самого, которого буду любить больше, чем свои новеллы. Который сможет выкрасть меня из этого логова, — мечтательно заявляет сестра.
— Боже, Поля, какие глупости творятся у тебя в голове! — тихо смеясь в ладошку, отвечаю своей средней по старшинству из детей в нашей семье.
— Тихо, мама идет. Сейчас снова будет свои молитвы читать, — закатывая глаза и отворачиваясь к стенке, бубнит сестра, с которой мы делим комнату.
— Поля! — одёргиваю резко сестру. — Как бы там ни было, они наши родители. А родителей не выбирают. Их просто надо любить.
Мама появляется ровно в четыре утра на пороге нашей комнаты. Ставит свечку на стол, поджигает спичками фитиль, и она горит ровно час. Обмакивает специальный маленький веник в священную воду и окропляет нашу комнату, при этом читая молитвы. Этот ритуал длится каждый день в четыре утра и заканчивается в пять. И только тогда я проваливаюсь в сон ровно до семи утра.
— Поля, вставай! — тормошу сестру. — Уже семь.
— Отстань. Дай поспать, — сонно бурчит сестра.
— Нечего было до трех утра гулять неизвестно с кем. Сама не выспалась и мне не дала, — заправляя кровать, отчитываю сестру. — Это ещё мама не знает о твоих похождениях.
— И не узнает. Если только ты ей не расскажешь, — лениво проговаривает сестра. — Не расскажешь ведь?! Не расскажешь? — испуганно тараторит сестра.
— Не расскажу, если ты сейчас встанешь и начнешь собираться, — отвечаю сестре.
— Спасибо, Ань. Ты самая лучшая. — подскакивает сестра с кровати и, улыбаясь, стискивает меня в объятиях.
— Задушишь, проказница! — смеюсь с сестрой. — У нас десять минут, чтобы собраться и выйти к завтраку. Ты же знаешь, как папа не любит ждать.
— Он вообще мало что любит и кого любит, — заявляет Поля, закатывая глаза.
— Поля! — одергиваю сестру. И та расставляет руки по обе стороны от себя в извиняющемся жесте. — Все, все… Иду умываться. — и сбегает в ванную.
Завтрак проходит в спокойствии.
— Девочки, помните, что после пар мы все идем на службу. Надо настроить вас на хорошую учёбу. Аня, к тебе это больше всего относится, — говорит серьёзно мама. — У тебя последний год учёбы. Защита диплома, много ответственности. Ты же знаешь, что мы с отцом ждем красного диплома, не меньше.
— Знаю, мам, не волнуйся. У меня в прошлом году всего лишь одна четверка. Но это не меняет цвета диплома.
— Значит, нужно исправить эту четверку, — не меняя тона, говорит мама.
— Хорошо, исправлю, мам, — отзываюсь ей. Хотя знаю, как это будет непросто. Баскетбол — единственная планка, которую я не могу покорить. Это то, что не дается мне, как бы я не старалась. Но академических часов в спортзале ничтожно мало для меня. А азы в книге для меня, как оказалось, темный лес на практике. Хорошо, что ещё Виталий Сергеевич помог договориться с Ремешковым, и он мне за глаза, из уважения к нему поставил четверку. «Чтобы не портить девочке диплом», как высказался сам Ремешков.
Близняшек провожаем до их школы. А сами отправляемся через парк на трамвайчике до нашей академии. Там нас уже ожидают Вика и Наташа.
— Привет, — говорят девчонки, с которыми мы встречаемся на вторых воротах академии.
— Привет! — отзываемся в один голос с сестрой и улыбаемся. Мы рады новому учебному году и возможности встретиться. А не торчать дома под присмотром родителей, помогать им в церковной лавке и вставать как минимум в семь утра в любой день недели. Несмотря на то, что у нас каникулы.
— Я к своим побежала, — радостно подпрыгивая на месте, говорит сестра и стартует через парковку во внутренний двор академии.
— Вот же шустрая, — говорит Вика.
— Это в её стиле. — улыбаюсь вслед сестре.
— Ну что, у нас последний учебный год вместе, — эмоционально говорит Вика и притягивает нас по обе стороны от себя в объятия.
— Да, поэтому этот год должен быть лучшим, — так же эмоционально и взволнованно отвечаю девчонкам. Хотя до этого была спокойная, как танк. Что сейчас за чувство волнения? Откуда? Может, я слишком соскучилась по этому вихрю событий в академии? А может, волнуюсь перед новым учебным годом? Перед встречей с Ремешковым?! Надежда, что в этом семестре нам поставят нового преподавателя, все же где-то теплится.
— Однозначно. Тем более, что у нас в академии появился новенький старенький студент, — с предвкушением говорит Наташа. Главный специалист по парням и отношениям. Пальцев двух рук не хватит, чтобы перечислить, сколько парней за четыре года она сменила. Нет, были и те, кто ей разбивал сердце. Но дольше трех дней она не страдала. Когда для меня это было удивительно и странно. Иногда даже шокирующим.
— Новенький старенький — это что-то новенькое от тебя?! — подстегивает её Вика.
— Да. Он был в академическом отпуске. Там что-то произошло, и он взял академический отпуск и уехал. Я уже все узнала, — гордясь, говорит Наташа. — Он очень горячий и сексуальный, и я надеюсь с ним «подружиться». — облизывая губы, говорит однокурсница.
Мне почему-то не нравятся её планы, хоть и относительно кого я не имею представления. Кто этот студент?! Но почему-то мне не хочется, чтобы она с ним «дружила». И с каждым мгновением волнение и страх нарастают. Охватывают. Парализуют. И не понимаю, почему, пока не обращаю внимание на источник всеобщего внимания.
На парковке академии появляются три самых крутых тачки в нашем городке среди учеников. Их знают все. Ими восхищаются. Их хотят. Им завидуют. Их ненавидят. Ими хотят стать многие. Тройка золотых парней. Три друга. Три главных мастодонта по баскетболу в нашей академии. Они выходят из своих авто так, будто они короли не только в спорте, но и короли всего мира. Всего универа.
И только тогда я понимаю причину моей паники.
— Вот он, — с томным вздохом говорит Наташа. — Кирилл Сомов, — выдыхает его имя одногруппница.
— Он действительно горячий, — подтверждает её слова Вика.
Кирилл Сомов — капитан сборной команды по баскетболу в нашей академии. Мой страх. Мой недосып. Моя паника. Мое прошлое. Сомнительное. Забытое. И напрочь вычеркнутое прошлое. Нам было по пять лет, когда мы познакомились на площадке нашего дома. Много времени проводили вместе. Он меня учил играть в баскетбол. Только его уроки я понимала. Мы ходили в один садик. Наши кровати стояли рядом друг с другом. Мы сидели вместе. Он никогда не оставлял меня одну. Был рядом. Пока мы не пошли в школу. И там наш круг общения расширился. Мы были в разных классах. Но это не мешало ему надо мной издеваться, когда я была в компании других одноклассников. Сколько слез из-за него