— Зорро! — крикнул Митрохин.
И Зорро вырвался из моих рук. С глухим рёвом, в котором смешивалось чувство обиды, гнева и боли, Зорро кинулся на помощь Митрохину.
7
Была у Митрохина лошадка. Звали её Волна. Очень озорная была лошадка.
В упряжке не ходила: рвалась в дышле. Под седлом тоже не ходила: закусывала удила.
Вполне была бесполезная лошадка.
Но красивая очень…
Серебристого цвета и с тёмной гривой, маленькими ушами и умными, чуть косящими глазами.
Она бегала за Митрохиным повсюду, опускала ему голову на плечо и ждала, не скажет ли он ей чего-нибудь.
И Митрохин говорил:
— Не балуй!
Но не баловать она никак не могла.
Такой у неё был бесполезный характер.
А может быть, чувствовала она, что Митрохин любит её неизвестно за что. Может быть, за одну красоту.
Летом Волнушка бродила по лесным полянам, щипала траву, а на зиму Митрохин собственноручно заготовлял сено для неё, ставил стожки возле дома. Работа была для Митрохина трудная, по старости лет, но он никогда не жаловался.
В тележку он Волну не запрягал, верхом не ездил.
Жена говорила Митрохину:
— Продал бы ты Волнушку, легче бы тебе было…
А Митрохин отмахивался:
— Кому она нужна?
И смеялся.
Однажды Волнушка перемахнула через плетень к соседу. Митрохин даже не успел сказать: «Не балуй!» А у соседа во дворе в беседке в это время проезжий человек сигарету курил. Увидел Волнушку, сигарету выронил и закричал:
— Откуда мне сие!
И почему он решил, что это ему?
Волнушка испугалась этого крика, перемахнула через изгородь и побежала к Митрохину, спряталась за его спину. Положила ему морду на плечо и ждёт, что дальше будет.
А соседский гость оказался городским жокеем с ипподрома. Прибежал он к Митрохину и говорит:
— Продай Волнушку! Ничего не пожалею…
Митрохин был рад, что городскому жокею его Волнушка так понравилась. Но продавать её никак не хотел.
Две недели ходил за ним жокей, просил, умолял, сердился, даже кричал на Митрохина:
— Погляди на себя! Как тебе одному с такой лошадкой управиться! Продай, и тебе польза будет!
— Как-нибудь, — отвечал Митрохин. — Как-нибудь…
И всё же сдался Митрохин. Жена уговорила. Осень подошла, надо было сено перевозить, а у Митрохина не было, как он говорит, силы времени. И увёл жокей Волнушку в город.
— Первый приз вам пришлю, — сказал он на прощание.
Митрохин ничего не ответил, а деньги за Волнушку завернул в газету и положил на подоконник в избе и строго приказал к ним не прикасаться, забыть, одним словом, про них.
Целую ночь Митрохин не спал. Курил трубочку на крыльце, смотрел на луну. И рассуждал сам с собой, что, пожалуй, он и не прав был, когда сказал, что нет у него силы времени. Теперь, как не стало во дворе Волнушки, ничего не хотелось делать.
И сила времени на него набежала, дразнит, спать не даёт. Пошёл Митрохин, разбудил жену и сказал:
— И зачем это я, старый дурак, тому жокею поддался? Скажи на милость…
А когда стало рассветать, увидел Митрохин свою Волнушку.
Бежит она по дороге, грива по ветру развевается. Шея потная, подкова сбилась, а всё-таки ушла от жокея.
Домой вернулась.
Митрохин непогасшую трубочку сунул в карман и побежал свой мотоцикл заводить, чтобы тому жокею нетронутые деньги поскорее вернуть. Чёрт с ней, с пользой, пускай красота дома живёт.