метров. Это бревно мы тоже не можем нести, но хоть волочём его понемногу к реке. Все четверо.
Итог дня — одно бревно мы докатили до воды. И оно значительно короче, чем мы планировали. Все устали, и настроение подавленное. Мы хотели построить плот максимум за два дня. Может, за полтора или даже за день. Я опасаюсь, что к утру все совсем скиснут. Но утром мы уже привычно готовим завтрак (дров здесь везде много), и идём работать. Мы уже поняли, что даже одно бревно — это много, и не ждём больших результатов. Но работа движется, и вечером уже четыре бревна одним концом мокнут в реке (хорошо, что вода не поднялась), и мы свалили ещё одну сухостоину. На третий день мы решили, что десяти брёвен достаточно, и начали вязать плот, прорубая пазы для верёвок. Мы понимали, что не столкнём плот в реку, и вязали его на мелководье, босиком и без штанов. Вода была — градусов десять, а комары как будто только и ждали, когда мы снимем штаны… Плот (пока что два связанных бревна) привязан бельевой верёвкой к лиственнице, растущей на берегу. Вот так тогда всё было — далеко не шикарно.
Теперь мы уверены, что у нас всё получается, хоть и затратили мы на пару дней больше, чем планировали. Хочется быстрее отплыть, надоела тяжёлая работа. Но — работы ещё много, ноги мёрзнут… Всё-таки к обеду уже связаны девять брёвен, осталось одно.
Мы не только привязываем последнее бревно, мы ещё и делаем настил из жердей, для рюкзаков. На этом особенно настаивал Вовик, он же и заготовил жерди. Прибиваем их гвоздями поперёк брёвен в середине плота. А сами будем стоять в сапогах по углам и отталкиваться шестами.
Собираем рюкзаки, а палатку, котелок и инструменты в общую большую сумку складываем. Уже в начале шестого отчалили.
Сначала всё здорово — мы выходим на течение и плот довольно быстро идёт вниз по течению. Шесты то достают дно, то, в глубоких местах, не достают.
Примерно через час решаем, что на сегодня хватит, пора причаливать. Идём к правому берегу (а плот собирали на левом). Только теперь мы понимаем, насколько трудно управлять тяжеленным плотом. От берега мы оттолкнулись довольно уверенно, и успешно не давали плоту врезаться в берег. Но все наши попытки уйти вправо не удаются. Мы проходим мимо места, намеченного для причала, а к берегу даже не приблизились, плот на середине реки, только развернулся боком. Пару минут мы приходим в себя от этой неудачи, затем намечаем ещё одно подходящее место, и снова пытаемся причалить. Плот крутится, но к берегу почти не приближается. Нас снова пронесло мимо…
Решаем причалить куда-нибудь, пусть не к хорошему месту, а хоть просто к берегу. Теперь, когда мы не торопимся, заметно, что плот всё-таки управляется, только очень медленно. Мы приближаемся к правому берегу. Берег представляет собой густые кусты, растущие прямо из воды. К счастью, заросли вдруг заканчиваются, и мы причаливаем в хорошей мелкой заводи. Да и то — чуть и её не проскочили. Вовик спрыгнул в воду, и подтянул нас за верёвку к берегу. А то бы опять проскочили. А потом мы все вместе отвели плот метров на тридцать вверх, привязали.
Это, наверно, была самая счастливая наша ночёвка за весь поход. Мы смогли, у нас всё получилось! Мы добрались до далёкой реки, мы смогли сделать плот, мы плывём! Теперь остаётся только проплыть двести километров. Но это намного легче, чем тащить рюкзак по тайге. Вот только еды у нас не так много остаётся, ведь мы строили плот почти пять дней, и ещё день шли до реки. А думали, что на это уйдёт два дня. Еды мы взяли на двенадцать дней.
Палатка уже стала привычным домом, ужин мы готовим легко, просидели у костра после наступления темноты около часа. Жаль, нет среди нас гитариста с гитарой. И рыбы пока ни одной не поймали, не ловятся почему-то.
До этого погода нас баловала, мы уже думали, так и будет всё время солнышко. Но на нас уже надвигался циклон, слабый отголосок далёкого тайфуна. С утра уже было пасмурно. У меня даже предчувствий никаких не возникло — ну, нет солнца, и не надо, обойдёмся. По небу неслись какие-то обрывки облаков, но в лесу ветер не чувствовался.
Управлять плотом стоя довольно утомительно. Каждый час мы причаливали и отдыхали сидя или даже лёжа минут пятнадцать. Таких проблем с причаливанием как в первый день больше не было. Мы начинаем чувствовать, что можем сделать, а что нет. На глубоких местах не толкаемся, всё равно бесполезно. А как только до дна остаётся метр или меньше, уводим плот к берегу. Сильно выше места причаливания.
Вот только плот наш… Мы, конечно, не мастера работы с верёвками и морских узлов не знаем. Но плот получился нормальный, плыть можно, и рюкзаки не промокают на настиле из жердей. А теперь, на третий день брёвна как-то расшатались, и промежутки между ними увеличились. Стоять уже труднее стало. Но перевязывать плот — об этом и думать не хочется. Снова целый день в холодной воде, а ведь и еды осталось ещё только на пять дней.
Обед мы готовили уже под дождём. Пока не очень сильным. И костёр легко разжёгся, и надели мы плащики. И рюкзаки укрыли полиэтиленом. И дальше поплыли после обеда. Конечно, под дождём всё труднее. Руки мерзнут на мокром шесте, плащик промокает постепенно. Но работали мы до самого вечера. Теперь я понимаю, что проплыли мы километров двадцать примерно. И до моря, до большого посёлка Тауй, нам ещё оставалось 180 км на пять дней. А тогда — никто из нас толком не знал, сколько мы прошли. Хотя — наверно, подозревали Юра и Андрей, что мы не успеваем. Именно они вышли с утра под дождь, сумели развести костёр и приготовить завтрак. Они были за то, чтобы плыть даже под дождём. Чтобы успеть в срок вернуться. Я был не против, но в глубине души я думал, что нам нужно не вернуться в срок, а просто вернуться. Я уже почувствовал, каких усилий требует передвижение в этом диком краю.
И вот мы снова на плоту, стоим с шестами. Дождь сегодня идёт сильнее, и он не прекращался со вчерашнего обеда. Плащик уже явно промокает по швам, но не это меня беспокоит. Изменилась река. Конечно, здесь мы не были, может, она здесь всегда такая.