свое давление переживай. Вон – мать указала взглядом на танометр. – Давай помереем у кого больше.
Рома улыбнулся и снова обнял мать:
– Ты у меня конечно даешь!
– Не переводи стрелки, давление мерить будем?
Мать и сын рассмеялись.
– А если без шуток – Валентина Ивановна выбралась из объятий сына. – Что все? Конец ячейке общества. Ты же понимаешь, что со своей работой, ты никогда не найдешь себе жену. Ой что там жену – женщина махнула рукой – Ты даже девушку себе не найдешь, так и останешся один. На пару со своими уголовниками.
– Мам! Ну у меня есть ты. Есть Наташка. Да собаку заведу в конце концов – Рома ухмыльнулся.
– Собаку он заведет…ой шальной! Кто с твоей собакой гулять то будет, пока ты бандитов своих ловишь.
– Тебе привезу – с улыбкой глянул на мать.
– Сейчассс! Вот еще собаки мне для полного счастья и не хватает. Мне пока ты маленький был хватило. Вы с отцом заводили животных, а мать ухаживала. Нет уж. Дай мне на старости спокойно пожить. – Женщина прищурилась и укаризненно посмотрела сыну в глаза – Вот ты зараза. Вот точно следователь. Это так сменил тему, что я и про развод забыла. Ты специально про собаку заговорил. Знаешь как меня завести. Эх ты.
Рома молча улыбнулся.
– Ну а как там Наташка то?
– Я боюсь, что ты больше меня знаешь. Она же звонит тебе?
– Звонит! – передразнила мать. – Хоть один нормальный человек в вашей семье. Сын с утра до ночи на работе пропадает, а невестка… – снова махнула рукой – Прости господи. Хоть от Наташки все новости узнаю.
– Мам! Лариса хорошая. Просто характеры у нас…
– Хорошая, характеры…Вот останешся один со свом характером.
Рома почти в плотную уставился на мать и с улыбкой сказал:
– Ну про собаку то я серьезно!
Оперативник Павел Рыжов вышел из магазина с двумя бутылками пива. Положив бутылки на заднее сиденье, старенького " Логана" собирался ехать домой и соблюсти свой вечерний ритуал. В ритуале не было никаких сверхестественных действий. Просто последнее время работы было по горло. А иногда казалась что накрывало с головой. И в поздние часы, когда удавалось приехать домой, все действо происходило одним образом.
Он входил в квартиру и сразу кидал принисенное с собой пиво в морозилку. Включал свет на кухне и в комнате. Затем телевизор с новостным каналом. Потом шагал в ванную, где мыл по очереди ноги и стирал носки. Принимать душ полностью не было ни каких сил. Возвращался в кухню, доставал из холодильника колбасу и делал пару бутербродов. Затем в ход шла первая бутылка пива. Как правило в поздние часы по телеку шли итоговые новости за день. Паша коментируя смотрел. Доев бутерброды, достовал вторую бутылку и выпивал ее залпом. Все, день окончен и слава богу. Шел спать.
Отъехав от магазина зазвонил телефон. Ничего хорошего эти звонки не сулили. Его родители оставив ему квартиру переехали на дачу. И с мамой он созванивался днем. Сейчас же было почти десять вечера. Ой вообщем ничего хорошего эти звонки не сулят.
Достав телефон Паша закатил глаза и спустя несколько секунд все же ответил:
– Рыжов, слушаю! – и сразу добавил. – Но только если пожар в участке!
– Пашенька, ты далеко?
– К дому подъезжаю. Вы время видели вообще?
– Паш, прости но тут задница....
– А у меня всегда задница!
– Звонит мужик, из парка и говорит что его собака нашла труп женщины.
– Час от часу не легче, не ужели....
– Что не ужели Паш? – дежурный не унимался.
– Ну так что наряд то посылайте…
– Наряд отправили, но это же труп. Сам помойми… Мы даже Поклонскую смогли выцепить. Съезди.
Протяженно выпустив воздух, как учили психологи, из газеты, которую Паша читал с утра в туалете, коротко ответил:
– Принято сейчас буду.
Он с грустью в глазах посмотрел на две бутылки пива, томящиеся на заднем сиденьи:
– Ну что родные, не дают нам с вами побыть вместе!
ГЛАВА 2
Полицейские мигалки освещали парк. Несколько человек в полицейской форме и пару человек в штатском, толпились поблизости.
Рыжов прошел через оцепление, показав ксиву. Он уверенной походкой подошел к женщине стоявшей на коленях. За женщиной октрылась ужасная картина. Молодая девушка лежала на спине. На ней было только серое пальто. Вернее сказать под пальто, ничего не было. Рыжов обратил внимание на босые ноги убитой. Чистые. Они были идеально чистые. Вокруг земля и сырость. Он тяжело вздохнул и присел на карточки, рядом с сидящей над трупом женщиной.
– Ну что у нас? Привет!
– Привет – женщина повернула голову.
Когда то Рыжов очень любил это лицо. Да что там чувства до сих пор полностью не остыли. Слегка заостренный нос и бездонные голубые глаза. Когда то он в них тонул, без памяти. Жаль не видно было волос. Они были спрятаны под платок. Но Рыжов знал, скинь сейчас она эту материю и прекрасная белая шевелюра, упадет на плечи. Да на эти хрупкие плечи.
– У нас, труп девушки, на вид лет двадцать, думаю. – Женщина раскинула пальто лежавшей наземле.
Под ним и правдо не было абсолютно ничего, за исключением следов крови.
– Два ножевых ранения, и обильная гематома, на затылочной части.
– Изнасилование? – отведя взгляд от коллеги спросил Рыжов.
– Точно скажу, завтра. На первый взгляд было. Но на этом пока все. Более подробно после вскрытия.
Женщина попыталась встать. Рыжов подскачил первый и сразу подал руку.
– Спасибо! Что тебя из дома выдернули?
– Не успел доехать, а тебя?
– С отчетами заседелась. Уже домой собиралась. Паш, ты думаешь это продолжение?
– Завтра будет видно, после твоего заключения. Но я думаю, конечно!
– Это уже третья!
– Третья. Кто кстати нашел?
– Вон, мужик сидит с собакой.
– Ладно пойду поговорю.
– Давай.
– Может тебя подвезти? – В надежде спросил Рыжов
– Нет спасибо, я на машине! Иди с мужиком поговори.
Рыжов подошел к мужчине, который сидел на поваленном дереве и гладил собаку. Его лицо смотрело на землю. Мимо него ходили туда, сюда, но он не обращал внимания.
– Товарищ капитан! – полицейский подбежал к Рыжову.
– Что?
– Вот смотрите, сумочка. – Сержант держал в руках черную женскую сумку.
– Где нашли?
– Вот там за деревом валялась – сержант указал рукой.
– Ладно молодцы!
– Есть!
– Капитан Рыжов, это вы обнаружили тело? – Паша обратился к навид обреченному мужичку.
– Это Вилле! – не поднимая глаз ответил мужчина.
– Вилле это он? – Рыжов погладил собаку.
– Вилле это он – кивнул бедолага.
– Ни кого больше не заметили? Может крики, стоны? Может убегал