– Гость, однако, – сказал вдруг Увачан, щуря и без того узкие глаза, – байё, женщина.
– Где? – не поверил Артур, у которого от выпитого немного кружилась голова.
– На том берегу, в ерике. Камень большой видишь?
Суворов сфокусировал зрение и в самом деле за камнем на другом берегу реки, где начинался колючий кустарник, заметил фигурку в белом. Достал из палатки бинокль.
Проводник не ошибся. Это была женщина в странном белом одеянии, напоминающем плащ-накидку. Волосы у нее были тоже белые, то ли седые, то ли совсем светлые, лицо красивое, но измученное, и лишь под широкими бровями горели удивительным внутренним огнём зелёные глаза, наполненные страданием и болью. Она почувствовала, что на неё смотрят, подняла лицо, и Артур отшатнулся, получив самый настоящий удар в лоб.
– Твою мать!
– Маган кырдай, о! – прошептал эвенк с суеверным страхом. – Колдуй-баба, белая ястребица, однако… не смотри глаза, денька станешь…
– Кем-кем?
– Слепой совсем… не понимать ничего… яррын голова, слабый…
Артур снова навёл бинокль на скалу, но женщину там уже не увидел. Она исчезла как привидение. И только взгляд её остался в памяти, тоскливый и одновременно вопрошающий, удивлённый, исполненный необычной внутренней силы. Интересно, чему она удивилась, увидев геолога и его спутника на берегу реки?
– Куда она подевалась?
– Маган кырдай летать и по воде ходить. Плохо встретить, однако. Домой надо быстро-быстро.
– На ночь глядя? Утром двинемся. Да и не боюсь я никах ваших колдуний местных, нету их, легенды одни.
– Не легенды, однако. Сам видел. Хороший маган и плохой совсем. Шаман томтуха встретить и болеть, потом умирать.
– Инфекцию небось подхватил и умер, – проворчал Артур, ворочая окулярами бинокля. – У вас тут никакой санитарии, живёте как два века назад, разве что телевизоры в чумы поставили.
– Живём, – не обиделся Увачан.
Солнце село. На лес упала темнота. Комары повалили гуще.
Артур брызнул на себя из баллончика с фумитоксом, постоял у обреза воды, глядя то на вызвездившее небо, то на лес за рекой, потом полез в палатку. Ни с того ни с сего заболела голова. Он попробовал бороться с болью с помощью медитации и не заметил, как уснул.
Ночью проснулся в поту, не понимая, что с ним и где он находится, прислушался к тишине за стенками палатки, попил холодной родниковой воды, успокоился, уснул снова. И приснился ему удивительный сон, до жути реальный, объёмный и цветной.
Он стоял на плоской вершине скалы, торчащей недалеко от толстой стеклянной стены, разделявшей равнину надвое. Вправо и влево уходила цепочка таких же скал, похожих на застывших каменных стражей. По эту сторону стены равнина была живой, зелёной, поросшей густой травой и ползучим кустарником, по другую мир был сер, тускл, прокопчен, по угрюмой холмистой равнине с чёрными провалами кратеров и ям бродили слоистые белёсые дымы, сквозь которые изредка проносились некие призрачные тени, а иногда проглядывал лик кошмарного зверя, похожего на дракона и на человека одновременно.
Небо этого мира было фиолетово-чёрным, в отличие от густо-синего небосклона, раскинувшегося над зелёной половиной равнины. А вот солнце оказалось единым для обеих половин, разделённое точно посередине всё той же колоссальной, уходящей в бесконечность, стеклянной на вид стеной. Только цвет половинки, освещавшей зелёную, живую часть равнины, был желтым, с оранжевыми протуберанцами, а относящейся к страшному – «адскому» миру – багровым, с чёрными оспинами.
На равнине из-за дальнего холма появились всадники на необычного вида животных, имеющих сходство с верблюдами и слонами. Они приблизились к стеклянной стене, спешились. Мужчина, одетый в облегающий тело серебристый костюм со множеством выпуклых ромбов, вытащил из-за спины сверкнувший меч, шагнул к стене. Женщина – Артур, холодея, вдруг понял, что она очень похожа на увайю, эвенкийскую колдунью, которую они с Увачаном встретили на берегу, – одетая в белый пушистый костюм, догнала спутника, потянула за руку, остановила.
Они начали о чем-то спорить, поглядывая на стену, потом мужчина все-таки настоял на своём и снова двинулся к стене. Женщина опустилась на корточки, закрыв лицо ладонями. Мужчина оглянулся, что-то сказал, ткнув пальцем в «коня». Женщина поднялась, побрела назад, сгорбившись, забралась на «верблюдослона».
Мужчина наконец дошёл до стены, в задумчивости склонил голову, смущённый, очевидно, реакцией спутницы. Потом решительно взмахнул мечом и полоснул по стене.
Раздался гулкий треск.
Стена в месте удара покрылась сетью трещин, выгнулась, на землю посыпались искры и дымящиеся осколки стекла, испаряющиеся на глазах.
Мужчина ударил мечом ещё раз.
Грохот, взрыв!
Во все стороны полетели свистящие молнии, в стене образовалась рваная расширяющаяся брешь, из которой на зелёную равнину хлынули полосы тумана, заставив меченосца отступить. А затем из дыры показалась жуткая морда зверя с горящими узкими глазами, похожая и на лицо человека, и на морду дракона.
Мужчина вытянул вперёд засиявший меч.
Зверь в ответ выдохнул клуб дыма и яркого пламени, и мужчину отнесло назад сразу на полсотни метров. Он вскочил на ноги, поднял меч над головой, и тот создал своеобразный купол из голубых извилистых молний, защитивших владельца от новой атаки зверя. Меч вытянулся, превратившись в копьё, воткнулся в морду зверя, оставив дымящийся шрам. Но зверь махнул лапой, отбил копьё и выдохнул облако не то сизого пара, не то бурлящей жидкости, накрывшее воина с головой.
Тому удалось разрубить это странное вихрящееся облако, сбросить и рассеять его верхнюю половину, в то время как нижняя часть тела воина оставалась погруженной в кипящий пар.
Женщина закричала, направляя «коня» к спутнику, но он обернулся, крикнул в ответ:
– Уходи!
Зверь окончательно выбрался из дыры, поднялся во весь рост над равниной – ни на что не похожая апокалиптическая фигура с колышущимся, вспухающим и опадающим телом и множеством корявых лап. Протянул одну из лап к женщине.
Мужчина извернулся, ударил по лапе мечом, отрубая её.
Зверь оскалился, заревел, превращаясь на мгновение в пульсирующее фонтанами пара облако, и снова плюнул в противника сгустком дыма. Мужчина скрылся внутри этого сгустка, прорубил в нём окно, но больше ничего сделать не сумел.
– Уходи! – прилетел его стихающий хриплый крик.
Затем облако окончательно спеленало воина паутиной белесых струй, он исчез.
Женщина повернула коня, помчалась прочь от места непонятного сражения, то и дело оглядываясь.
Одна из лап монстра потянулась было за ней, догнала, но схватить не успела: женщина исчезла вместе с своим «верблюдослоном», растаяла в воздухе… и Артур проснулся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});