Все деньги уходят на них, а про себя забывает, просит у людей милостыни, а если откажут, идет на мусорку, — жалуясь, вытирала посуду мать, — не понимаю, зачем рожать столько, если денег нет. — Вот-вот, — кричал отец с другой комнаты. Теперь он тоже зашел на кухню. — Один значит, в Москву уехал, не работает, а денег с нее доит, другая моделью видите ли стать хочет. Вообще не понимаю. Это что за бред космический? Хорошо, что в тебе такой дури нет, Надя. Они все жили в маленькой провинции, и отец считал, что переезд в крупный город, это что-то невероятно космическое. — Ну, мы, в принципе, люди обеспеченные, Надя тоже может попробовать эту профессию. — Ты что, совсем? Да там одни проститутки работают, — отвечал отец. — Ну я с тобой не согласна, знаешь ли. Сейчас такое время, когда люди могут зарабатывать деньги легким трудом, необязательно пахать всю жизнь за копейки. — А вот ее дочь работает там, она разве много получает? — Ну, я думаю, все еще впереди, просто я вижу, как она для них старается, хорошая мать, но зря на себя забивает. Еще долго шел этот разговор. Мать тоже хотела для дочери лучшего, чтобы она как можно раньше задумалась о своем будущем. Все вокруг пробуют себя, познают мир, открывают свои сильные стороны. Она видела в нынешнем времени большие перспективы, потому что вспоминая свое детство, помнила, как все было достаточно ограничено. Но отец был против. Он думал, что придется так же распрощаться со своим кошельком. — Но это ведь не обязательно отдавать все деньги на это, можно просто попробовать, — убеждала его мать. Задумавшись об этом, Надя тоже замотивировалась. Они уломали отца, и он согласился. — Может что-то из этого выйдет, завтра я поговорю с соседкой и узнаю, куда ходит ее дочка.
На следующий день Надя уже представляла себя мировой моделью. Она крутилась в халате перед зеркалом, ходила вперед и назад, подворачивая ноги. Родители были на работе, поэтому можно было обойти всю трехкомнатную квартиру на каблуках хоть сто раз. Ее походка была далека от совершенства, была небрежной, словно после веселой ночи, ноги подворачивались в туфлях, но это все равно выглядело привлекательно в ее исполнении. Она была немного неуверена в себе, называя других уродами, хотела самоутвердиться. Она хотела нравиться всем, даже тем же «уродам», поэтому собиралась всегда очень долго, говоря, что делает это для себя, но на самом деле являясь заложницей образа. Все это из-за того, что пару лет назад Наде очень нравился один мальчик. Он был ее первой любовью, но резко исчез, и она долго вспоминала те теплые летние вечера, когда они гуляли в компании. Хоть тогда они и были совсем детьми, но не значит, что в этом возрасте не может быт чувств. Но все было не так гладко. В тот момент по городу гуляли вши и всех зараженных стригли на лысо, потому что в их городе не продавалось средств от лечения гнид. И вот в один прекрасный день и Надиной головы коснулась машинка. Но несмотря на это она выходила гулять, тогда-то они и сдружились с Алисой. Во двор приходили и другие дети, среди них был тот самый мальчик, который смотрел на них в кабинете. Он не хотел дружить с Надей из-за лысины, ему нравилась Алиса с ее милым длинным хвостиком. Ей просто было обидно, что они обделяли ее своим вниманием из-за внешности, поэтому теперь старается всегда выглядеть на 100.
Первые дни в модельной школе прошли успешно. Юных маникенщиц учили правилам походки, английского языка и другим вещам нужным для этой работы. Им давали домашние задания. Например, прогуляться на каблуках несколько кварталов до тех пор, пока ноги не устанут. Каждый день после занятий Надя выходила на улицу и шла до конца своего маленького города. К концу месяца они уже полностью отработали походку и фотографировались на журнал. Это был местный журнал, только для их городского торгового центра. Эти фотосессии проходили в специальных студиях, где все было предусмотрено. Первая фотография в журнале, достаточно волнительное событие для молодых людей, поэтому в здании снова была суета. Все красились, переодевались, стараясь выглядеть как можно совершеннее. Выйдя из гримерки на фотографию, Надя поправляла свои джинсы, которые нужны были для рекламы. Кругом стоят белые лампы, освещающие все вокруг. Моделей ставят в определенные позы и каждая ждет своей очереди. Девочки разговаривают между собой, чтобы как-то ускорить время. Через 40 минут выходит Надя. Ее ставят боком и слегка наклоняют голову. Перед глазами быстро проходит ослепляющий свет камеры и слышится щелчок. Фотограф смотрит на снимок и закатывает глаза. — Девушка, вы не подходите для этой съемки, извините. — Это еще почему? — удивленно спрашивает рядом стоящая женщина, которая была главой модельной школы. — Понимате, не хочу никого обидеть, но сейчас в моде натуральность, среди моделей всегда было так по канону. У этой девушки цветастые волосы, были бы они еще натурально рыжими, я бы еще посмотрел, но видно что подкрашено. — Но ведь модели нужны разные, кто-то такой, кто-то другой. Будет совсем не интересно, если все одинаковые, — заступилась одна девушка из толпы. — Вы видимо требований не знаете. Модели могут различаться, но только если они натуральные, я фотографирую вашу девицу один раз, но учтите, что другие на это не согласятся, даже несмотря на то, что мы живем в маленьком городе, слышали девочки? Краситесь в натуральный, если волосы не отвалятся — прекрасно! Либо это все не для вас, почему глава этого модельного дома даже не сообщила об этом? Пока они разговорились с директорисой заведения, Надя вышла с фотозоны и освободила место для других.
Вечером Надя сидела в своей комнате и снова смотрелась в зеркало. Пока у них были школьные каникулы, она все время посвящала моделингу. Но теперь перед ней стоял выбор: покраситься или бросить это дело. На раздумье ей дали неограниченное количество времени, сказав, что оставят место на всякий случай. — Мам, в общем, ничего не получилось. Мне сказали, не подхожу по цвету волос, но сейчас менять ничего не хочется. Наверно это не для меня. Как уже говорилось, волосы были основно частью образа, и она очень не хотела менять цвет, думала станет серой массой. — Ну так давай покрасим в натуральный, что ты как клоун рыжий, еще и губы в красный красишь, конечно, туда таких не берут. Я куплю краску и все будет. — Нет, мам, я не хочу. Запиши меня в какое-нибудь другое место. — Например?