Читать интересную книгу Психопат (сборник) - Наиль Муратов

– Приходилось, в меру моего разумения.

– Сложно понять другого человека?

– Сложнее всего понять себя самого… но, боюсь, вам это не покажется занимательным.

– Напротив, очень интересно. – Она оживлена. Беседа с незнакомцем, невесть откуда свалившимся на ее голову, не может показаться скучной женщине, выбитой из ритма жизни. – Мне кажется, что вы весьма необычный человек.

– Боюсь, разочарую, но я – обыкновенный трудоголик. Наверное, такой же, как и ваш муж.

– Не знала его с этой стороны.

– Возможно, вы вообще мало его знали. Впрочем, это обычная история.

– Обычная?! Поверьте, за десять лет совместной жизни о человеке узнаешь все. Его привычки, иногда просто отвратительные, его самые мерзкие черты характера, и даже увлечения на стороне, которые он пытается скрыть так неумело, что они превращаются в секрет Полишинеля. Как вы понимаете, я говорю не о своем муже, у нас-то все было нормально, но ни одна из моих школьных подруг – а мы продолжаем дружить до сих пор – не сумела сохранить свой брак. Каждый мужчина на поверку оказывается ленивым слюнтяем, живущим исключительно в свое удовольствие.

– Тем не менее, ваш муж был иным, не так ли?

– У Егора хватало недостатков, и все-таки мы уживались мирно. Я – вовсе не мед и, понимая это, стараюсь относиться к мужчине толерантно, особенно если он что-то для меня значит.

– А Егор значил что-то?

– Разумеется, раз я вышла за него замуж. – Эти слова она произносит сердито: женщину злит, что собеседник не оправдывает ее ожиданий, ограничиваясь банальными вопросами, а я не тороплюсь раскрывать карты, мне хочется разговорить незнакомку перед тем, как высказаться самому.

– Я понимаю, что выгляжу назойливым, но мне интересно, что вы сами думаете о своем браке?

– Он был вполне благополучным. Мы с Егором терпимо относились друг к другу, и это здорово облегчало совместную жизнь. Тяжелыми были последние месяцы: у мужа выявили неизлечимую болезнь, и он очень тяжело это переживал. Может быть, из-за этого и ушел так рано.

– Он сильно вас измучил?

– Такова женская доля – терпеть. Мужчины мнительны, куда мнительнее женщин. Когда им кажется, что они больны, они начинают терроризировать окружающих, и первой под обстрел попадает жена. – Она взглянула куда-то мимо меня, потом опустила глаза. – Интересно, почему я с вами так разоткровенничалась?

– Вы же видите, я – хороший слушатель, и мне не все равно, что вы скажете.

Было ясно, что ее первый порыв к общению угас; сейчас женщина, возможно, ругает себя за излишнюю откровенность с незнакомым мужчиной, не осознавая еще, что исповедоваться лучше тому, с кем не знакома. Я улыбаюсь ей ободряюще, потому что наш диалог не должен прерваться на полуслове: приближается минута, когда мне придется сообщить собеседнице шокирующую новость. Хочется, чтобы к этому моменту я полностью понимал эту женщину, чувствовал ее реакцию, иначе все мои усилия окажутся напрасными.

– Со мной беседовать легко, мы расстанемся и унесем наш разговор с собой, каждый в свою сторону, в свою обособленную жизнь, и ничто из сказанного не всплывет ни среди друзей, ни среди врагов.

Молчание, фоном которого служит лишь шелест дождя; незнакомка задумалась, тщательно, словно на аналитических весах, взвешивая мои слова. Чувствую, что вызываю у нее почти болезненный интерес.

– Вы используете речь не так, как это делают в моем кругу. – Она по-прежнему не смотрит в мою сторону. – Вы – опасный человек, особенно для женщин.

Сумела ли она разглядеть вычурную сложность моего сознания, одинокого, заполненного компостом удивительных желаний? Ее слова можно толковать по-разному. Эта женщина притягивает, как магнит, и я понимаю, что готов сказать ей главное.

– Я опасен только для одной женщины – для вас, остальные меня не интересуют.

– Почему? – Мои слова ее совсем не пугают.

– Хочется понять вашего мужа. Он обратился ко мне незадолго до смерти с необычной просьбой.

– Так наша встреча не случайна?

– Она предначертана… но только не богом.

– Тогда дьяволом? – Судя по тонкой усмешке, незнакомка воспринимает происходящее как флирт, более того, она готова включиться в игру.

– Нет, вашим мужем.

Теперь она заинтересована всерьез, я ощущаю напряженное любопытство в голосе, когда она спрашивает:

– Что он хотел?

– Чтобы я вас убил.

Первый шаг сделан. Мое сознание обостряется, балансируя на грани умопомрачения. Словно в замедленной съемке, я наблюдаю за изменением выражения ее лица. Вот он, момент истины, точка невозврата, определяющая характер дальнейших отношений. Но она не верит, принимая мой ответ за розыгрыш.

– Если это шутка, то неудачная.

Ее взгляд приобретает пасмурный оттенок: я не оправдал ожиданий незнакомки, я кажусь ей слегка свихнувшимся парнем, по которому плачет городская психушка. Не остается ничего иного, как вытащить из кармана нож, и тусклый блеск стального лезвия вызывает привычную реакцию: женщина немедленно замирает, а ее глаза наполняются ужасом. Заточенный металл – лучший аргумент, подтверждающий серьезность моих намерений. Я не тороплюсь, давая ей время окончательно осознать серьезность положения; незнакомке нужны эти мгновения, растягивающиеся и наливающиеся страхом, она заполняется им, словно бассейн водой. Страх обездвиживает ее, лишая возможности сопротивляться, потому что эта женщина уже знакома с его парализующим эффектом, она не раз ощущала его раньше и внутренне готова покориться. Я испытываю удовлетворение от того, что она такая, какой я и хотел ее видеть, и это делает ощущение близости еще более острым.

– Я… не понимаю.

На лице незнакомки смятение, но палачу не полагается жалеть свою жертву, и я отворачиваюсь, принимая отсутствующий вид. Мне нечего ей сказать: она еще не готова к диалогу с человеком, превратившимся из приятного собеседника в орудие возмездия. Томительное молчание. Способность мыслить понемногу возвращается к ней, и женщина задает главный вопрос:

– Но… почему?

– Вам это известно лучше, чем мне. Егор не делился со мной подробностями.

– У него не было причин для… такого сумасбродства.

– Думаю, были. Ваш муж не производил впечатления ненормального, и он точно вас ненавидел.

– Наш брак считался вполне удачным, у Егора не было оснований для ненависти. – Ее голос дрожит от обиды, незнакомка искренне верит в то, о чем говорит.

– Неважно, какими ваши отношения выглядели снаружи, главное – какими они были внутри. Сам Егор рассматривал себя как потерпевшую сторону.

– Из нас двоих потерпевшей стороной была я! – зло выкрикивает она, и я понимаю, что сейчас услышу, наконец, правду. – Моя жизнь с ним оказалась настоящим мучением.

– Только в последнее время! – уточняю я. Очень важно показать незнакомке, что я знаю больше, чем говорю, иначе у нее опять появится соблазн лгать.

– Да, поначалу все шло хорошо. Три года как во сне, а потом резкое пробуждение. Егор изменился неожиданно, он перестал меня замечать, раздражался по малейшему поводу, а наш секс превратился в очень скучное мероприятие.

– Он мне говорил то же самое: вы перестали уделять ему внимание, были постоянно раздражены, да и в постели вели себя пассивно, чаще всего вообще отказываясь от близости.

– Да, у меня случались иногда головные боли, настолько невыносимые, что просто хотелось лежать и не шевелиться, но он этого совершенно не понимал. Он был тем еще жеребцом, а крутому парню не к лицу прислушиваться к просьбам жены оставить ее на некоторое время в покое. Я уверена, что заслуживала иного отношения, ведь на мне висела вся домашняя работа, в то время как мой драгоценный муж ничем себя не утруждал. В собственном доме я чувствовала себя невольницей, вечным изгоем, обязанным молчать и подчиняться. Но каплей, переполнившей чашу, стало то, что он завел любовницу.

– Почему вы так решили?

– Поверьте, женщины всегда ощущают такие вещи. Если ты столько времени провела с одним мужчиной, то знаешь все его мысли задолго до того, как они приходят ему в голову.

– Вы чувствовали умственное превосходство над мужем?

– Вовсе нет. Я просто понимала, какое это ленивое и никчемное существо. Впрочем, то же самое можно сказать о большинстве мужчин.

– Возможно, но разве умно было постоянно попрекать мужа, делать ему замечания в присутствии посторонних людей. Вряд ли это могло привести к укреплению брака.

– Он получал лишь то, что заслуживал.

– Егор так не считал. В разговоре со мной он подчеркивал, что вы сознательно его унижаете. Складывалось впечатление, что вы его просто ненавидите.

– Скорее, он ненавидел меня.

– Ошибаетесь. Мне показалось, он любил вас.