Читать интересную книгу Потерянные девушки Рима - Донато Карризи

Убей меня.

И в эту критическую минуту Моника осознала, что уже приняла решение.

6:19

Дождь накрывал Рим погребальными пеленами. Серой тенью занавешивал древние дворцы, ряд немых слезящихся фасадов. Переулки вокруг площади Навона, извилистые, будто кишки, совсем опустели. Но в нескольких шагах от дворика Браманте широкие окна старинного кафе «Делла Паче» отражались на блестящей мостовой.

Внутри – стулья, обитые красным бархатом, столики из белого мрамора с серыми прожилками, статуи в стиле нового ренессанса и обычные посетители. Люди искусства, в основном художники и музыканты, раздраженные незавершенным рассветом. Но также и торговцы, и антиквары, коротающие время до открытия магазинчиков, расположенных вдоль по улице, и какой-нибудь актер, который, возвращаясь с ночной репетиции в театре, забегает выпить капучино перед тем, как отправиться спать. В такое скверное утро все ищут утешения и охотно вступают в общую беседу. Никто не обращал внимания на двух незнакомцев в черном, которые сидели на отшибе, за столиком напротив входа.

– Как твоя мигрень? – спросил тот, что казался моложе.

Другой, собиравший подушечкой пальца крупинки сахара вокруг пустой чашки, оставил это занятие и невольно прикоснулся к шраму на левом виске:

– Иногда не дает мне спать, но вообще можно сказать, что лучше.

– Тебе все еще снится тот сон?

– Каждую ночь. – Он поднял глаза глубокой, меланхолической синевы.

– Это пройдет.

– Да, пройдет.

Наступившую тишину прервал длинный свисток кофемашины для эспрессо.

– Маркус, время пришло, – сказал молодой.

– Я еще не готов.

– Ждать больше нельзя. Меня сверху спрашивают о тебе, допытываются, в какой ты кондиции.

– Я делаю успехи, разве нет?

– Да, правда: с каждым днем все больше и больше, это меня радует, поверь. Но ожидание слишком затянулось. От тебя зависит многое.

– Но кто так интересуется мной? Я хотел бы встретиться с теми людьми, поговорить. Я знаю только тебя, Клементе.

– Этот вопрос мы уже обсуждали. Невозможно.

– Почему?

– Потому что так издавна заведено.

Маркус снова потрогал шрам, он всегда так делал, когда волновался.

Клементе наклонился к нему, поймал его взгляд:

– Это ради твоей безопасности.

– Ради их безопасности, ты хочешь сказать.

– И это, если угодно, тоже.

– Я могу создать неудобство. Этого допустить нельзя, правда?

Сарказм Маркуса Клементе не рассердил.

– Какая у тебя проблема?

– Я не существую.

Голос его сорвался, в нем прозвучала боль.

– Тот факт, что только я знаю тебя в лицо, предоставляет тебе свободу. Неужели ты не понимаешь? Они знают тебя только по имени, а в остальном полагаются на меня. Таким образом, твои полномочия безграничны. Раз они не знают, кто ты, то и не могут тебе помешать.

– Зачем это нужно? – вскинулся Маркус.

– Зло, которое мы преследуем, может пробраться даже в их сердца, вот зачем. Если все прочие меры не приведут ни к чему, если ни одна из преград не устоит, кто-то должен оставаться на страже. Ты – последняя линия обороны.

Во взгляде Маркуса сверкнул вызов.

– Ответь мне на один вопрос… Есть еще такие, как я?

После короткого молчания Клементе решился:

– Я не знаю. Не могу этого знать.

– Лучше бы ты оставил меня в той больнице…

– Не говори так, Маркус. Не разочаровывай меня.

Маркус поглядел на улицу. Дождь на время перестал, и редкие прохожие, покинув ненадежные укрытия, разбегались по своим делам. У него накопилось еще много вопросов к Клементе. Были вещи, которые напрямую его касались и о которых он теперь ничего не знал. Человек, сидевший напротив, представлял собой его единственную связь с миром. Более того, Клементе и представлял собой весь его мир. Маркус никогда ни с кем не говорил, у него не было друзей. Но ему было известно такое, о чем лучше бы ничего и не знать. О людях, о том, какое зло способны они совершить. Нечто столь ужасное, что всякое доверие пошатнется, любое сердце навсегда окажется зараженным. Он смотрел, как люди вокруг живут без этого груза, и завидовал им. Клементе спас его. Но, спасши, внедрил его в мир теней.

– Почему именно я? – спросил он, продолжая глядеть в сторону.

Клементе улыбнулся:

– Собаки не различают цветов. – Эту фразочку он часто повторял. – Ну что, ты со мной?

Маркус повернулся к своему единственному другу:

– Да, я с тобой.

Больше не говоря ни слова, Клементе пошарил в плаще, висевшем на спинке стула. Вытащил бумажный конверт, положил на стол и подтолкнул к Маркусу. Тот взял его и с аккуратностью, какой отличалось каждое его движение, открыл.

Внутри находились три фотографии.

Первая изображала компанию молодежи во время вечеринки на пляже. На переднем плане две девушки в купальных костюмах чокались бутылками пива перед костром. На второй фотографии предстала только одна из них: волосы стянуты в хвост, очки с толстыми стеклами; улыбаясь, она показывала на вздымающийся за ее спиной Дворец итальянской цивилизации, знаковое здание эпохи неоклассицизма, расположенное в квартале Всемирной выставки (ЭУР).[2] На третьей фотографии та же девушка обнимала мужчину и женщину, очевидно родителей.

– Кто это? – спросил Маркус.

– Ее зовут Лара. Двадцать три года. Учится в Риме, приезжая. Факультет архитектуры, четвертый курс.

– Что с ней случилось?

– В этом-то и проблема: никто не знает. Она исчезла почти месяц назад.

Маркус сосредоточился на лице Лары, отрешившись от гула голосов и от всего, что его окружало. Типичная провинциалочка, переселившаяся в большой город. Очень хорошенькая, тонкие черты, никакой косметики. Представил себе, что она, наверное, почти всегда стягивает волосы в хвост, потому что не может позволить себе парикмахерскую. Может быть, делает прическу только перед тем, как съездить к своим, из экономии. Одежда компромиссная: джинсы и футболка, чтобы необязательно было следовать за модой. На лице можно разглядеть следы ночей, проведенных за книгами, или трапез, состоящих из банки тунца, последнего ресурса иногородних студентов, которые исчерпали месячный бюджет и ждут нового поступления от мамы с папой. В первый раз вдали от дома. Каждодневная борьба с ностальгией, которую помогает одолеть мечта стать архитектором.

– Рассказывай.

Клементе достал блокнот, отодвинул кофейную чашку и стал говорить, сверяясь с записями:

– В тот день, когда она исчезла, Лара провела часть вечера с друзьями в кафе. Те, кто был с ней, заверяли, что девушка казалась спокойной. Друзья поболтали о том о сем, как обычно, потом около девяти Лара сказала, что устала и хочет вернуться домой, лечь спать. Двое из компании – молодая пара – подвезли ее на машине и дождались, пока она зайдет в парадную.

– Где она живет?

– В старом доме, в центре.

– Есть еще жильцы?

– Человек двадцать. Дом принадлежит университетской корпорации, которая сдает квартиры студентам. Квартира Лары – на первом этаже. До августа с ней жила подруга, которая уехала; на самом деле Лара искала вторую съемщицу.

– Когда обрываются ее следы?

– Присутствие Лары дома в следующий час подтверждается данными пункта сотовой связи по этой зоне: с ее мобильника были зафиксированы два исходящих звонка, один в двадцать один двадцать семь, второй в двадцать два двенадцать. Первый разговор, десятиминутный, был с матерью, второй – с лучшей подругой. В двадцать два девятнадцать ее телефон был отключен. И больше не включался.

Молодая официантка подошла к столику убрать чашки. Нарочно помедлила, а вдруг клиенты закажут что-то еще. Но никто из них ничего больше не попросил. Они всего лишь умолкли, дожидаясь, пока девушка удалится.

Маркус спросил:

– Когда было заявлено о ее исчезновении?

– На следующий вечер. Подруги, не увидев ее на факультете, целый день звонили ей, но включался автоответчик. Часов в восемь постучали к ней, но никто не отозвался.

– Что думает полиция?

– Накануне исчезновения Лара сняла со счета четыреста евро, чтобы уплатить за квартиру. Но управляющий денег не получил. По словам матери, из шкафа пропали какие-то предметы одежды и рюкзак. Мобильника в квартире не нашли. Поэтому полиция склоняется к тому, что девушка ушла по своей воле.

– Очень удобная позиция, сказал бы я.

– Знаешь, как расследуются такие дела? Если не выявляется какая-то деталь, заставляющая бояться худшего, через короткое время поиски прекращают. И ждут.

Наверное, пока не появится труп, подумал Маркус.

– Девушка вела размеренную жизнь, бо́льшую часть времени проводила в университете, имела определенный круг знакомых, с которыми только и общалась.

– Что думают ее друзья?

– Что Ларе не свойственны скоропалительные решения. Хотя в последнее время она несколько изменилась: казалась усталой, рассеянной.