Вскоре я мог принимать полноценное участие в жизни колонистов. Наша общая деятельность координировалась Штабом, одним из членов которого был Курт Ваймон. Он и меня ввел туда, ссылаясь на мой богатый опыт работы с людьми.
- Послушай, Чарли, ты ведь стал миллионером. Почему бы тебе не поработать в штабе, с твоими-то способностями?
- С удовольствием. Штаб - это звучит лучше, чем школа колонистов.
Меня интересовало все. Первые дни я задавал Курту столько вопросов, что, в конце концов, он рявкнул:
- Лучше тебя все равно никто ничего не придумает! Работай сам!
Будь я в своем старом теле, я бы, наверное, вышел из себя. А теперь я только рассмеялся и послал Курту вспышку света.
В штабе я познакомился с Иоганном Каплером. К нему относились несколько настороженно, - в конце концов, по его милости все мы оказались в этих краях. Но никакой враждебности в отношениях не чувствовалось, может быть, потому, что все мы постепенно избавлялись от отрицательных эмоций.
- Ко мне относятся как к падшему ангелу, - смеялся Каплер.- И уважают и ненавидят одновременно.
- Да бросьте, Иоганн, кто Вас ненавидит? Думаю, многим здесь гораздо лучше, чем на земле.
- Тут Вы правы, Чарльз. Ведь здесь отсутствуют все земные проблемы. Просто рай какой-то.
Работа штаба разворачивалась в нескольких направлениях.
Во-первых, мы вышли на связь с магами, спиритами, экстрасенсами, знахарями, - со всеми, кто открыл для себя сверхъестественную реальность. Мы постоянно передавали им следующее сообщение:
"Остановите человечество! Пользуясь СПИКом, люди отделяются от собственных тел и попадают к нам. Все человечество может оказаться в нашем положении. Мы не можем связаться с людьми иначе, чем через Вас. Услышьте и поверьте!
Мы разрабатываем проект возвращения назад, в свои собственные тела. Помогите нам вернуться! Передайте это сообщения в средствах массовой информации. Мы передаем его всем, кто может услышать людей, лишившихся тела".
Группу, занимающуюся передачей этого послания, возглавлял сенатор Макс Дугл, никогда в своей жизни не относившийся всерьез к сверхъестественному. У сенатора был железный характер. Его бригады работали круглосуточно на всей территории Земли.
Вторым направлением нашей работы было изучение постоянно совершенствующейся техники СПИК. Здесь неоценимую помощь оказал Каплер. Он, в частности, сконструировал установку, с помощью которой мы могли соединиться с собственными телами. Идея была очень простой: использовать нас в качестве базовой матрицы при сборке тела, как бы делая материальными наши тела, а матрицу самих тел использовать только как вспомогательно-корректирующую.
Чертеж этой установки был выполнен на земле руками лучших спиритов, о чем было сообщено всем остальным.
Третьим направлением деятельности было отслеживание газетных публикаций, телепередач и прочих разновидностей информационных каналов. Группа, занимающаяся этим направлением, подчинялась Курту и мне. Мы следили также за деятельностью наших тел, пытаясь выявить какие-то отклонения, но ничего особенного обнаружить не могли. Удивление вызывал только один факт: у наших тел не вырабатывалось никаких новых привычек, они производили впечатление запрограммированных роботов: живых воплощений материалистической модели человека.
Само собой, мы встречали и обучали вновь прибывших, число которых постоянно росло. Умных и инициативных работников не хватало.
Многие колонисты-мужчины, отдавшись хандре и пессимизму, вообще не могли быть нам полезны. Женщины, менее подверженные подобным психическим эксцессам, работали прекрасно. Я даже начинал иногда думать, что женщина более совершенное существо, нежели мужчина.
Иногда мне казалось, что я любил всех бестелесных женщин.
Они излучали такое обаяние, такую чистую свежесть, что невозможно было не любить их всех сразу. Должен заметить, что тела портят их гораздо сильнее, чем нас.
Ярким событием в жизни колонии был учредительный съезд партии пессимистов. Туда вошли все хандрящие мужчины. Шум по поводу съезда был большой, но единственное решение, которое они приняли, состояло в том, что нужно отправить экспедицию к центру мрака, чтобы лучше изучить тот мир, в котором скоро предстоит жить всему человечеству. О судьбе этой экспедиции я ничего не знаю до сих пор. А неотправившаяся в экспедицию часть партии скоро невольно стала принимать участие в жизни колонии.
Сказать по правде, я никогда в жизни не работал с таким упорством и упоением. Мы были объединены одной целью, и, главное, мы стали совсем другими, лишившись тел: перестали злиться, лгать, стороить козни... Все, что мы могли - это излучать свет. И это было превосходно.
И вот однажды бригада лейтенанта Симменса доложила нам о выступлении экстрасенсов по европейскому каналу телевидео.
Все колонисты помчались на землю, чтобы видеть это собственными глазами. Экстрасенсы зачитали наше сообщение, показали список колонистов, мгновенно им откликнулись спириты из Австралии, Америки, Канады... Передача затянулась на шесть часов, и мы видели, как весь мир, не отрываясь, смотрел в голографические экраны. В начале третьего часа в студии появился чертеж установки, его показали специально для этого вызванным физикам, и те подтвердили безупречность проекта. Были вызваны несколько наших тел, в том числе мое.
Естественно, наши тела наотрез отказывались признавать, что с ними случилось что-то необычное или что они как-то изменились. Тогда один из экстрасенсов высказал наш с Куртом вывод о неизменности привычек и личностных качеств. Было решено передать вопрос на изучение экспертам.
Это был триумф. Ведущий передачи попросил нас проявить себя, и, если мы можем это сделать, появиться в студии. Мы с Куртом не последовали этому призыву, но, видимо, большая часть колонистов оказалась в студии евровидения, и на экранах зрителей замелькали неясные тени. Контакт двух миров стал очевидным.
Пожалуй, в своей жизни я никогда и ничему так сильно не радовался. Мы с Куртом летали над Землей и пытались как-то проявить себя в этом прекрасном мире. Но все было тщетно. Те вспышки света, которые мы способны были генерировать, воспринимались людьми как отраженный свет фар или фонарей.
Никто не обращал на нас никакого внимания. Но даже это не огорчало нас.
Казалось бы, все было сделано. Люди перестали пользоваться СПИКом, в прериях Южной Америки начали сооружать спроектированную Каплером установку. Но наши тела наотрез отказались соединяться с нами. Они-то были уверены, что не нуждаются ни в каких усовершенствованиях. И поскольку они были людьми, а мы не были, права человека гарантировали им неприкосновенность личности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});