не мог прикрыть это амбре. Наоборот, делал только хуже.
— Прошу прощения, но у меня уже новый заказ и рабочая смена в самом разгаре, — попыталась мягко вырваться из этой хватки. Но где уж там? Несмотря на хилое тело, впился в меня, словно щупальцами. Липковатый привкус отвращения отлично подчеркивал это сравнение.
В свою защиту скажу, что я пыталась вырваться мягче, даже пыталась воззвать к разуму, к хоть каким-то приличиям, но под пьяное улюлюканье толпы он не просто еще сильнее сжал мою руку, а нагло начал тереться об меня своими причиндалами, о которых приличные девушки не говорят вслух. Вторая рука шарилась по моей пятой точке, вызывая приступ тошноты.
Я так устала за сегодня, что не сдержалась и изо всех сил отпихнула пьяного извращенца. Тот, не удержавшись на ногах, неуклюже плюхнулся на тротуар прямо на виду у всего честного народа.
Зараза.
— Хорошего вечера, — пробубнила ему и сиганула в машину.
Не смена, а проклятье какое-то.
Сплюнула три раза через левое плечо, вдруг, поможет?
Весь путь домой я мечтала поскорее вернуться побыстрее к Эдмундо. Только он мог успокоить после длинного дня залатав настроение. До самого утра раз за разом прокручивала случившееся с пьяным клиентом, и раз за разом меня передёргивало от отвращения. Принять бы душ из кипятка с металлической щёткой.
На улице только занимался рассвет. С каждым шагом домой с остановки я всё больше и больше успокаивалась. Завтра выходной, а там попрошусь на дневную смену, чтобы меньше натыкаться на пьяных недотёп, которые ведут себя как свиньи.
— Уф, спасибо, тетя Роза, — улыбнулась сама себе, обнаружив под дверью банку закатанных помидор.
Вот люблю я их, а тетя Роза из шестнадцатой квартиры прекрасно это знала и время от времени подкидывала такие подарочки. Почему не лично в руки? А чтобы другие не просили. Тетя Роза у нас предпринимательная леди.
— Эдмундо, милый мой, — бросилась к черному любимцу, как только помыла руки, — ты ведь порадуешь мамочку?
Итальянец, возвышавшийся почти на уровне глаз, подмигнул мне и начал выдавать струйку прекрасного эспрессо, мигом одурманившего мои вкусовые рецепторы.
Я из тех, кому кофе на самом деле не даёт уснуть, но также и из тех, кто просто не способен от него отказаться. Ну поворочаюсь часик, ничего. Оно того стоило.
Эдмундо знал, что я люблю двойной эспрессо и немного кипятка, чтобы отбить горечь, вот только молока налить не мог, но ему я готова всё простить.
Внутреннее напряжение не отпускало, будто сегодняшний день мне ещё выйдет боком. Могут даже надбавок лишить в качестве штрафа, если поступит жалоба, тогда у меня начнутся реальные проблемы.
Разбудил настойчивый стук в дверь.
— Сенечка! — Послышался голос тети Любы, — ты в порядке? Телефон разрывается.
Еле разлепив глаза, выглянула в окно и тут же поморщилась. День выдался очень солнечным. Взглянула на часы, всего-то обеденное время! Мне бы ещё хоть часик поспать.
— Всё нормально, теть Люб! — Крикнула двери, — Спала крепко просто.
Что-то дружелюбно пробормотав, соседка потопала во двор. Сейчас у моих соседей время лимонада. В такой час они обычно собираются за столиком для пикника под моими окнами, но только, если у меня не выходной, чтобы не будить. Я их никогда об этом не просила, народ просто у нас заботливый, вот и перебрались на другую сторону нашего двора, чтобы не «мешать Сенечке»
— Да, слушаю, — ответила сиплым голосом в телефон, на котором светилось четыре пропущенных из главного офиса.
— Есения, здравствуйте. Это Александра, отдел кадров, вы могли бы подъехать сегодня в течение рабочего дня?
— У меня выходной, — невежливо прокашлялась в трубку.
— Мы вас ждем, Есения, — ответила строгим голос дамочка и отключилось.
Утреннее неприятное чувство вновь заклубилось внутри, вызывая лёгкий холодок. В отдел кадров вызывали либо для продления контракта, либо для повышения зарплаты, либо из-за какой-то проблемы. Новый контракт на год я подписала месяц назад, денег больше мне не светит, а вот проблемы — это пожалуйста.
«Только бы устное предупреждение и на этом всё, пожалуйста!» — Но потолок, которому я вознесла молитву, смотрел на меня потрескавшейся штукатуркой абсолютно равнодушно.
Спасть хотелось до слез, но заставила себя скатиться с кровати, чуть не упав на пол.
Без Эдмундо мне не справиться.
«Зайени!!!@ Это точно пушкам!» — пришло смс от Айрин с кучей ошибок из-за её вечной спешки куда-то. Пока Эдмундо готовил эликсир бодрости, уселась на стул и открыла ссылку, которую скинула подруга.
На видео было красивое лицо Айрин с надписью, что-то типа «я о нём до сих пор помню, а он приехал на вызов и даже не узнал» под грустную мелодию, а потом камера отворачивается и показывает красивый салон авто и плечо водителя, обтянутое белой деловой рубашкой.
Я присмотрелась.
«Ты отвратительная, а я — жирная))» — Отправила Айрин, хихикая. Я её подвозила сегодня, но не подозревала, что на неё снизойдёт новое вдохновение и она слепит из этого некую мелодраму.
«Я не отврртительная, я впоисках себя!».
Она у меня такая, да. Умнейший человек, училась на юриста по гражданскому праву, но всеми правдами и неправдами её влекло подальше от традиций семьи в степь популярности в сети. Тематика ее творчества менялась с завидной скоростью. Я помогала ей с декорациями для видео с танцами — не зашло, мы пытались кулинарить на камеру — тоже мимо. Айрин просто искала свою нишу, как она говорила, а по мне, так она выше всей этой наигранности, о чём, в свою очередь, сообщала ей я.
Ещё раз бросила взгляд на своё плечо на видео, которое с этого ракурса казалось уж очень пухлым, сравнила с реальностью и выдохнула. Вроде, не все так плохо.
До главного офиса добралась быстро с пинка кофеина и неприятного предчувствия. А когда специалист из отдела кадров трагичным голос предложила присесть, предчувствие стало не просто неприятным, а ужасным.
— Есения, вы знаете, почему вы здесь?
— Нет? — Почему-то с вопросительной интонацией соврала ей.
— На вас в последнее время было много жалоб. Мы должны при таком раскладе проводить воспитательную беседу с водителями, в качестве превентивной меры.
С облегчением выдохнула. Даже не заметила, что от волнения перестала дышать. Просто воспитательная беседа, никакого лишения надбавок.
— Но, — громом среди ясного неба произнесла она.
Опять несознательно задержала дыхание. Александра смерила меня грозными взглядом из-под очков и строгим голосом продолжила:
— Исходя из последней жалобы, вы вышли за рамки дозволенного, Есения.
— Эм-м…
— Цитирую: «Она мне грубила всю дорогу, обозвала, а потом и вовсе несколько раз ударила,