Мужчина посмотрел на то самое место рядом с люстрой, и его передернуло. Бурые пятна так и не смогли стереть и просто закрасили.
Джонсо прошел в гостиную. Шестьдесят лет назад прадед Красного Дэйва отравил здесь своих гостей, забальзамировал их тела и еще три месяца завтракал, обедал и ужинал в их безмолвной компании. Когда шериф арестовывал его, безумец просил сидящего рядом трупа передать ему соль.
Джонсо покачал головой, глядя на антикварные стол и стулья, ставшие временным пристанищем покойников – следующие владельцы были слишком жадными, чтобы избавиться от них.
На кухню от только заглянул и сразу повернул обратно. Ему было страшно просто подумать о том, что варилось на этой плите и запекалось в древней, но все еще рабочей духовке.
Проверив кладовку и комнаты прислуги, Джонсо решил подняться наверх. Осторожно наступал на каждую ступеньку – одна из них оставила его без папаши. Поднял взгляд на портрет женщины, встречавшей гостей своей загадочной улыбкой. На месте глаз были бурые пятна – по слухам, один из прежних владельцев пригвоздил к ним глаза своей супруги. Но это были только слухи.
На втором этаже находились две спальни, рабочий кабинет, комната для гостей, еще одна гостиная, туалет, ванная и кладовая. Джонсо обошел все комнаты поочередно, открывая окна, и только ванную оставил напоследок – в ней было огромное, на пол стены, зеркало, которое нельзя было занавесить. Джонсо боялся зеркал в этом доме, и все они были закрыты от случайного взгляда простынями и скатертями.
Решив, что ванной он Дженази точно не найдет, мужчина поднялся на чердак и нашел в одном из сундуков запас свечей. Здесь было много всякого хлама, в котором он никогда не хотел разбираться, помня рассказы о засушенных здесь частях человеческих тел, чучелах странных животных, найденных колдовских книгах и свечах из человеческого жира. Ничего подобного на чердаке больше не было, но Джонсо боялся, что если хорошо поискать, то можно найти нечто такое, после чего до конца жизни не избавишься от кошмаров.
– Мистер Саргас! – проорал Джонсо, спустившись вниз и прихватив с собой свечи. Ответа по прежнему не было.
Это значило только одно: клиент в подвале.
– Черт бы тебя побрал, – выругался автомеханик и направился к лестнице.
Странный шорох за дверью ванной остановил Джонсо, когда он проходил мимо.
Автомеханик всхлипнул. Трое владельцев дома покончили с собой, перерезав вены в теплой мыльной воде и уснув вечным сном. Еще один растворил в ванне тело неизвестной женщины. Другой утопил в ней своих детей. Хуже этой комнаты здесь мог быть только туалет, в котором... Джонсо не захотел вспоминать и просто толкнул дверь ванной.
Она была пуста.
Когда мужчина собрался было закрыть ее, раздался новый шорох, который выморозил его внутренности. Сдерживая крик, Джонсо ворвался внутрь – и спугнул крысу, которая с возмущенным писком скрылась в водостоке.
– Чертова тварь! – заорал Джонсо. И с облегчением выдохнул. Проверил помещение на предмет наличия других четвероногих квартирантов и даже отважился посмотреть в настенное зеркало – мысль, что в этом доме могут обитать живые существа, вернула ему толику храбрости.
Вот только...
Джонсо затряс головой, сбрасывая секундное наваждение. У крыс не бывает шести глаз. У той крысы было всего два глаза. И нормальный, крысиный хвост.
В ужасе он посмотрел на дыру водостока в полу. Снова поднял взгляд на зеркало – и увидел в отражении за собой только тьму.
Рот Джонсо раскрылся в безмолвном крике ужаса. Тело окаменело, он не мог пошевелить даже пальцем. И не мог отвести взгляд от Бездны. Она была черной, как безлунная и беззвездная ночь, но в ней было что-то еще – еще более темное, не способное отразить даже частицу света. Нечто, поглощавшее все, к чему прикоснется. Но Это прикасалось не ко всему подряд. Оно искало – Джонсо почувствовал это – искало нечто особенное. И направилось к нему, желая узнать, найдется ли в нем что-то интересное.
Его щупальца, потоки тьмы, были настолько черными, что казались нарисованными углем на самом воздухе, у них не было объемного вида. И они влились в рот Джонсо, его глаза, ноздри и уши, проникая даже не в тело – в разум. Он не чувствовал ничего, только четко понимал, что неведомое существо копается в его сознании, перебирает воспоминания, словно кубики конструктора, и влезает так глубоко, что еще секунда – и Это останется в его душе навеки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Тьма забытия окрасилась багровым и Джонсо застонал от боли в правом кулаке. Он не помнил, как разбил дьявольское зеркало. И не жалел об этом. Он лежал на полу рядом с ванной, в которую осыпались осколки, и понятия не имел, сколько времени прошло. Черный Искатель исчез.
Единственным разумным поступком после произошедшего было одно – свалить к черту из проклятого дома, но Джонсо все еще не нашел Дженази.И он твердо решил схватит чудака за шкирку и вышвырнуть из этого особняка, вернуть деньги и пинками выгнать из города. А потом – взорвать сатанинские хоромы к чертовой матери. С него, Джонсо Буллвеста, хватит. Он не оставит от них камня на камне!
Подогреваемый яростью, Джонсо ворвался в подвал, но нарвался на сплошную темноту. Страшно бранясь, он вернулся за свечами, снова спустился вниз и чиркнул спичкой. Но когда пламя свечи разгорелось, он едва не выронил ее на пол.
Он нашел Дженази Саргаса.
Только случай в ванной позволил ему сохранить хладнокровие. Щупальца Искателя разорвали ту струну в его душе, которая отвечала за страх, и он смог спокойно рассмотреть мешанину из плоти и материализованной двумерной тьмы, застывшей в воздухе в центре подвала. Чернота разорвала Дженази на куски и опутав их своими кляксами, словно сама угодила в ловушку, застыв во времени и пространстве.
Джонсо приблизился к невероятной, завораживающей скульптуре без опоры и постамента, и едва не прикоснулся к ней. Отдернул руку в последнюю секунду – увидел блеск в отделенном от черепа глазу Дженази. Он был все еще жив – даже в таком состоянии. И что-то подсказало Джонсо, что этот странный человек борется с Искателем, хотя его тело было разрушено.
– Что мне делать?! – воскликнул Джонсо, сел на пол и заплакал. Все зло, вся вековая тьма этого дома была сейчас сосредоточена в одном месте – этом самом подвале, и даже приняла физическую форму – ценой жизни странного человека с фиолетовыми глазами. И от него, Джонсо Вестбулла, теперь зависело... Зависело ли от него сейчас хоть что-нибудь?
– Я взорву этот проклятый дом, – отчетливо произнес он и вышел из подвала, оставив обреченного Дженази и Искателя в их кошмарном поединке.
***
Чтобы собрать необходимое количество динамита, Джонсо понадобилась неделя. Помог Толстый Пит – давний знакомый из шахтерского поселка. Соединив взрывчатку и отмотав необходимой длины битфордов шнур для отступления, Джонсо чиркнул зажигалкой и в последний раз посмотрел на застывшие в воздухе куски Дженази и Искателя.
– Простите меня.
***
Из тюрьмы Джонсо Вестбулла перевели в лечебницу для душевнобольных. Срок, назначенный ему судом за несанкционированный подрыв здания, даже его собственного, был небольшим, но уснув в свой первый день в камере, мужчина увидел проклятый дом. Особняк снился ему каждую ночь первые две недели, пока Джонсо не стало казаться, что он находится в нем и наяву. Черного Искателя не было, тьма не приходила, но легче от этого не становилось – разум Джонсо остался в плену кровавых стен, они стали чертогами его сознания. Он не испытывал страха – но и надежды тоже. Сокамерники и охранники видели в его глазах серое безумие, и от одного его взгляда сами чувствовали, как сходят с ума.
Врачи не смогли помочь Джонсо, и шесть лет спустя мужчина по прежнему находился в своей палате, мысленно пытаясь выбраться из запертого особняка, в котором все же жили привидения – он общался с бывшими хозяевами и жертвами дома, которых мог видеть только он.