В Рай костюмированные трупики
Отправляли под сердобольных рыдания.
Крематорщик кочергою покручивает,
Читает предсмертные высокопарные назидания.
Из морга пришла третьеклашек экскурсия -
Ботаничка беспринципная устроила за тройки.
У малюток сознание в состоянии рекурсии:
Трещётка теории в трупной помойке…
Однако, затишье застыло внезапно:
Огонь и движенье – азы гипнотранса.
На ленту к кротам забралась поэтапно
Эльвира – заучка и староста класса.
Подруга Эльвиры с ободранным ранцем
Шагает за нею на адский конвейер.
Морщинистый лик, озарённый багрянцем -
Плетёт ахинею старик Дроссельмейеров.
Полкласса в печи вперемешку с кротами.
Хорошая вытяжка – снаружи спокойно.
Никто не кричит, тишина за стенАми,
Да и в самом морге на вид всё пристойно.
ПС: Лучше воспринять как хэллоуинскую страшилку.
/6.02.14 в 3:36/
Неубиваемость драконов.
Прискорбно присмотревшись к исторической дали,
Всплываешь над мутью донной информации:
Покорно натерпевшись канонической морали,
Упиваешься сутью бесплотной субстанции.
Удобно из мира убрать, надсмехаясь, стада людей.
Как непрестижно пасти баранов, кормить свиней!
Как неуклюжи на светских балах сталелитейщики!
И как утюжат друг друга в барах ЖД-путейщики!
И вот гончар врёт свинопаске, что он банкир.
Рыбак же расточает сказки про «свой трактир».
Стыдливо прячет в кинотеатре заплатку шорт
Кондитер нищий, всем известный как «Кислый Торт».
Шаблонной вилкой «благородство» и «моветон»
Трудягам рвут с особым скотством судьбы картон.
Ты неудачник, не адекватен, ты изгой,
Тебя тут слишком миллионы, ты кто такой?!
Казалось бы, пройдите к верху, вперёд из комы:
Пусть будет стыдно человеку с дворцеподобным домом,
Пусть праздность станет неприлична,
Доход пассивный – вне закона…
Пока герой, всего достигший,
Не станет следующим Драконом.
/11.02.14 в 17:15/
Маркетинговая славянофилия.
Слыл славным слепком левых славянизмов
Савелий – сувенир/славянофил,
Корюзлым старорусским анархизмом
Корячил амплуа по мере сил.
Его ррруско-беррёзное рычанье
Умиленно-легко вводило в пляс.
Брутальное пространное рыданье
Скрепляло когнитивный диссонанс.
Кокошник на кудрях, в руке секира –
Продюсер зря уволил консультанта.
Уловками в волнах телеэфира
Не скрыть курьёз идейного мутанта.
Савелий ещё мямлил про крестьянство,
Сулил елей полей по санаториям Башкирии,
Но вскоре по-славянски он увлёкся пьянством
И патефонной записью «Полёт Валькирии».
/14.02.14 в 2:46/
Карибская криминальная.
В три-девятом Мекси-царстве,
В три-десятом Колумбарстве
Жил в хоромах хитрый дон –
Героиновый Барон…
То ли мелкий, то ли крупный -
Синдикат создал преступный,
Он наносит нам урон -
Героиновый Барон!
Поступило сообщенье,
Что хиреет населенье.
Истребляет миллион
Героиновый Барон…
То ли мелкий, то ли крупный,
До корней волос преступный.
Он наносит нам урон -
Героиновый Барон!
Пусть блокируют границы,
Пусть бунтуются станицы -
У Барона самолёты,
У Барона вертолёты!
То ли мелкий, то ли крупный
Синдикат создал преступный,
Авто-бизнесу урон -
Героиновый Барон!
Протрезвели мекси-царцы,
Протрезвели колумбарцы,
Разгромили Синдикат -
Нарко-дилеры сидят!
А Барон пробился в мэры,
Порицает браконьеров,
Чемпион-хамелеон –
Героиновый Барон!
/18.02.14 в 2:39/
А там уже Опра!
Дородная кобра по прозвищу Опра, прозревши, взросла над собой.
Скипетр из кофра забросила в торбу, монаршей сверкнув чешуёй.
Ползла по эфирам каналов центральных, ввергала речами в восторг.
Шипящая кобрища Оприща сальных друзьям не жалела острот.
Пирует Просперо – простой португалец – корова пророчит приплод!
Настойка стекает по перстню на палец, в экране бормочет урод.
Супруга Просперо – испанская баба – на мужа замаслила взор,
Шкворчит барбекю на углях баобаба, к оливкам прильнул помидор.
На пиршество прут к благородному дону три табора кровных друзей:
Стяжали вершины аграрных законов и праздника жаждут скорей.
У Педро прекрасно растут мандарины – пятьсот урожаев за год.
Десятую двойню рожает Матильда, не думая делать аборт.
На драповой скатерти фрукты и мясо, звенит между речью хрусталь.
Для смугленькой младшенькой есть маракасы, матроне подкатят рояль.
Гремящее форте сливается с басом: о мире народная песнь.
Щемящим сопрано стремится к Парнасу стоглоточная полуересь.
Серьёзные лица красны в полумраке, добрищем сверкают глаза.
По крови струится брожёного злака борзая энергокоза.
Энергия злаков не трогает чресла, безвольно провиснет рука,
Но челюсть способна болтать безумолку, и мозг видит всё свысока.
Небище трепещет сокровищем звёздным, Луна – голова у горы.
Припевы трудней, прерываются грозно, и паузы - как топоры.
Примолкли аграрии, смотрят в надежде на вяло зудящий экран,
А там уже Опра, а там уже Опра, а там уже Опра, а там!
/20.02.14 в 0:10/
Мародёры души
На руинах теорий весомых, где хозяин был в голове,
Распоясался демон бездомный, лики модные выдав толпе.
И как свиньи несутся к обрыву, стадо бесов приняв на себя,
Так беснуется медиа-диво, стариков и детей не щадя.
Мы прокрутим в замедленном трансе дикий бег, приковавший стада,
И в жестоком судьбы реверансе распахнутся слепые глаза.
На какие уловки экранов разеваются юные рты?
И в каком таком стаде баранов ощутишь себя по уши ты?
Перво-наперво – прелюбодеи. В новых масках на старых грехах.
Выставляют свой пах как идею, залезая к подростку в IPad.
Во-вторых, мизансцена правленья. Замечательно сыгранный фарс.
Хочешь – царь, хочешь –Буш, хочешь – Ленин. Мы заплатим, раз «выбрали» Вас.
Мы заплатим и в-третьих, и в-пятых. Ведь так принято у басурман!
Наблюдать Иесуса распятым стало стильным у «новых христиан».
В оболочке циничных сарказмов нам сладка дерьмоносная суть.
Мы сосём её жадно с экранов, чтоб пустоты души затянуть.