Читать интересную книгу Их нравы - В. Гитин

Джек Лондон. Белый Клык Дальнейшие события знаменитой повести Джека Лондона, однако, позволяют сделать вывод, что Белый Клык, сын волка и собаки, не превратился в покорного раба Человека. Он признал вожака только в инженере Уидоне Скотте, который стал для него не просто двуногим Богом, а другом и старшим братом.

Преданность вожаку лишена какой бы то ни было импульсивности, она вполне осознана, безоговорочна и не подлежит ни анализу, ни пересмотру.

И, тем не менее, вожак — не Бог, а всего лишь первый среди равных, убедительно доказавший свои права на это первенство.

Эта осознанная преданность вожаку исключает вероятность того, что собаку «волчьих» кровей можно сманить на сторону куском колбасы или иными собачьими радостями, даже если у хозяина она была не слишком избалована ими. Такую собаку следует продавать только в раннем возрасте, пока она не успела окончательно определиться в выборе вожака, иначе процесс ее привыкания к новому хозяину будет весьма болезненным, а иногда и чреватым трагическими последствиями.

Что и говорить, самолюбивый и гордый боец — волк существенно отличается от заискивающего попрошайки — шакала, однако это вовсе не означает, что собаки «шакальих» кровей являются какими-то второсортными существами. Они также беззаветно преданы своим хозяевам, но это совсем иная, безотчетная преданность низшего существа высшему, обусловленная скорее инстинктом, чем сознанием. Такая собака, конечно же, привязана к своему двуногому Богу; она горячо любит его, но эта пылкая страсть вполне вероятно может быть вытеснена другой столь же пылкой страстью, третьей…

Зачастую эти собаки даже в весьма преклонном возрасте обладают щенячьей непосредственностью, инфантильностью и игривостью, но это отнюдь не всегда отрицательные качества. Как говорится, каждому — свое. Ведь не станем же мы требовать от тягловой лошади резвости рысака, а от ловчего сокола — общительности попугая.

Если болонка или пекинес не будут игривыми и ласковыми, утратится всякий смысл содержания их в квартире как декоративных собачек. С другой стороны, эти качества будут весьма неуместны у сторожевого или полицейского пса.

Вместе с тем избыток инфантильности делает комнатную собачку доверчивой и ласковой ко всем без разбора, что весьма нежелательно, а щенячий наив трехлетней собаки наносит существенный ущерб дому, в котором «меньшой-брат» не знает своего места ни в прямом, ни в переносном смысле.

Желательно, чтобы в наших любимцах всего было в меру: и покорности, и независимости, и предупредительной ласковости семейного любимца, и ярости зверя, когда это необходимо.

Ведь собака — не статуэтка и не живая кукла.

Не следует забывать о том, что мы несем ответственность за тех, кого приручили, и прежде, чем ввести в свой дом четвероногого друга, следует четко уяснить, с какой целью мы это делаем и чего мы от него ждем. Думаю, что основа всякой дружбы — взаимопонимание, а для того, чтобы оно возникло, вы должны взять на себя труд изучить характер и наклонности своего друга, тем более, что он находится В прямой и непосредственной зависимости от вас.

Несмотря на множество аналогий в критериях оценки темпераментов и характеров собак и людей, нужно отдавать себе отчет в том, что мы имеем дело с существами, обладающими совсем иной, отличной от нашей, структурой восприятия и отражении окружающего мира.

Оценивая характеры и поступки собак, не следует апеллировать к понятиям чисто человеческой логики, опирающейся на абстрактные нормы и ценности, выработанные историей развития человечества и выраженные не менее абстрактной речью.

Собака не понимает человеческую речь — это убедительно доказано в ходе многочисленных экспериментов — но она способна воспринимать мысли, намерения и душевное состояние человека на ином уровне, который считают низшим только люди, страдающие комплексом неполноценности.

Факт наличия двуногости и членораздельной речи вовсе не является доказательством того, что все без исключения Homo sapiens являются венцом мироздания.

Большинство исследователей утверждают, что собаки, в отличие от нас, в своих реакциях исходят лишь из рефлексов и инстинктов.

А из чего исходят наши реакции?

Классики марксизма-ленинизма утверждали, что труд есть настоятельная потребность человека, одна из основополагающих черт, отличающих его и животного.

Но что лежит в основе труда? Не инстинкты ли утоления голода, самосохранения, продолжения рода? Все высшие достижения человеческой мысли всегда были направлены, в конечном счете, на удовлетворение, как мы их пренебрежительно называем, простейших или животных инстинктов. Ведь если бы булки росли на деревьях, никому бы не пришло в голову распахивать поля, да и никогда не возникла бы, как таковая, агрономическая наука. То же самое касается и энергетики, и строительства, и медицины…

Прогресс человечества вызван неумолимыми условиями борьбы за существование, не более того. Мне могут возразить: В таком случае, почему же собаки не пошли по этому пути, если они такие умные?» Во-первых, собаки не «такие умные», если разобраться по существу, а во-вторых, им это просто не требовалось, да к то же они лишены таких человеческих пороков, — как накопительство, жажда власти, зависть, жадность и тому подобных.

Все вышесказанное вовсе не имеет целью возвысить собаку и унизить человека, это лишь напоминание о том, что все мы — Божьи творения, каждый из которых идет своим путем, при этом помогая другому и поддерживая его на общем пути, который называется Жизнью. Ведь недаром же Ной взял в свой ковчег не только домочадцев, но и «каждой твари по паре», иначе гармония мира была бы нарушена, что привело бы к гибельным последствиям.

Мы разные, и поэтому не следует очеловечивать собак в своих оценках их нравов и поведения. У них ведь нет нашей шкалы ценностей, они не в состоянии анализировать явления окружающего мира с наших позиций добра, зла, целесообразности или норм морали.

Упрекать собаку в недостойном (с нашей точки зрения) поведении — это все равно, что взывать к чувству общественного долга годовалого ребенка.

У собак, действительно, преобладают инстинктивные и рефлекторные мотивы поведения, которые основаны на образах, но не абстрактных, как у людей, а на чувственных, эмоциональных. Впрочем, у людей ведь тоже существует эмоциональная память, оказывающая огромное влияние на их поведение.

Наличие образной памяти у собак давно уже выявлено в ходе экспериментальных исследований.

Собаки способны видеть сны, что является весьма впечатляющим аргументом в пользу выводов зоопсихологов о существовании образной памяти у высших млекопитающих.

Германский исследователь Г. Эрхард в 1924 году так подтверждал этот вывод: «Как известно, существуют собаки, которые во сне «охотятся». Моя собака при этом лает высокими тонами и двигает или сучит ногами. Это случается всегда, когда ее перед этим водили гулять в лес… Если она несколько дней не была в лесу, то я могу побудить ее «охотиться» во сне тем, что только вызову запах леса искусственным образом — запахом сосновых игл».

Вот как описывает собачий нюх Джек Лондон, чьи произведения о животных внесли весьма весомый вклад в развитие зоопсихологии, как признают многие современные специалисты в этой области: «Прикованный к месту, лишенный возможности даже шевельнуться из-за тугих повязок и гипса, Белый Клык долгие недели боролся со смертью.

Он подолгу спал, видел множество снов, и в мозгу его нескончаемой вереницей проносились видения Севера. Прошлое зажило и обступило Белого Клыка со всех сторон. Он снова жил в логовище с Кичи; дрожа всем телом, подползал к ногам Серого Бобра, выражая ему свою покорность; спасался бегством от Лип- Липа и завывающей своры щенков.

Белый Клык снова бегал по безмолвному лесу, охотясь за дичью в дни голода; снова видел себя во главе упряжки; слышал, как Мит-Са и Серый Бобр щелкают бичами и кричат: «Ра-а! Ра-а!», когда сани съезжают в ущелье и упряжка сжимается, как веер, на узкой дороге. День за днем прошла перед ним жизнь у Красавчика Смита и бои, в которых он участвовал, В эти минуты он скулил и рычал, и люди, сидевшие около него, говорили, что Белому Клыку снится дурной сон».

Кроме образной, собаки обладают и генетической памятью, которая проявляется в действиях, исключающих предположения об условных рефлексах, служащих для них исходным мотивом.

Например, я твердо знаю, что никто и никогда не приучал мою собаку по кличке Мэри забрасывать землей или песком свои испражнения при помощи задних лап. Кстати, еще в раннем щенячьем возрасте она те же действия производила и на линолеуме в прихожей.

А то, что взрослая собака никогда не будет отправлять естественные надобности там, где живет? Ну, предположим, этому можно обучить, а кто обучает собак припрятывать излишки пищи?