— Осторожно, — испуганно сказал Смит.
— Мне не кажется, что нам угрожает опасность, — ответил Чаунс. Твердой поступью он шагнул на поверхность планеты, Смит последовал за ним.
— Просто великолепно. Еще никто не сообщал о чем-либо лучшем, нежели пещеры или сплетенные на ветках гнезда.
— Надеюсь, они не опасны.
— Для этого здесь слишком мирно. Чувствуешь, какой ароматный воздух?
Местность, понижаясь к месту их посадки до самого горизонта за исключением той стороны, где ровную линию нарушала низкая цепь холмов, была успокаивающе бледно-розового цвета, нарушаемого пятнами зелени хлорофиллоносов. На последней четверти мили розовый цвет распадался на отдельные цветы, хрупкие и ароматные. И только в непосредственной близости от хижин земля казалась янтарной от чего-то, выглядевшего, как созревшие злаки.
Появившиеся из хижин существа с робким доверием направились к кораблю. У них было по четыре ноги и покатые тела, достигающие в загривке трех футов. На загривках прочно сидели головы с выпуклыми глазами (Чаунс насчитал шесть), расположенными по кругу и способными на независимые друг от друга движения. Чаунс подумал, что это обусловлено неподвижностью их голов.
У каждого существа был раздвоенный на конце хвост, образующий две сильные фибриллы, которые были высоко подняты. Они быстро вибрировали, и из-за этого казались туманными и расплывающимися.
— Идем, — позвал Чаунс. — Они не причинят нам вреда, я уверен в этом.
Существа на некотором расстоянии окружили людей. Их хвосты издавали модулированные, жужжащие звуки.
— Таким способом они могут переговариваться, — предположил Чаунс. — И мне они кажутся явными вегетарианцами. — Он показал в сторону хижин, где на корточках сидело маленькое существо, собирая хвостом и засовывая в рот янтарные злаки. При этом существо выплевывало шелуху, как человек, сосущий китайские вишни и выплевывающий косточки.
— Люди едят латук, — возразил Смит, — но это еще ничего не доказывает.
Появились новые существа, потолкались около людей и исчезли в розовом и зеленом.
— Вегетарианцы, — твердо сказал Чаунс. — Посмотри, каким способом они обрабатывают свои поля.
Злаки состояли из пучка нежно розовых побегов у самой почвы. Из центра пучка рос волосатый ствол, покрытый с интервалами в два дюйма мясистыми с прожилками почками, которые почти что пульсировали от пронизывающей их жизненной энергии. Ствол завершался бледно-розовыми цветами, которые, если бы не цвет, выглядели совершенно по-земному.
Растения стояли геометрически правильными рядами. Земля возле каждого была тщательно разрыхлена и посыпана порошком, который вряд ли мог быть чем-то иным, кроме удобрения. Узкие дорожки, рассчитанные только на одно существо, перекрещивали поля, и каждая дорожка была окаймлена канавками, очевидно, для стока воды.
Существа разбрелись по полям и принялись за работу. Только несколько из них остались с людьми.
Чаунс кивнул:
— Они хорошие фермеры.
— Неплохие, — согласился Смит. Он подошел к ближайшему растению и протянул руку к цветку, но в шести дюймах от него рука замерла, потому что звуки от вибрации хвостов стали пронзительными, а одно существо даже коснулось его. Прикосновение было слабым, но решительным, а хвост оказался между Смитом и растением.
От неожиданности Смит упал на спину.
— Что, во имя космоса…
Он потянулся за бластером, но Чаунс остановил его:
— Для волнения нет причин, полегче, приятель.
Возле людей собралось уже с полдюжины существ, смиренно и кротко протягивая им стебли злаков, пользуясь для этого хвостами и подталкивая их к людям мордами.
— Они довольно дружелюбны, — заметил Чаунс. — Может, рвать цветы против их обычаев. Скорее всего, с растениями они обращаются согласно строгим правилам. У любой цивилизации, имеющей сельское хозяйство, есть свои обряды плодородия, и господь ведает, что они в себя включают. Правила выращивания растений должны быть строгими, иначе у них не было бы таких аккуратных ровных рядов… Великий Космос, что это?
Снова раздалось жужжание хвостов, и все существа рядом с людьми упали на спины. Из самой большой хижины, стоящей в центре группы домишек, вышло еще одно существо.
— Наверное, это вождь, — пробормотал Чаунс.
Вождь медленно выступал, высоко подняв хвост, и в каждом его фибрилле было что-то маленькое и черное. Когда он приблизился к людям на расстояние пяти футов, хвост наклонился вперед.
— Он подает его нам, — в изумлении сказал Смит. — Чаунс, ради бога, взгляни, что в нем.
Чаунс нетерпеливо присмотрелся и задохнулся от неожиданности.
— Это гиперпространственные прицелы Гамова. Приборы стоимостью в десять тысяч долларов.
Через час Смит вышел из корабля. Еще с трапа он закричал в крайнем возбуждении:
— Они действуют, они настоящие. Мы богачи!
— Я проверил их хижины, но больше не нашел ничего интересного, отозвался Чаунс.
— Но не может же их быть только две. Господи, это такое же верное дело, как полные руки наличных.
Но Чаунс стоял подбоченясь и выглядел довольно сердитым. Трое хвостатых существ ходили за ним по пятам из хижины к хижину, ни во что не вмешиваясь, но оставаясь все время между ним и геометрически правильными рядами бледно-розовых цветущих растений. И сейчас они продолжали смотреть на него во все множество глаз.
— Это самая последняя модель, — продолжал Смит, показывая надпись на приборе: «Модель Х-20, производство Гамова, Варшава, Европейский центр».
Чаунс посмотрел и нетерпеливо сказал:
— Меня интересует, где их можно найти еще. Я знаю, что они есть еще где-то здесь, и хочу их заполучить. — На его щеках выступил румянец, дыхание участилось.
Солнце садилось, и температура упала ниже приятной. Смит два раза чихнул, за ним чихнул и Чаунс.
— Мы можем подцепить пневмонию. — Смит швыркнул носом.
— Я заставлю понять их, — упрямо сказал Чаунс. Поспешно расправившись с банкой свиного фарша и кружкой кофе, он готов был сделать еще одну попытку.
Он высоко поднял прицел.
— Еще, — сказал он туземцам, — еще, — делая при этом округлые движения руками. Он показал сначала на один прицел, потом на второй, затем изобразил воображаемый ряд добавочных прицелов перед ним. — Еще.
Когда солнце совсем скрылось за горизонтом, со всех концов поля послышалось громкое жужжание. Каждое существо, находящееся на поле, опустив голову, подняло хвост и изо всех сил вибрировало им в наступающих сумерках.
— Великий Космос, — встревоженно пробормотал Смит. — Эй, погляди-ка на цветы. — И снова чихнул.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});