Шум уличного движения нарастает, затихает, остается в качестве фона для следующей сцены.
Элси. Ведь это только доллар, Джим. Давай купим.
Джим. Но, Элси, зачем она нам?
Элси. Но скоро она нам понадобится, дорогой.
Джим. Я знаю, но не сейчас же, Элси. У меня ведь деньги не шальные.
Элси. Джим, прошу тебя! Мне так хочется ее иметь.
Джим. Детка, у меня нет…
Элси. У меня есть доллар, Джим. Вот, смотри – «колесико», я хранила его бог знает сколько ради вот такого случая. Джимми, пожалуйста!
Джим (со вздохом). Ну что ж, хорошо. Но я не вижу смысла покупать детскую коляску, когда ребенок еще не родился.
Уличный шум, переходящий в шум толпы.
Зазывала. Только индейцы в резервациях знают, где растут эти драгоценные специи, травы и злаки – все, что природа заготовила для исцеления ее детей. Покупайте чудодейственный эликсир доктора Визерспуна, доллар бутылка.
Доллар падает в тамбурин; постепенно затихающее позвякивание бубенцов.
Благодарю вас! Кому еще? Магический эликсир доктора Визерспуна с помощью сил природы исцеляет все людские болезни…
Стук в дверь. Щелкает замок.
Посыльный. Телеграмма, сэр, мистеру Хемингуэю.
Хемингуэй. Спасибо.
Посыльный. Она доплатная, сэр, один доллар.
Хемингуэй. Ах вот как. Э… от кого она?
Посыльны й. Тут нет подписи, сэр.
Хемингуэй. Но, мой милый, ты ведь не думаешь, что я буду платить за телеграмму, не зная, от кого она. В конце концов…
Посыльный. Она из Невады, сэр, из Рено, штат Невада.
Хемингуэй. Из Рено, штат Невада? На, получай свой доллар.
Посыльный. Но ведь это только полдоллара, сэр. О, простите, я не заметил, это же «колесико». Спасибо, сэр.
Хемингуэй (распечатывает телеграмму, читает). Передумала точка Вылетаю утренним самолетом домой точка Руфь. (Комкает бумагу.) Сойти с ума можно!
Захлопывается дверь. В течение трех секунд тишина.
Сын (40 лет). С тех пор как он побывал у этой гадалки, он как-то
странно ведет себя, ма.
Марта (60 лет). «Колесико»! Он только и думает о своем долларе.
Бессмысленное занятие! Ты ведь сам понимаешь – не видать
ему своего «колесика» никогда… никогда…
Микрофон выключается на три секунды.
Спайк. Ну-ка, хапуга, гони мою долю. Сколько ты…
Xайми. Три или четыре косых наберется, пожалуй, считая и мелочишку, конечно. Я забрал все подчистую, в кассе ничего не осталось.
Спайк. Ловко!
Хайми. Эй, Спайк, ты только взгляни – «колесико»! Древнее, наверно, на нем 1384 год стоит. Вот так штука! Да это же, наверно, было во времена Буффало Билла!
Спайк. Дай сюда, кретин! (Пауза.) Так я и думал – фальшивый. Как мог в 1384 году появиться американский доллар, если Колумб открыл наши штаты в 1776 году. Невежда ты, Хайми! И чему только тебя учили в школе?
Хайми. Да мне, собственно, так и не пришлось ходить в школу…
Спайк. Выбрось-ка ты лучше эту фальшивку вон в ту урну.
Звон серебра о металл. Пауза. Звук костяшек, перемешиваемых в стаканчике.
Длинный. Покатилось колесо,
Покатилось далеко,
«Колесико» кто найдет,
Деньги все заберет.
Зрители (школьники) выражают свое удовлетворение.
Длинный. Кто хочет сыграть со мной? Желающие есть? Как, это все ваши карманные деньги, леди и джентльмены? Поищите хорошенько. Ни пенса? Так-таки ничего?
Возгласы зрителей: «Ничего нет», «Это все» и т. д.
Ничего? Вы уверены? Тогда мой ход… (Встряхивает и бросает кости.)
Ха! Двенадцать! Косточки мои милые, не подвели вы Длинного! Леди и джентльмены, представление окончено.
Зрители, выражая недовольство, расходятся.
Коротышка. Старик, ты же крезом стал – сотни три или четыре оторвал сегодня.
Длинный. Вот тебе доллар, сын мой, купи бутылочку джину и распей в свое удовольствие, ты его заслужил!
Коротышка. Нет, Длинный, оставь это «колесико» у себя – оно тебе приносит удачу. Раньше ты никогда не собирал столько денег.
Длинный. Не болтай глупостей, Коротышка! Отправляйся, куда тебя послали. Длинному ни к чему деньги, которые бренчат, он предпочитает те, что шуршат. (Смеется.) Ступай за своим джином и оставь меня в покое. Я пойду туда, где светят фонари, а ты ступай (совсем издалека), да не вздумай приставить свое «колесико» к одной телеге…
Уличный шум нарастает, затихает и звучит как фон.
Попрошайка. Эй, приятель, не дашь ли мне четвертак на чашечку кофе?
Пьяница. Ик! Чашечку кофе?
Попрошайка. Да, сэр.
Пьяница. Четвертак за чашку кофе? Ик! Но почему я должен платить тебе четвертак, когда я знаю место, где мне дадут ее за пятак? Это же разбой!
Попрошайка. Ты меня не понял, друг. Я голоден, просто умираю с голода – три дня у меня маковой росинки во рту не было.
Пьяница. Знакомая песня. Ик!.. Всегда одно и то же. (Смеется.) Вот, еозьми доллар, купишь десять-двадцать чашек кофе! Ик!
Пшел, убирайся!
Попрошайка. Спасибо, друг. (Пауза, про себя.) Слюнтяй! Вечер только начался. Я из этого «колесика» две сотни сделаю – не меньше, мне сегодня везет.
Шум уличного движения нарастает, достигает апогея, затем стихает.
Сестра. Сделать ему укол, доктор?
Доктор. Мм, нет, пожалуй, не стоит. В его положении он почти не чувствует боли.
Сестра. Всю ночь он плакал и бормотал что-то в бреду, что-то непонятное, я разобрала лишь слово «колесико».
Доктор. Да, я знаю. Его сын рассказал мне его историю. (Вздыхает.) Побудьте около него, мисс Максвел. Ему осталось недолго.
Удары метронома сильнее, затем медленнее, затухание. Тишина.
Сын (50 лет). Я хотел поблагодарить вас, мистер Смит, за хлопоты с похоронами.
Гробовщик. Не за что, мистер Дэмпси, это наша обязанность.
Сын. Я хотел бы рассчитаться с вами.
Гробовщик. О да, пожалуйста.
Сын. Мама получила деньги по страховому полису отца. Двести долларов, кажется, так?
Гробовщик. Чуть-чуть меньше, мистер Дэмпси, сейчас посмотрю. Ах да, сто девяносто девять, включая и дополнительный лимузин. Вам следует доллар сдачи. Вы не возражаете, если я дам вам это старое «колесико»?
Звон серебряного доллара о прилавок.