Девушка действовала упорно и настойчиво, но отлично понимала, что говорить на языке Иаверна начнет не скоро. Однако воспринимать общий смысл того, что говорили окружающие, она начала уже к середине первого месяца жизни здесь. Изучение языка методом погружения в среду именно тем и хорош, что человек, оказавшийся в обществе иностранцев и вынужденный тесно контактировать с ними, поневоле настраивается на общий с ними ритм мышления. Это вопрос психологии, подобное явление сложно объяснить иначе, однако факт остается фактом. Возможности любого человека индивидуальны, но Кайндел, помимо всего прочего, от природы была очень музыкальна, поэтому оттенки чужой речи стали прозрачны для нее намного раньше, чем для многих других ее соучеников.
К тому же ее задачу облегчали навыки работы с информацией. Конечно, большинство местных обитателей были очень замкнуты, и лишь сильные эмоции она способна была безошибочно прочесть по их скудной мимике и жестикуляции. Но, возможно, проблема заключалась в том, что это все был совсем чужой народ, совсем иные привычки и традиции. Даже простые служанки, что бы ни случилось (хоть суп им на платье опрокинь), только безразлично улыбались и не меняли тона. Что уж говорить о воинах.
Она быстро поняла, что воины здесь занимают главенствующее положение. Чем выше было мастерство воина, тем большим почетом и уважением он пользовался. Правитель же, которого Офицер именовал «лорд Иедаван», считался если не самым лучшим бойцом в своей области, то по крайней мере одним из лучших (из-за проблем с языком Кайндел так и не сумела выяснить этот нюанс).
Она видела его всего пару раз. Лорд приходил на занятия и, остановившись у двери, смотрел, почти не мигая, на курсантов, и через некоторое время уходил. Кайндел не знала, почему Один (или кто там решал этот вопрос) отправил ее и всех ее одногодков учиться в Иаверн. Только ли потому, что здесь им могли дать самые лучшие и самые неожиданные навыки владения мечом? Или у этого был какой-то другой резон?
Разумеется, их обучали не только владению оружием, но и магии, и рукопашному бою, читали лекции по тактике, стратегии, обращению с военной техникой, медицине и уйме других важных тем. Но перекос в пользу физических нагрузок прослеживался. Для тех из курсантов, кто демонстрировал явное отсутствие большого магического дара, и для тех, кто, наоборот, был даровит, но и сам справлялся с многими теоретическими вопросами, сокращали лекционные часы, давали возможность заниматься самостоятельно.
– Тебе, Кайндел, вообще повезло, – сказал Офицер, когда она решилась полюбопытствовать у него, почему их учат здесь, а не на родине, – что в Питере сейчас спокойно. Воспринимай обучение здесь как небольшой отдых персонально для себя. Если бы Алый Круг активизировался, тебя немедленно истребовали бы обратно, трудиться на источниках энергии.
– Это я понимаю, – терпеливо ответила она, зная, что если Офицеру не захочется отвечать на ее вопрос прямо, то добиться чего-то она не сможет. Поэтому придется довольствоваться тем, что есть.
– Что же касается причин, почему курсантов обучаем именно здесь, так это значительная разница в течении времени здесь и в нашем родном мире. Здесь время идет несколько быстрее, так что вы за тот же временной отрезок (относительно Петербурга и России, конечно) сможете усвоить намного больше знаний и приобрести больше навыков. Все ясно?
– Так точно, – по-военному четко произнесла Кайндел. – Но местным-то обитателям какая выгода от нашего обучения здесь? Почему они на это согласились?
– Это их с Одином дела, – уклончиво ответил ее собеседник, и девушка поняла, что настаивать нет смысла. И так понятно, что речь идет о каких-то поставках, то есть о чисто торговых делах. И уже неважно, кто, что и кому поставляет. – Их с Одином и Политиком.
– Все ясно.
– Отправляйтесь на занятия, курсант!
Но, надо признать, здесь она чувствовала себя даже немного лучше, чем на родине. Воздух в Иаверне был почище, посвежее, намного больше свободного пространства, и по утрам можно было выглядывать на балкончик подышать хоть и морозным, но очень приятным ветерком, наносимым с запада, с занятых лесом областей. Замок, как почти везде, где имелись к тому возможности, был построен на каменистом скальном основании, и возносился над ландшафтом, как одинокая гора над равниной. Ему доставалась самая щедрая порция ветра со всех сторон света (но, правда, стены были сложены со знанием дела, и потому замечательно держали тепло), и больше всего солнца. Он царствовал над селеньями и городишками, которые можно было разглядеть с вершины замковых башен, точно так же, как его владелец полноправно распоряжался своей областью.
Перед ним никто не сгибал колен, даже голову не склоняли, но Кайндел сразу поняла, какой огромной властью он обладает, как внешней, так и внутренней. Мало что ей удавалось прочесть по его лицу, и даже тому, что прочла, впервые в жизни без особой на то причины решила не поверить. Потому что в его взгляде – фактически единственном прямом, внимательном взгляде за все время ее здесь пребывания – девушке почудился интерес.
Но отношение правителя к ней по большому счету ее не касалось совершенно, поэтому она и не стала забивать себе этим голову.
Куда важнее были занятия магией и обстановка в Петербурге.
Первый раз из Иаверна ее вызвали через три недели. Ничего важного – просто несколько вопросов, а заодно проверка состояния двух магических источников. Снова был крайне неприятный переход между мирами (Кайндел казалось, что ее тянет и скручивает, размазывает между пространствами, но при этом отлично знала – для нее этот переход куда менее болезнен, чем для остальных). Но зато она намного быстрее, чем остальные, приходила в себя после всего этого.
И здесь, когда перед глазами рассеялось, она еще заметила Вадима, парня из техномагов, который обычно контролировал процесс перехода из мира в мир (межмировой телепортацией пока занимались только техномаги, их монополию никто еще не сумел нарушить). Он помахал ей рукой, как только заметил, что она открыла глаза, и, свернув переносную технику – ноутбук с присоединенными к нему техномагическими приспособлениями, похожими на абстрактную скульптуру в стиле модерн, – поднялся. Потому его и не замечали остальные курсанты, что к моменту его ухода едва ли могли открыть глаза, а уж понять, что вокруг происходит – тем более.
Ее прихода в себя ждали Роннан и Шреддер. Они же помогли ей подняться с дивана, куда ее уложил Вадим, и подвели к окну.
– Жарко-то как! – выдохнула девушка, стягивая с себя теплую куртку.
– Конечно, после зимы, – согласился Эйв. – Пива хочешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});