Книга написана увлекательно и волнующе. Она воспитывает чувство гордости за нашу Родину, за наш советский народ, который под руководством Коммунистической партии прокладывает путь к прогрессу для всего человечества.
Генерал-лейтенант авиации А. Н. ЛЁЗИН
Командиры летающих караванов
Приказано изменить маршрут
20 сентября 1941 года, спустя 12 дней после того, как фашистские войска замкнули кольцо блокады Ленинграда, по просьбе командования Ленинградского фронта и руководства города Государственный Комитет Обороны принял постановление "Об организации транспортной воздушной связи между Москвой и Ленинградом".
В один из последних сентябрьских дней 1941 года на Внуковском аэродроме было необычайно оживленно. С короткими интервалами заходили на посадку транспортные корабли Московской авиагруппы особого назначения (МАОН) Гражданского воздушного флота. Они возвращались на свою авиабазу с различных фронтов. Разворачиваясь в конце взлетно-посадочной полосы, ПС-84, как всегда, неторопливо рулили на стоянки... Какое-то время машины излучали тепло, потрескивая остывающими моторами, нетрудно было заметить заплаты на плоскостях, фюзеляжах, хвостовых оперениях - следы вражеских пуль и снарядов. Самолеты чем-то напоминали больших, уставших, сильно покалеченных птиц, нуждающихся в отдыхе и лечении.
Из машин выходили летчики в потертых кожаных регланах и куртках, в шлемах, а иные в синих форменных фуражках с "крабом". Они направлялись к чуть раньше прилетевшим товарищам. Летчики, собираясь у командного пункта, крепко жали руки, обнимались, похлопывая друг друга по плечу, курили, переговаривались. Многие давно не виделись. Каждому было о чем рассказать.
- Ну, братцы, сегодня, кажется, собрался весь цвет Аэрофлота. Чует мое сердце, предстоят большие дела, - сказал командир 3-й эскадрильи Владимир Александрович Пущинский, подходя к летчикам.
В этой группе были его заместитель А. И. Семенков, командир 4-й эскадрильи К. А. Бухаров, командиры кораблей А. А. Добровольский, Г. С. Бенкунский, А. Д. Калина.
"Собрался весь цвет Аэрофлота..." Эти слова, сказанные опытным летчиком, не были красивой фразой. В Московской авиагруппе, созданной в первые дни войны, были собраны действительно лучшие летчики гражданской авиации. Брали тех, кто в совершенстве освоил летную работу на всех имевшихся в гражданской авиации самолетах, летал в Арктике и Средней Азии, в Сибири и на Дальнем Востоке, на Камчатке и Чукотке, кто прокладывал новые воздушные трассы внутри страны и за ее пределами, кто летал днем и ночью, в любую погоду, умел взлететь, как говорится, "с пятачка", а посадить самолет, "куда прикажут".
Пущинский относился к таким летчикам. В июле сорок первого совершил немало вылетов в тыл противника. В огне войны побывали и остальные пилоты.
Внимательно слушали летчики рассказ Бухарова. Его экипаж поддерживал связь с частями, окруженными фашистами в районе Смоленска, и не без помощи летчиков нашим удалось с боями прорваться на восток. Не раз, преодолев огненный заслон противника, Бухаров сажал свой самолет на небольших полянах в лесной глухомани под Смоленском. Из самолета выгружали горючее, запасные части для танков, боеприпасы, вооружение, медикаменты. Ну, а обратными рейсами вывозили раненых. Самые "горячие" участки фронтов были помечены на полетных картах К. А. Бухарова.
Константин Александрович Бухаров командовал в то время 4-й эскадрильей. Старейший летчик гражданского флота, он окончил летную школу еще в 1925 году. Пять лет командовал в Гатчине истребительным авиаотрядом. Потом до начала войны летал на различных линиях Аэрофлота. Человек высокой культуры, многоопытный пилот, Константин Александрович был душой и совестью летчиков авиагруппы.
...Но о чем бы ни говорили при встрече летчики, они неотступно думали об одном - что означает этот необычный общий сбор во Внуково, почему всем им было приказано изменить намеченные фронтовые маршруты и вернуться в Москву... Что произошло? Ведь они выполняли задания большой важности, и каждый транспортный самолет был, как говорится, "на вес золота".
Долго оставаться в неведении летчикам не пришлось. Не прошло и получаса после посадки, как они уже знали, что три эскадрильи не сегодня-завтра будут переброшены под Ленинград.
Вольно или невольно все стали говорить о судьбе осажденного Ленинграда. О положении в городе было известно. Поэтому, когда Бухаров заговорил о предстоящем перелете под Ленинград, летчики с напряженным вниманием слушали его. Тем более что мало кто из них туда летал.
- Вон идет Лебедев, - кивнул Алексей Семенков в сторону приближавшегося к ним высокого пилота только что прилетевшего самолета. - Он же летает в Ленинград...
Ленинград в жизни майора Лебедева занимал особое место, он горячо любил его. Здесь шестнадцатилетний паренек из Новгородчины стал революционным матросом, участвовал в Октябрьском вооруженном восстании, защите Красного Петрограда. Отсюда вместе с товарищами ушел он сражаться с деникинцами, был четырежды ранен.
Город на Неве дал Александру Лебедеву путевку в небо - в 1923 году он закончил школу военных летчиков в Гатчине...
В те сентябрьские дни сорок первого командир специального звена ПС-84 майор А. П. Лебедев стал первопроходцем воздушной трассы в блокированный фашистами Ленинград.
...Подойдя к товарищам, Александр Петрович поздоровался.
- Саша, - обратился к нему Бухаров, - ты только что из Ленинграда. Расскажи, как там.
- Кое-где фашисты подошли почти вплотную к городу, - ответил Лебедев. Обстреливают его из тяжелой артиллерии, бомбят. Много жертв. С продуктами плохо. Ввели карточки.
- Слыхали, вы летали в Ленинград с генералом Жуковым? - спросил Семенков.
- Было такое, - ответил Лебедев. - Как раз две недели тому назад.
- Расскажите, как дело было...
- Трасса трудная, опасная, "мессершмитты" все время шныряют.
- Ты уж не скупись на подробности, - попросил Бухаров. - Нам ведь тоже теперь придется летать над Ладогой. Так что твой рассказ будет как нельзя кстати.
Лебедев говорил в своей обычной манере - тихо, как-то по-домашнему, ровным голосом.
И вот так же спокойно, доверительно рассказывал Александр Петрович об этом сентябрьском полете и нам, когда летом 1978 года мы встретились с ним в его московской квартире.
Александр Петрович разложил перед нами изрядно потертую полетную карту, показал, где пролегали маршруты его первых полетов за блокадное кольцо.
- А знаете, с чего началось для меня утро 10 сентября на Внуковском аэродроме? - с едва заметной улыбкой сказал Лебедев. - К моему самолету, уже стоявшему на взлетной полосе, подошла группа генералов. Один из них, кивнув в мою сторону, сказал: "А вот и командир нашего корабля - самый высоченный летчик Аэрофлота". Среди генералов я сразу узнал Жукова. Доложил ему по форме о готовности экипажа и самолета к вылету. Как по команде генералы посмотрели в хмурое, затянутое низкими облаками небо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});