма продвинулись в делах.
Сладость с привкусом горечи почувствовал Чолик. Хотя жрец и радовался, что оправдан в глазах пирата, он понимал: Райтен уже подумывает о каких-то несметных сокровищах. Возможно, преисполнившись рвения, он или его люди, не зная главного, могут даже навредить Чолику и его помощникам.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});