— Да, понимай. — Сморщенная маска исказилась пугающей пародией на улыбку.
— Капораль Басили — тоже снайпер. Гастон и капораль будет стрелять на инсургентов.
— Вот и замечательно. Сначала вы убьете караул… как это по-вашему… гарде. Потом стреляйте по деревне. Дошло?
— Да-да, конечно, командор. — Машен беспомощно развел руками. — Но я очень хотель батали на ферма. 0-ля-ля, это такой удовольствий!
— В деревне подраться хотелось? Штурм населенного пункта — сложная форма боевых действий, — строго напомнил подполковник. — Сложная и опасная. Иди, Гастон, и будь готов.
«Только лягушатника мне там не хватало, — раздраженно подумал Сергей, провожая взглядом широченную спину француза. — Отвечай потом, если с иностранцем что-нибудь случится». Конечно, старик был очень хорош в рукопашной, но со снайперской винтовкой в руках он сегодня принесет куда больше пользы.
«Финисты» наскоро перекусили холодными консервами (разводить огонь означало бы демаскировать подразделение), и командир дал команду строиться.
По прямой от рощи, где они разбили лагерь, до превращенного в опорный пункт Чарых-Мартана было чуть больше километра, однако их разделяла глубокая пропасть.
В Гражданскую войну где-то поблизости каратели окружили отряд легендарного Шерипа Ахтаева, и с тех пор это место называлось Ущельем Красных Партизан.
Крутые склоны казались неприступными — во всем «Финисте» нашлось всего шесть альпинистов, которые вызвались вскарабкаться на отвесную стену скалы. Поэтому Рубцов повел свою шестерку через ущелье, а двадцать спецназовцев во главе с подполковником двинулись в обход по серпантину.
Луна и звезды проливали достаточно света, чтобы видеть дорогу — тем более через инфракрасные очки. Шли налегке, несли только оружие и боеприпасы — всего не больше десятка кило, не считая брони. Было тихо и спокойно, безмолвие нарушали только обычные ночные звуки: шорох ветра в листве да голоса птиц и зверей. И еще доносились ослабленные расстоянием крики и пение гулявших в селении боевиков.
Окрестности оставались пустынными, движение не отвлекало внимания, и мысли невольно потекли по привычному руслу. Сильнее всего в последние дни тревожили Сергея проклятые сны, которые начались, как только сводный отряд «Финиста» прибыл в Чечню. Словно ожили давние рассказы отца: города, населенные одноглазыми великанами, сражения в космическом пространстве и на каких-то незнакомых планетах… Ладно хоть сегодня прямо перед боем не снилась эта дьявольщина. Хороший бы он был вояка после таких изматывающих видений…
Подполковник отвлекся от этих раздумий, когда к нему обратился один из спутников:
— Вы доверяете этому французу?
— Он хороший боец, — уклончиво ответил Сергей. — А вы, Ваха, похоже, никому не доверяете. Профессиональная черта?
Сорокапятилетний Ваха Даламов, майор из Управления ФСБ по Чеченской Республике, был прикомандирован к отряду «Финиста» и за эти четыре дня показал себя с лучшей стороны. Перед приходом к власти Дудаева он служил в госбезопасности автономной республики, пытался наладить сопротивление, за что новые власти приговорили Даламова к смертной казни. Майору светила перспектива украсить своей головой центральную площадь Грозного, однако Ваха не попался. С первых выстрелов этой войны он был в гуще событий, лично участвовал в ликвидации многих банд, не раз проникал во вражеские отряды, наводя на боевиков федеральную армию.
— Гастон хорошо стреляет, — согласился майор. — И в рукопашном бою дерется как барс, а ведь не молодой уже. Интересно бы узнать, где старик набрался опыта.
— Интересно, — согласился Сергей. Француз Гастон Машен появился в «Финисте» с месяц назад. Спецполк, как и все Вооруженные Силы, остро нуждался в финансах, а потому подполковник Каростин, по согласованию с министерством, решился на неординарные меры. В прессе разных стран были помещены приглашения для любителей острых ощущений, желающих вплотную познакомиться с русским спецназом. Уплатив всего четыре тысячи долларов, любой житель дальнего зарубежья получал право провести три месяца в элитной воинской части специального назначения, тренироваться на настоящей полосе препятствий наравне с новобранцами, освоить новейшее российское оружие, отведать солдатской пищи.
Энтузиастам, особо отличившимся по части боевой подготовки, гарантировалась радостная перспектива отправиться в Чечню на войну против настоящих боевиков.
Откликнулось человек двадцать, включая Гастона. Если верить его документам, в молодости мсье Машен служил в мотопехоте, но истинный послужной список француза наверняка был куда обширнее. Сергей подозревал, что Гастон — профессиональный наемник, не одно десятилетие проливавший кровь — свою и чужую — в локальных конфликтах по всему свету. А может, агент какой-нибудь зарубежной спецслужбы — в наше время всякое бывает. Так или иначе, на поле боя отставной капрал (сам он говорил «капораль») проявил себя выше всяких похвал…
— Гастон не тот, за кого себя выдает, — настаивал Ваха.
— Я понял это на второй день, — фыркнул подполковник, а затем тихо скомандовал: — Внимание. Всем стоять.
Он увидел, как в трехстах метрах впереди колонны залег головной дозор, и шепнул в микрофон рации:
— Демьян, мы у первой точки.
Последовали несколько секунд мертвой тишины, после чего из вмонтированных в каску миниатюрных наушников послышался голос Гриши Демьяненко:
— Букет гвоздики.
Условная фраза означала, что снайперы покончили с нижней засадой. Гастон Машен и прапорщик Вася Фомин выполнили задачу, использовав винтовки Драгунова с глушителями. Сергей махнул рукой, приказывая возобновить марш, и распорядился по радиотелефону:
— Демьян, готовь музыку.
После этого приказа по ту сторону ущелья должна была закипеть работа.
Пятеро оставшихся в лагере бойцов принялись выдвигать на прямую наводку «музыку», то есть «Валторну». Тем временем штурмовая группа ускоренным шагом направилась к следующему повороту серпантина, все выше уходя в гору. Вскоре они миновали кусты, в которых совсем недавно притаился вражеский пост. Трупы уже остывали, все трое были убиты попаданием в голову, что считалось у снайперов показателем высокого класса.
Чуть позже, когда они приблизились к последнему завитку дороги, в наушниках Сергея прозвучали подряд два рапорта. Демьян: «Музыка готова». Рубец: «Еловая шишка». Итак, «Валторна» уже стоит на огневой позиции, а группа Рубцова благополучно вползла по склону и готова атаковать Чарых-Мартан с направления, откуда противник вовсе не ожидал нападения. Часы показывали 3.42 — операция развивалась точно по графику. Глубоко вдохнув холодный воздух, Сергей произнес в микрофон очередную условную команду:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});