Бел Амор отметил, что тревогу для Охраны Среды они перехватить не могли, а сюда примчались, учуяв запах картошки с тушенкой, — правда, в омут лезть побоялись, свернулись в рулоны и с нетерпением ожидали развития событий, надеясь все же поживиться. Бел Амор понял, что от непрошенных свидетелей тут скоро отбоя не будет, и перестал обращать на них внимание.
4
Но вот прибыл первый патруль Охраны Среды, увидел такое дело, присвистнул и сочувственно помигал Бел Амору.
За ним прилетели еще две «ОСы» и начали осторожную разведку границ омута.
Потом пожаловал начальничек — колодообразный, покрытый корой интендант, временно исполняющий обязанности коменданта Охраны Среды — типичный армейский тыловой сундук из добродушных, с толстенной шеей, переходящей прямо в фуражку — надо отдать им должное: в мирные времена у них на воинских складах полный порядок, и в отставку они уходят полковниками (такие тоже нужны). ВРИО коменданта, поскрипывая, выбрался из «ОСы» и жизнерадостно спросил:
— Ну как?
— Девяносто восемь, — ответил Бел Амор с внезапной злостью к этому бездельнику.
— Чего «девяносто восемь»? — удивился ВРИО коменданта, в который раз попадаясь на эту первобытную подначку. Он никак не мог понять, что его не утверждают в должности (прежний комендант Охраны Среды третий год пребывала в декретном отпуске) именно за его жизнерадостность, постоянную удивленность и соглашательство.
— А чего «ну как»?
— Да, верно, — немедленно согласился ВРИО коменданта. — Один-ноль в твою пользу. Однако… ты здорово влип! Здесь, как минимум, девятимерное болото с левым завихрением… И робота угробил… Поздравляю!
Услыхав, что его угробили, Стабилизатор на мгновенье очнулся и пробормотал из облаков картошки с консервами:
Я пил из чаши бытия,Хотя края отгрыз не я.
[Стихотворение Евгения Лукина]
Бел Амор промолчал. Он все еще надеялся, что угодил от силы в восьмимерную топь по пространственно-временной шкале Римана-Лобачевского, в компанию ведьм, леших и домовых, но рывок очень уж был силен — похоже, ВРИО коменданта прав: дернул крупный бес из девятимерного пространства, где параллельные линии уже не то чтобы пересекаются, а начинают кое-где переплетаться в жгуты…
Дело, кажется, принимало дурной оборот…
Тем временем ВРИО коменданта принялся прогонять с места происшествия мирных бродяг, но те, лениво развернувшись, так обложили его, что ВРИО пропустил момент прибытия двух своеобразных фоторепортеров — одного из «Вечерних новостей», другого — из «Утренних». Все они похожи, как близнецы, из-за круглых глазищ с автоматической диафрагмой, да и новости у них всегда одинаковые, потому что промышляют с утра до вечера. Сюда они примчались на подножке «Скорой помощи» и уже снимали все, что видели, щелкая кривыми клювами. ВРИО коменданта попытался отогнать фоторепортеров — они его тоже сняли.
Но вот прибыла комендантская рота, а с ней пять тысяч арестантов из метагалактической гарнизонной гауптвахты.
Бел Амор сначала не понял, зачем здесь понадобились эти бедолаги, зато ВРИО коменданта наконец-то почувствовал себя в своей тарелке и принялся вдохновенно командовать. Арестанты, размахивая метлами и граблями, прогнали мирных бродяг, а те, развернувшись в полотнища, с достоинством переместились загорать к черной дыре — обзор оттуда был получше.
Репортеров тоже потеснили, но они пробрались с другой стороны и попросили Бел Амора приветственно взмахнуть рукой для читателей как «Вечерних», так и «Утренних новостей».
В ответ Бел Амор угрюмо показал им фигуру из трех пальцев, вызвав у фоторепортеров неописуемый восторг и просьбы подержать эту фигуру подольше. Бел Амор в просьбе не отказал и предстал в таком виде перед самим Шефом Охраны Среды.
5
Шеф, как всегда, свалился как снег на голову, без эскорта и знаков различия, в простом солдатском скафандре, похожий на арестантика с «губы». Рядом суетился блестящий адъютант, отражавший полированными сапогами свет зеркальных квазаров; а ВРИО коменданта, поддерживая фуражку, подбежал к шефу и доложил о том, что эксперты уже вызваны и что вверенная ему гарнизонная гауптвахта наводит порядок, но сил явно недостаточно, и для полного оцепления омута площадью примерно в три с половиной квадратных световых года потребуется приблизительно девять планетарных армейских соединений при полном боевом и техническом обеспечении…
— А лучше десять, для ровного счета, — добродушно закончил доклад ВРИО коменданта.
— Да, задал ты, братец, работку, — досадливо ответил Шеф, будто ВРИО коменданта был в чем-то виноват. — Примерно и приблизительно… — передразнил он. — Тут тебе не площадь, а объем. Значит, умножай свои десять армейских соединений на четыре третьих пи эр в кубе. Это сколько будет?
— Это… Ого! — изумился ВРИО коменданта, а Шеф и без него прикинул, что омут-то не округло-восьмимерный, а ромбовиднодевятерной, и не с одним завихрением, а с тремя, и, значит, придется очищать пространство не только от мелких бесов и скандальных русалок, которые элементарно ловятся на свининку, но и от кое-чего почище… Но вслух Шеф не сказал об этом, а спросил Бел Амора:
— Что-нибудь чувствуешь особенное?
На что Бел Амор ответил:
— Жрать охота.
— Кушать, — поправил Шеф. — Что ж, чувство голода — тоже чувство. Это у тебя от опасности… Ну, сиди, сиди, не беспокойся, в обиду не дадим. Скоро тебе обед спустим. А пока… открой консервы. Шеф Охраны Среды щелкнул пальцами, адъютант вытащил блокнот и спросил:
— Какой обед заказать?
— У него спроси.
— Обед из «Арагви», — не раздумывая приказал Бел Амор, вскрывая четвертую банку тушенки. — Ужин из «Славянского базара». И хлеба побольше.
— Сколько именно?
— Баржу.
Адъютант вопросительно взглянул на Шефа. Тот понятливо кивнул — губа не дура, когда есть возможность пожить за казенный счет.
— Делай, что говорят.
Адъютант записал заказ и придвинул Шефу складной стульчик. Шеф уселся, щелкнул серебряным портсигаром, который, раскрывшись, с перезвоном сыграл мелодию Созвездия Козинец, и закурил в ожидании яйцеголовых экспертов (эти ребята никогда никуда не торопятся, чтобы случайно не упасть и не повредить тонкую скорлупу своих черепов); арестанты же, признав безошибочно в Шефе галактического бриг-адмирала, сбились в кучу и на спор отправили самого отчаянного, с «губы» не вылезавшего, стрельнуть у адмирала сигаретку. Самый отчаянный несмело приблизился, получил разрешение обратиться и обратился…
В космосе запахло штрафбатом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});