Также «проблема первого абзаца» может возникнуть из-за элементарной нехватки информации. Ведь для того, чтобы сделать хороший материал, нужно иметь фактуру как минимум на два, а то и на три. И тогда, постепенно отделяя не зерна от плевел, а лучшие зерна от очень хороших, пишется сочный «высокосортный» материал, к которому можно без труда найти необходимую тональность, написав «врез» или, как мы его еще называем, «заход» или «лид» в самую последнюю очередь. Но зачастую бывает так, что базисной информации недостаточно, а редактор требует всей полноты отображения ситуации или проблемы, где всякие домыслы нежелательны. Бывает наоборот. Когда на вопрос, что в первую очередь необходимо отобразить в тексте, отвечают: «Старик, ну ты же сам все знаешь, напиши что-нибудь». В таких ситуациях о первом абзаце задумываешься просто поневоле. Конечно, решение всякий раз находится, но важно помнить, что даже самый крутой первый абзац не спасет автора (опасающегося, что если начало статьи не будет интересным, то ее не будут читать дальше), если за сильным первым абзацем последует словесная пустота. В таких случаях просто «оставьте свой парашют» для кого-нибудь другого. Пишущий должен четко знать, что он хочет написать, для кого он пишет и как именно он будет это делать. Иначе «проблема первого абзаца» запросто может распространиться на все остальные.
Ночь с пятницы на понедельник
Последовательность написания текстов. Правило «второго глаза». Когда писать заголовок? Кому ставить точку?
Главная трудность начала заключается в том, что оно должно быть логически, напрямую или ассоциативно связано с концом статьи, о котором мы думаем меньше, чем о самом начале или о развитии текста. Говоря иносказательно – это «ночь с пятницы на понедельник» (группа «Выход», альбом «Выхода нет»). То есть, сев писать, нужно представлять себе всю статью целиком, хотя бы схематично. Так что горбачевское «главное – начать» с ударением на первом слоге, вовсе, как и не главное. Главное – не только хорошо начать, но и, простите за некую двусмысленность, хорошо закончить. Иначе, есть риск стать похожим на оконфузившегося во время первого серьезного свидания героя романа Юрия Полякова «Замыслил я побег…» Олега Трудовича Башмакова, истратившего все свое вожделение до начала интимного процесса, и потом еще долго мучавшегося комплексом неполноценности под названием «Недолет!» (3)
Сказать точно, как происходит в нашей голове работа мысли, трансформирующейся в письмо, наверное, смогут только ученые, занимающиеся этой проблемой. Хотя уже сегодня есть весьма интересные технологии. «Некоторые футурологи предрекают, что наш мозг будет напрямую взаимодействовать с электроникой. Более того, в некоторых лабораториях способны набирать тексты при помощи силы мысли или передавать зрительный сигнал непосредственно в кору головного мозга (12). Разумеется, что для обычных граждан – это zona incognita, и они пока даже не предполагают, что новомодный «голосовой поиск» от Google в обозримом будущем вполне может превратиться в технологический артефакт.
Впрочем, сам процесс написания статьи можно легко детерминировать без всякой науки, разбив его на определенные этапы. Итак, первый этап – это скоростное конспектирование собственных мыслей. Мы либо пишем почти готовыми предложениями, либо только фиксируем мысли отдельными словами, делая своего рода краткую запись или, что называется, намечаем текст. Затем мы упорядочиваем написанное, и с точки зрения последовательности и с точки зрения языка. Это – второй этап. В качестве третьего этапа должна выступить обыкновенная пауза в работе. После нее можно приступать к редактированию текста. То есть, в рамках готовых предложений мы при необходимости меняем те или иные слова, кажущиеся нам недостаточно подходящими для данного описания, убираем лишнее либо наоборот добавляем недостающее. На этом этапе еще возможно полностью замещать одни предложения другими и совершать более глобальные «маневры». Например, менять местами последовательность изложения в рамках первоначального плана, отсекать второстепенное или же «прощаться» с дорогими сердцу словами, в угоду тому, чтобы не превысить оговоренный объем знаков. 5-й этап представляет собой то, что я называю финишированием текста, который перед этим должен снова хотя бы немножечко «отлежаться». Правда, на этом этапе существует опасность окончательно «заредактироваться». Происходит это, когда стремление к совершенствованию написанного становится самоцелью. В этом случае автор теряет способность верной оценки, сильно устает или вовсе приходит в отчаяние, и текст напротив начинает становиться хуже, чем был до этого. То есть, как говорил Гоголь, «рисовал, рисовал, да и зарисовался». Чтобы этого не произошло, – действует правило «второго глаза». Такая практика широко распространена в редакциях, но впервые я познакомился с ней в свою переводческую бытность, где она имела почти обязательное применение. Написанное (переведенное) вами читает ваш коллега, которому со стороны виднее то, чего уже не видит ваш «замыленный» глаз. Разумеется, «второй глаз» должен быть опытным человеком, и нет ничего зазорного в том, что окончательные коррективы в ваш текст вносит именно он, а не вы. Во-первых, потому что все предлагаемые им изменения, обсуждаются с вами. А, во-вторых, вполне возможно, что в следующий раз над исправлением шероховатостей в его тексте будете работать именно вы. К тому же, это сильно ускоряет процесс «финиширования», что тоже немаловажно. Также, «второму глазу» хорошо удается (конечно, если это необходимо) сокращать написанное до требуемого размера. Особенно в тех случаях, когда «первый глаз» буквально не может «расстаться» даже с союзом «и». Помните, что умение писать «в размер» очень важно не только само по себе, но как раз и для техники письма. Когда материал сверстан, менять в нем что-либо гораздо сложнее, чем на этапе редактирования текста. В этом случае возможны не только потери в плане выразительности, а зачастую и смысловые искажения.
И, наконец, заголовок. Слова для него всегда проще найти в уже готовом материале, хотя бывает, с точностью наоборот: весь материал пишется от заголовка. То есть, сразу же найденные для него слова, дают пищу для дальнейшего написания и являются своего рода толчком к развитию сюжета. Главное, чтобы заголовок как можно более полно отражал суть материала, а не только привлекал внимание читателей броскими словами, имеющими мало общего с контекстом. Этим очень часто и весьма сознательно грешит «желтая» пресса. Кстати, при выборе заголовка также необходимо учитывать последующую верстку материала. Как правило, длинный заголовок не всегда подойдет к материалу, планирующемуся на две колонки. И наоборот. Короткий заголовок окажется неуместным для статьи, которую, скажем, по-царски начнут верстать с разворота. Но верстка – дело непредсказуемое, поэтому неплохо всегда иметь несколько вариантов. Я так и делаю. Основной заголовок выделяю жирным шрифтом, ниже в скобках для редактора пишу другие. Хотя в моей собственной редакторской практике встречались люди, заходившие в тупик от неспособности придумать хотя бы один заголовок к своим весьма неплохим текстам. Поэтому я принимал их тексты неозаглавленными.
Конечно, только что высказанные мной достаточно четкие положения, нельзя принимать за аксиому. Время во все вносит свои коррективы. Вот уже и из заголовков интервью исчезает прямая речь. Происходит это в том случае, когда интервью из заданных в определенной последовательности вопросов и полученных на них ответов, превращается в настоящую беседу, в которой невозможно в качестве главного выделить что-то одно и необходимо искать другие объединяющие слова. («Покаяние неприкаянного» – беседа Дмитрия Тульчинского с Вячеславом Бутусовым, «Голая правда» – беседа Анны Гоголь с певицей Славой, «Тихий дом» – беседа Дмитрия Тульчинского с Зинаидой Кириенко. Журнал «Интервью», декабрь/январь 2009—2010). Бывают и другие случаи, когда интервьюируемый просто «налил воды» и из его речи при всем желании невозможно вычленить хотя бы одну стоящую цитату, способную привлечь внимание столь дорогих нам читателей.
И, наконец, нельзя не сказать о знаках препинания, с которыми далеко не у всех пишущих все нормально. И если у вас это именно так, то оставьте знаки препинания профессионалам, то есть корректорам, чья работа как раз заключается в том, чтобы приводить ваши тексты в окончательное соответствие с правилами синтаксиса и орфографии. И помните, что знаки препинания выполняют не только свою непосредственную функцию, они создают ритм написанного, а точка – это не просто повод для паузы, точка – это повод задуматься! По поводу знаков препинания есть замечательное свидетельство, и нашел его я опять-таки у Константина Паустовского все в той же книге «Золотая роза». Оно выделено автором в отдельный рассказ под названием «Случай в магазине Альшванга». Помимо первоисточника я встречал его в кратком изложении, но позволю себе повторить его слово в слово, потому что более яркий, точный и вместе с тем неожиданный пример вряд ли можно будет найти еще где-нибудь.