Читать интересную книгу Первые Т-34 - Андрей Уланов

в) подготовить производство на СТЗ для выпуска в 1941 году — 1000 танков Т-34…»[6].

«Стальные кони красной кавалерии»: БТ-7, А-20, Т-34 с пушкой Л-11, Т-34 с пушкой Ф-34 (слева направо).

Как видно из текста постановления, первоначально выпуск новых танков предполагался довольно скромным — 220 машин в год на двух заводах. Отчасти такую осторожность можно объяснить тем, что заказчик — Автобронетанковое управление Красной армии — сам еще не вполне представлял место новой машины в системе автобронетанкового вооружения Красной армии; так, осенью 1939 г., незадолго до выпуска постановления № 443сс, начальник АБТУ РККА комкор Д. Г. Павлов в докладе наркому обороны К. В. Ворошилову писал:

«Учитывая, что с освоением производства Т-32 с толщиной брони 45 мм армия получает вполне качественную, быстроходную, экономичную машину весом не более 23–24 т, которая будет непробиваема противотанковой артиллерией калибра 37 мм, считаю возможным от класса машин Т-26 с 1941 года, т. е. с момента массового серийного выпуска Т-32 на заводе СТЗ — отказаться, прекратив дальнейшее развитие выпуска Т-26, заменив полностью существующие марки машин новыми марками; Т-20 заменяет БТ, Т-32 — Т-26 и Т-28, а тяжелые машины КВ с дизелем, и, если будут приняты „СМК“ и „100“, в РККА будут на вооружении как новый класс машин»[7], то есть будущая «тридцатьчетверка» рассматривалась как замена сразу и «пехотных» Т-26, и «танков качественного усиления» Т-28, а «кавалерийский» и «танк самостоятельных механизированных соединений» БТ должен был заменяться новым БТ-20.

Танки Т-28 20-й тяжелой танковой бригады, подбитые при попытке прорыва главной полосы «линии Маннергейма».

Однако еще до начала серийного производства в судьбе Т-34 произошли существенные изменения. Постановление № 443сс принималось под гул боев в Финляндии. Даже сравнительно немногочисленные финские противотанковые пушки вполне убедительно проиллюстрировали тезис о том, что время легких танков противопульного бронирования окончательно ушло в прошлое. Теперь по этому поводу уже не оставалось места двум мнениям[8]. Проведенный весной 1940 г. анализ дорогой ценою доставшегося боевого опыта кардинально изменил взгляд на роль Т-34 в системе автобронетанкового вооружения РККА:

«На основе использования в боевых условиях существовавших ранее и созданных вновь формирований: отдельных танковых батальонов стрелковых дивизий, мотострелковых дивизий, отдельных танковых рот в стрелковых полках, танковых полков стрелковых дивизий комиссия считает эти организационные единицы совершенно нежизненными. Такие организационные формы приводят только к полному распылению боевых машин, неправильному их использованию (вплоть до охраны штабов и тылов), невозможности своевременного их восстановления, а подчас и невозможности их использования…

Комиссия предлагает: все отдельные танковые батальоны стрелковых и мотострелковых дивизий, отдельные легкотанковые полки и дивизионы, за исключением 1-й и 2-й отдельных Краснознаменных армий и кадровых кавдивизий — расформировать и создать танковые бригады… Категорически воспретить всякие формирования танковых частей, кроме танковых бригад. При возникновении потребности в танках направлять их только целыми бригадами… На опыте боев в Финляндии полноценной организацией танковых войск показала себя танковая бригада. Танковые роты и батальоны стрелковых дивизий, хим. батальоны и химические бригады, как организации использования танков в современном бою, себя не оправдали — подлежат расформированию.

Установить следующую организацию танковых войск Красной армии:

а) Танковые бригады Т-28;

б) Танковые бригады ВТ;

в) Танковые бригады Т-26;

г) Танковые полки моторизованных дивизий (с численностью танков не менее численности танков их бригад);

д) Танковые полки кавалерийских дивизий (однотипных танков БТ—2-5-7);

е) Танковые батальоны стрелковых дивизий в 1-й и 2-й Отдельных Краснознаменных армий (однотипных танков Т-26);

ж) Отдельные танковые батальоны плавающих танков в стрелковых корпусах (однотипных танков: Т-37 или Т-38 или Т-40)…

В танковых бригадах Т-28, по мере поступления в 1940 г. танков КВ, формировать роты-батальоны КВ.

В танковых бригадах БТ по мере поступления в 1940 г. танков Т-34 формировать роты-батальоны Т-34…»[9]

Второй опытный образец танка Т-34 на испытаниях. Вид сбоку.

Таким образом, «тридцатьчетверке» предстояло заменить массовый «танк самостоятельных механизированных соединений» БТ.

Выкристаллизовавшийся взгляд на место Т-34 в системе танкового вооружения Красной армии незамедлительно повлек за собой реакцию с вершин власти относительно объемов производства Т-34:

Проект Постановление Комитета Обороны при СНК Союза ССР.

В дополнение к Постановлению Комитета Обороны за № 443 от 19.12.1939 года, установить для завода № 183 на 1940 год программу по танкам:

по БТ-7М — 928 штук;

по Т-34 — 300 штук.

Запасных частей к танкам Т-34 на 4000000 руб. с поставкой в сроки:

РГВА, ф. 31811, оп. 2, д. 1022, лл. 174–178. Цит. по: Макаров А. Хроники первых «тридцатьчетверок» // Техника и вооружение. № 3/2011. С. 17.

Но и расширенная почти вдвое программа производства Т-34, как и стройная система строительства бронетанковых войск на основе танковых бригад, просуществовала недолго. Наряду с представлениями о «нежизненности» отдельных танковых рот и батальонов, опыт Финской кампании дал ясное представление о недостаточности принятых нормативов качественного усиления стрелковых войск средними и тяжелыми танками: 17–19 декабря 1939 г. 20-я тяжелая танковая бригада, вооруженная танками Т-28, безуспешно вела жестокие кровопролитные бои на Карельском перешейке, тщетно пытаясь в очень слабом, практически отсутствующем взаимодействии с пехотой 50-го стрелкового корпуса прорвать укрепрайон Сумма-Хотинен главной полосы обороны «линии Маннергейма». Эффективность простого самоочевидного решения — увеличить количество танковых бригад, придаваемых стрелковому корпусу, — представлялась более чем сомнительной: в приказе, обобщающем нелицеприятные итоги Финской кампании, нарком обороны прямо указал на слабое знание командным составом боевых свойств и возможностей других родов войск, слабую организацию взаимодействия и неумелую постановку задач артиллерии и танкам[10]. В случае же придания стрелковому корпусу сразу нескольких танковых бригад на комсостав стрелкового корпуса, помимо исполнения своих непростых основных обязанностей, возлагалась задача организации взаимодействия не только «своей» пехоты с танками, но и танковых бригад между собой, и ожидать сколько-нибудь удовлетворительного решения этой сложной задачи не приходилось.

На повестку дня вставал вопрос об организации более крупных, нежели танковая бригада, танковых соединений, и практическое разрешение этого вопроса не заставило себя долго ждать — уже в мае 1940 г. в Наркомате обороны прорабатывался вопрос о создании танковых дивизий в составе двух танковых, артиллерийского и мотострелкового полков[11]. Каждый танковый полк включал в себя один батальон тяжелых, два батальона средних и батальон огнеметных танков, представляя собою, по сути, эквивалент тяжелотанковой бригады существующей организации, а танковая дивизия становилась постоянно существующим (а не сымпровизированным «на ходу») могучим средством качественного усиления стрелковых войск. Включение же в состав танковой дивизии мотострелкового полка позволяло, казалось, преодолеть наглядно выявившуюся в ходе Финской кампании проблему организации взаимодействия пехоты с танками — теперь у танков была «своя» пехота, основной задачей которой являлось сопровождение танков во всех видах боя.

Танки Т-34 8-й танковой дивизии, в бою 24 июня 1941 г., застрявшие в торфовище на восточной окраине г. Немиров.

Однако формированием танковых дивизий плановые изменения структуры танковых войск отнюдь не ограничились. Теоретические изыски советских генштабистов проходили под грохот сотрясавших Западную Европу сражений, результат которых оказался весьма неприятным сюрпризом: в кратчайший, около месяца, срок французская армия, считавшаяся одной из сильнейших (если не самой мощной) армий Европы, оказалась разгромлена, британские войска эвакуировались на острова, бросив на Дюнкеркских пляжах практически все свое тяжелое вооружение, а спустя полтора месяца после перехода операций в активную фазу Франция капитулировала. Немецкий вермахт весомо, грубо, зримо продемонстрировал свою боевую мощь; в то же время, никакого сколько-нибудь крупного сухопутного противника, кроме РККА, на Европейском континенте у него не оставалось. Анализируя доступную информацию, поступавшую с полей сражений[12], штабисты подчеркивали важность фактора, внесшего весомый вклад в громкую победу немецких войск — использование немцами крупных танковых соединений, танковых корпусов, объединивших под единым командованием несколько танковых дивизий. Более чем наглядная иллюстрация мощи подобного соединения была, что называется, перед глазами, и советское военное руководство незамедлительно поставило перед правительством вопрос о формировании восьми танковых корпусов, каждый в составе двух танковых и одной моторизованной дивизий.