дело, то?
– Никогда не бери под локоть. Там так брали ребят, которых уводили на казнь…
Наступила тишина. Говорить после такого не хотелось. Следующие часа полтора сидели тихо, молча смотря в окно на проплывающие мимо поля Украины. Молодой парень продолжал сопоставлять рассказанное Артемом, с тем, что слышал ранее по телевизору, читал в газетах. Артем же думал только об одном, что ему скажет жена, когда увидит его на пороге дома и переживет ли все это его старенькая мама. Он с легкостью представил родную калитку, двор, скамейку под окном, наверное, так ее до сих пор никто и не починил. Вспомнил, как мама изо дня в день просила его об этом, а он каждый раз отвечал: «Хорошо мам, давай завтра!». И вдруг Артем резко вскочил на ноги, невыносимая боль сжала его сердце, в легких горел огонь, захотелось на свежий воздух. Он встал и молча вышел из купе. Через минут десять Роман вышел следом.
Уже в тамбуре Ромка все-таки спросил, что же такого вдруг случилось. Артем продолжал стоять молча. Чувствовалось, мысленно он сейчас где-то очень далеко отсюда. Потом взглянул в глаза этого совсем еще юного мальчишки и тихо ответил:
– Я не знаю почему и зачем меня отпустили, не знаю как. Приехали, забрали, отвезли… Всё молча, никаких объяснений. Молча через Россию переправили в этот городок, в Украину. Молча кинули вчера в какой-то студенческой общаге. Потом принесли билет, и вот я еду домой. А я здесь был в последний раз еще при Советском Союзе, при той власти, при тех законах. А сегодня где я?! В какой стране, в чьей? Я даже воды не смог себе купить, деньги новые, незнакомые мне. Все новое, неизвестное, непонятное мне. Еще неделю назад я в яме сидел, а тут уже и дом рядом. Студенты водкой угостили – выпил… Понимаешь, я был в аду, жил в нем, очерствел . Я не способен более ни на что кроме злости, нет ни сочувствия, ни жалости. И вдруг сейчас понял что боюсь… боюсь узнать, что мамы уже нет. Каково ей было тогда получить похоронку на меня?! Или что там приносят в таких случаях? И жена… Я вот сидел и представлял, как она меня встретит, что скажет. А потом подумал – кто ж будет сидеть и ждать покойника с того света! Как я сейчас появлюсь дома, если меня похоронили еще одиннадцать лет назад!?
За разговорами прошла вся ночь. Рано на рассвете поезд остановился на маленьком полустанке, в родной деревушке Артема. Тридцатилетний парень с телом дряхлого старика и измученной, истерзанной душой, прихрамывая, осторожно сошел на перрон. Поезд тронулся, Роман остался сидеть возле окна и смотрел вслед, уходящему вглубь села, советскому офицеру. Артем шел не спеша, не оглядываясь, специально замедляя ход . Тяжесть предстоящей встречи с родным домом , с каждым новым шагом, навалилась невыносимым грузом на его плечи, все сильнее и сильнее сковывала его сердце.