Читать интересную книгу Размышления над дыркой в стене - Александр Шленский

-- Фриц! Позвольте Вас спросить, Вы и стоя над писсуаром так считаете?

Лефевр вложил в свой голос немало яда, задавая этот вопрос. Гросскопф расстегнул брюки и внимательно осмотрел то, что держат над писсуаром, как будто видел его в первый раз.

-- Вы знаете, Франсуа, я об этом раньше уже думал, правда несколько в другом контексте. Но как ни смешно -- отчасти это действительно дырка. По Вашему - откуда, как не из дырки, берется струя, бьющая в писсуар? Дырка она всюду, решительно везде, где есть жизнь!

-- Хорошо, Фриц, замечательно, Вы меня почти убедили. Но ответьте мне еще на такой вопрос. Является ли церковь дыркой в Боге? Ведь если она не является, то Бог никак не может знать о тех, кто в ней молится, и церковь бесполезна, как любые молитвы или вообще любое обращение ко Всевышнему. Если же Бог допускает наличие в себе дырок, то значит ли это, что дальше Бога дырок не бывает, или это значит, что Бог - сам, в свою очередь, является дыркой в чем--то другом. Интересно знать, в чем?

-- Ну, по--видимому, можно предположить, что Бог является дыркой в самом себе.

-- Фриц, Вы уже раньше говорили, что это человек является дыркой в самом себе. Выходит, что постулат о том, что Бог сотворил человека по своему образу и подобию, получает теоретическое обоснование: Большая дырка в самой себе образовала в себе некоторое количество меньших дырок, также являющихся дырками самими в себе. А являются ли они при этом все еще и дырками в Боге?

-- Да! Без сомнения, да, хотя они могут это не осознавать. Это очевидно. Вера в Бога интуитивна, и человек волен проецировать образ Бога куда угодно - на небо, под землю, в Космос. И при этом человек будет одинаково прав. Но обратите внимание - человек может найти Бога, соединиться с ним духовно, лишь найдя его внутри себя, то есть, там, где они совмещаются. А ведь это как раз и есть первооснова любой веры. Совместив себя с Богом полностью, человек сам немного становится Богом, скажем, на величину той дырки, которой он является.

-- Вы хотите сказать, что Иисус - это всего лишь дырка в самом удачном месте...

-- Или в самом неудачном -- зависит от того, как смотреть на вещи... Кто вообще доказал, что полное совмещение с Богом -- это очень хорошо? Человек -- дырка в самом себе, потому что знание его некогерентно, он не представляет себе всех последствий своих действий. То же самое можно сказать и о Боге -- только масштабы совсем другие. Полное совмещение с Богом не просто опасно, а крайне опасно! Вы только подумайте -- человек, совместив себя с Богом, невероятно увеличивает масштаб своих деяний. Ошибка вождя -это гибель племени. А ошибка Мессии -- это гибель рода человеческого. Вы посмотрите -- как быстро сориентировались евреи, молниеносно устранили катастрофу, правда несколько грубовато сработали. И сколько вреда было, тем не менее, причинено -- посчитайте число жертв религиозных войн и преследований, число зомбированных прихожан. Маленькая теория вырвалась из небытия и гуляет по земле, эдакий информационный вирус, заражающий всех подряд. Люди сами передают этот вирус по наследству, зомбируя своих детей. Нет -- соединение с Богом крайне опасно! Это неуправляемый процесс. Мы можем получить от него вовсе не то, что нам нужно...

-- Постойте--ка, Фриц, ведь по--вашей теории получается, что Иисус -не единственный прорыв, Выходит - второе пришествие, или по--вашему, совмещение, имеет реальную основу? Или вообще -- Бог и человек - это, в принципе одно и то же?

-- Нет, Франсуа, не совсем одно и то же - устало промолвил Гросскопф. -- Масштабы несопоставимы. Многое, даже самое близкое, недостижимо для человека, но вполне достижимо для Бога. Вот смотрите: я не знаком с вашей женой Лореттой, Вы мне ее так и не не представили на пикнике, где я видел ее единственный раз. Может ли для меня Ваша Лоретта являться дыркой... да не сжимайте Вы кулаки, Франсуа, я же совсем не это имел в виду! Я хотел сказать, что человек - это дырка не только актуальная, но и виртуальная, или вернее, потенциальная дырка. Но не то и другое одновременно. Человек - это маленькая дырка из кое--чего кое в чем, далеко не во всем. А Бог - это дырка из всего во всем. Разница только в количестве и в осуществимости. Ваша Лоретта для меня достижима лишь потенциально, а реально, скорее всего, недостижима. А для Бога достижима и дева Мария, и ваша Лоретта, и любая другая дырка. Для человека - дырка или есть, или ее нет, а для Бога - это все равно. Бог - это все дырки, которые были, есть и будут, он сам их создал, они -- его часть, и они в полном его распоряжении.

-- Тогда, Фриц, мы может быть, когда нибудь все--же поймем Бога?

Профессор Гросскопф сложил калькулятор в карман, достал платок, легонько сморкнулся и протер очки уголком платка.

-- Нет, Франсуа, это исключено.

-- Почему?

-- Да потому, что Бог - это еще и все те дырки, которых никогда и ни в чем не было, нет и не будет! И для него нет разницы между теми дырками, которые есть в реальности, и теми, которые только могли бы быть, но их не было и не будет никогда! Вы это понимаете -- никогда!!!

Последняя фраза почему--то прозвучала очень трагично. Ученые надолго замолчали.

-- Застегните штаны, коллега - сказал наконец Лефевр и снова тяжело замолчал, опустив голову на грудь.

Гросскопф внимательно осмотрел то, что все это время свисало из его расстегнутых штанов, и зачем-то решил пересчитать на нем суставы. Суставов не оказалось вовсе, и профессор разочарованно застегнул штаны и молча уселся на стул. Лефевр, тоже не говоря ни слова, сел за свой дисплей. Гросскопф вернулся к своему компьютеру и выхерил из отчета корень из трех - он ему почему--то перестал нравиться.

Назавтра в лабораторной стене дырки уже не было, На этом самом месте висел аккуратный хаб в сплетении проводов и хитро, чуть--чуть интимно подмигивал неоновыми лампочками. Профессор Гросскопф склеил из бумаги маленькую ленту Мебиуса, повертел ее перед очками и раздумчиво сказал:

-- Вот смотрите, Франсуа, лента Мебиуса - односторонняя поверхность, а дырка в ней все же имеется. То есть, эта лента - дырка сама в себе. Ее можно рассматривать как простейшую модель субъективного мира человека и даже как модель Бога. Что вы думаете по этому поводу, коллега?

Профессор физики Франсуа Лефевр угрюмо отмолчался: сказать ему было решительно нечего.