безмолвной ярости, которой не было выхода. И в самом деле не будет же он тут всё крушить, это всё-таки больница.
«Нужно успокоиться», — сказал сам себе профессор. Потом он разберется с матерью. Сейчас Энди была важнее всего.
2
Мужчина встал с места и принялся расхаживать по приемному покою, в нетерпении заламывая руки, чувство тревоги постепенно нарастало. Он еще несколько раз подходил к плотно закрытым дверям, ведущим в операционные, и всматривался в стекло, чтобы уловить хоть что-то.
Он покрывал себя последними ругательствами за то, что не смог удержать Энди, за то что не смог уберечь её от всего этого. Это он был виноват во всём, что ей пришлось и еще придется пережить.
Эрик не знал сколько прошло времени, может несколько минут, а может и часов, пока его не окликнули:
— Мистер Фрилинг?
Возле стойки регистрации стоял доктор в операционной форме и в шапочке, в руках у него был планшет для бумаги. Мужчина опустил маску под подбородок и смотрел на сидящих перед ним людей усталым взглядом.
Эрик буквально подлетел к доктору, что тот чуть отшатнулся.
— Как она, доктор? — на выдохе произнес мужчина, тормозя перед врачом в последний момент.
Тот взял себя в руки и проговорил:
— Состояние мисс Донован, на данный момент, оценивается как тяжелое. Учитывая комплекцию девушки, она получила достаточно серьёзные травмы. Но она не умрёт.
Эрик облегченно выдохнул, а врач продолжил:
— У мисс Донован обнаружена закрытая черепно-мозговая травма и перелом четырех ребер. Открытый перелом левой руки и бедренной кости. Сломанная кость задела артерию, девушка потеряла много крови, но, к счастью, у нас есть запасы подходящей группы.
От услышанного в глазах у Эрика потемнело и он пошатнулся. Доктор стальной хваткой схватил его за плечи и подвёл к стулу.
— Мистер Фрилинг? Вам нужна медицинская помощь? — озабоченно спросил доктор и крикнул куда-то в сторону: — Сестра!
— Со мной всё в порядке, — прошептал Эрик, усаживаясь на стул. — Не надо никого звать.
К доктору подбежала молодая женщина плотной комплекции и вопросительным взглядом оглядела врача и Фрилинга.
— У вас есть что-то еще? — уточнил он у доктора.
Убедившись, что мужчина не собирается падать, врач отпустил его плечи и продолжил ровным тоном:
— Мы продержим девушку в искусственной коме еще несколько дней, в это время мы сделаем повторное МРТ, чтобы проверить серьёзность её черепно-мозговой травмы.
Повисло долгое молчание.
— Идите домой, мистер Фрилинг. Вам нужен отдых. Все равно в ближайшие дни она будет без сознания. Если будут какие-то изменения в её состоянии, мы сразу вам сообщим.
Эрик поднял глаза и уставился на врача умоляющим взглядом.
— Я могу увидеть её?
— Конечно, только недолго: максимум пять минут. Следуйте за мной.
Эрик пошел за доктором в соседний коридор. Тот открыл дверь с надписью «Реанимация» своей карточкой. Они прошли внутрь и врач его остановил жестом.
— Наденьте халат, пожалуйста, — произнес он и протянул ему одноразовый халат. Пока Эрик его натягивал, врач что-то сказал дежурившей там медсестре, а затем повернулся обратно к мужчине.
— Я должен идти, — извиняющимся тоном сказал доктор. — Всего доброго, мистер Фрилинг.
Мужчины пожали друг другу руки и врач скрылся за дверью.
— Идемте за мной, — махнула рукой медсестра.
В помещении слышалось мерное попискивание датчиков. Все пациенты находились за закрытыми шторками. Женщина подвела его к одной из перегородок и жестом пригласила войти.
Эрик одернул занавеску и застонал. На больничной койке вся в датчиках лежала его Андреа. Её голова была забинтована, а под глазами выступили огромные синяки. В горле была пластиковая трубка, подключённая к аппарату для дыхания. Раненая нога зафиксирована при помощи скелетного вытяжения, а рука была обрамлена железными обручами со спицами*.
Рядом с койкой стоял маленький стул на колесиках. Эрик опустился на него. Медсестра задернула штору, давая им ощущение уединения и тихо сказала:
— Только, пожалуйста, недолго, вы со своими микробами представляете опасность для пациентов.
Но он не слушал её, неотрывно глядя на лицо девушки. Эрик почувствовал, как волна горя накрывает его. Что же он натворил?!
Мужчина опустился на колени рядом с койкой. Он боялся прикоснуться к девушке. В итоге, легонько взял неповрежденную руку в свои ладони и прижался лбом к её коже.
— Прости меня, Энди, — прошептал мужчина, чувствуя, как по щекам у него стекают слёзы, утопая в больничной простыни. — Прости меня, пожалуйста.
Он всхлипнул и поднял глаза в надежде на реакцию, но куда там — девушка была без сознания. Умом он это понимал, но вот сердцем…
— Ты обязательно поправишься и мы с тобой куда-нибудь уедем. Только ты и я. В любую точку земного шара. Только прошу, возвращайся ко мне, — искуплено продолжал шептать он. — Я люблю тебя.
Он не знал, сколько так простоял на коленях возле неё, пока та же медсестра не попросила покинуть помещение. Эрик подчинился и позволил проводить себя до дверей. Он поплелся, как и был, в халате, по коридору без конкретной цели. Внезапно, он замер в оцепенении, ведь рюкзак с вещами Энди так и остался лежать в приемном покое. Мужчина стремительно пошел туда и обнаружил рюкзак на месте. Он кинулся осматривать её вещи на предмет пропаж, решив, что вроде все на месте, держа в руках кошелёк с документами и телефон девушки. Вдруг, его посетила острая нужда поделиться с кем-то своей болью.
«Отец», — мелькнуло в голове.
Мужчина привычным жестом осмотрел своё запястье — часы показывали половину пятого утра. Хотя неизвестно, может Патрик был сейчас за рулём своего тягача, даже если он и был на другом побережье.
Эрик разблокировал телефон Энди и нашел в контактах имя отца. Он поколебался еще несколько мгновений, а затем нажал на кнопку вызова.
Мужчина слушал долгие гудки и уже собирался отключаться, как послышался сонный голос мужчины:
— Рей-Рей?
— Нет, отец. Это я.
— Эрик?! — В тоне мужчины послышались нотки беспокойства. — Всё в порядке?
Глаза профессора застелила пелена слёз, а к горлу подкатил горький ком. Он не мог вымолвить ни слова.
— Что случилось, сын? — тревожно поинтересовался Патрик.
Эрик громко всхлипнул и заплакал в трубку, как ребёнок.
Примечания:
*аппарат Илизарова.
3
23 октября 7:00 a.m, аэропорт Логан, Бостон.
Сенатор Лилиан Гордон-Картер смотрела в иллюминатор самолета Hawker 800XP частной компании, который должен был доставить ее обратно в Вашингтон. С тех пор как женщина стала политиком, она летала обычными самолетами, тем самым показывая свою принадлежность к народу, правда, в бизнес классе. Этот же визит в Бостон был