тень бродил по земле.
Палящее летнее солнце поднималось все выше. Дикарь рассек изношенную до дыр рубаху, демонстрируя острие своего клинка, провел по обнаженной груди, рассекающий, но не глубокий порез.
– Не станешь, стало быть, говорить, что ты делал в наших землях! – спокойно произнес мужчина. Ему было не привыкать вести допросы и пытки, и в этом случае он не видел ничего странного, ведя допрос у непохожего на других странника.
Грязь, смешанная с кровью, испачкала его одежду, лицо и волосы. Казалось, что склонившийся перед угрозой смерти – обычный юноша со светло-голубыми глазами.
– Вождь! – вмешался один из воинов, обращаясь к дикарю, ведущему допрос.
– Взгляните, рисунки на его теле! – в спешке приближаясь, продолжал он. Вождь схватил за плечи обессиленного юношу.
– Ты один из тех, кто пришел из больших вод! – утвердительно воскликнул вождь.
«Откуда они знают? Что столь необразованные люди могут знать о моем народе?» – удивленно подумал юноша, провалившись в забытье. Он уже не слышал, как вождь приказал отвести его к шаманке их клана. Когда-то она велела приводить всех чужаков, пришедших из больших вод.
«Минувшие годы обернулись бесконечной рекою, в которой я плыву, не в силах сопротивляться течению. Нет шанса на спасение, никто не подаст руки, которая спасет меня из водной пучины. Каменистое дно, которое изрезает мне ноги до глубоких ран, когда я пытаюсь остановиться и воспротивиться воле несущего меня потока…»
В раннее утро, когда солнце только легким светом намекало, что намеревается взойти сегодня и весь день, припекая, красоваться на небосводе, Эхо, как он сам себя называл, делал очередную запись в своей тетради. Он старался экономить листы, что-то записывал только один раз в месяц или два. Сегодня был именно такой день. Он потерял бдительность, и разведчики схватили его.
В шатре пахло травами и цветами, Эхо тогда впервые увидел настоящего земного шамана. Ее тело было расписано подобно его собственному, но знаки и рисунки отличались. У нее были густые рыжие волосы и зеленые глаза. Небольшой рост казался еще меньше под нелепыми одеяниями. На руках и ногах были надеты браслеты со звонко звенящими колокольчиками.
Рядом с меховой шкурой, на которой он лежал, была его тетрадь, не тронутая руками дикарей.
Тело болело, сквозь силу он привстал на локти и огляделся вокруг.
– Почему Эхо? – неожиданно спросила рыжеволосая женщина, поднося к юноше чашу с водой и чистыми тряпками, желая сменить повязки. Едва заметив, что его тело нагое, лишь немного прикрыто другой, более маленькой шкурой, он осмотрел свои раны и ослабленно лег на жесткую подушку.
– Тебе повезло, что именно наш клан схватил тебя! – сделав замечание, шаманка начала менять повязки на руке.
Эхо был удивлен исходящему от нее теплу и заботе. Но откуда они знают, кто он? Он молча, не проронив ни звука, наблюдал за ней.
– Не доверяешь, значит? Это хорошо! В наше время доверять опасно!
За стенами шатра слышалась музыка, веселый смех и разговоры. Еще никогда он так близко не находился среди дикарей. Научиться понимать их ему было достаточно. Но беседовать с ними было не о чем.
– Ты красиво рисуешь! А вот на каком языке пишешь, непонятно! – честно призналась женщина, смотря ему в глаза.
Несколько дней она ухаживала за ним, приносила еду. Рассказывала истории их клана, о вражде, мире, войне, любви и смерти. Не требуя взамен никаких рассказов и слов от него. Он слушал, желая довериться чужой, не похожей на него женщине. Каждое его желание заговорить с ней пресекалось острыми воспоминаниями о том, как его схватили люди ее народа, пытали и били, не ведая зачем.
Спустя еще несколько дней она принесла ему чистые одежды и шкуры, чтобы было тепло. Попросила прогуляться с ней, выводя его из хорошо уже освоенного им шатра, в котором он не был против воли, но и выходить не хотел.
Они прогуливались по полю, где стояли многочисленные шатры, бегали дети, ходили женщины, мужчины. Они смотрели на него. Чужеземец. Чужак. Но шаманка гордо придерживала его за руку и шикала на детей, показывающих пальцем. Отмытый, в чистых одеждах, он казался загадочным и таинственным. Все так же молчаливым.
– Прости их! Они защищают свой дом! Наивно полагая, что каждый чужак – враг! – попросила женщина. Медленным шагом, немного прихрамывая, Эхо поднялся вслед за странной шаманкой на холм, откуда открывался вид на все племя.
Солнце светило так же припекая, как и в день его поимки. Но сегодня оно, казалось, более радостно играло своими лучами, отражаясь от блестящих поверхностей.
– Останешься с нами? – тихо произнесла она.
– Останусь… – тихо ответил Эхо.
Глава 3
«Твоя любовь как сосуд, наполняющийся
Чистой водой, наполняет мой дух силой.
Желанием ради тебя стать свободным»
Дэймаклион.
Погружаясь в транс, еще с юности Аризель видела в своих видениях странника, который однажды пришел в дикие земли с далеких вод, до ее рождения, до рождения ее матери…
Странников было много, но она ждала именно его. Он не ответит на ее вопросы. Не откроет тайны вселенной. Даже не назовет имени, которое лишь причиняет отныне ему одну боль. Она нужна была ему больше, чем он ей…
Повинуясь воле своих предков, шаманка, как и ее мать, бабка и прабабка, ждала, когда видение исполнится. И если бы не тот внимательный воин, который помнил ее запрет убивать чужака из дальних вод, тело которого покрыто росписью, подобно ее, Аризель, может, и проглядела его вовсе.
Прошло несколько месяцев его пребывания в племени. Эхо ощутил тепло в душе впервые за долгие годы. Он уже стал своим среди чужого народа.
Всегда был рядом со своей доброй подругой, которая учила его, как живут «дикари». Эхо все так же их называл. Вождь не сразу принял его, присматривался, наблюдал.
День, когда он признал Эхо, стал днем праздника для всех.
– Каково это – чувствовать себя последним? – сидя за столом, вкушая праздничные яства после посвящения, спросил вождь юношу.
Поднявшись с деревянной скамьи, Эхо подошел к костру, горящему в центре поляны, вокруг которого стояли столы и, жадно поедая еду, сидели люди.
– Великий вождь. Представь… – Все затихли, внимательно слушая, что скажет Эхо.
– Погасли звезды, которые так ярко сейчас сияют над твоей головой! Потухла луна и не освещает больше лик твоей прекрасной жены! Кругом нет ничего. Пусто и темно. Холод. А вдали горит костер, как этот! – Он плавно провел рукой над пламенем, слегка запахло паленым, но юноша не