Я пытаюсь открыть ящик комода. Он тяжёлый. Хрен откроешь. Ещё бы из натурального дерева, это вам не наша фанера.
Делаю последний рывок. Я так увлечена, что не услышала шаги за дверями.
Ящик поддаётся, а я висну на нём. С любопытством заглядываю внутрь.
— Вэйра, вам уже лучше, — слышу голос за спиной и оборачиваюсь, словно воришка, пойманный на месте преступления.
На меня смотрит девушка едва ли младше меня самой. Радость на лице при виде меня, в сложившихся обстоятельствах ни о чём не говорит.
— Мне не лучше. Просто хотела поменять рубашку, — сочиняю я на ходу. — А где лежат, не помню.
— Вы не помните, где лежат рубашки? — потрясённо переспрашивает она.
— Как тебя зовут и кто ты?
У девушки и без того большие глаза стали как блюдца. Она приоткрыла рот.
— Не смотри на меня как на восьмое чудо света. Я не помню вообще ничего. Лучше помоги мне добраться до кровати.
Она подбежала ко мне и подставила плечо. Я сейчас похожа на раненого бойца, которого тащит на себе санитарка. Горько усмехнулась и прилегла. Какой кайф!
— Повторяю свой вопрос. Как тебя зовут?
— Пейгерим, меня зовут, вэйра.
— Очень сложное имя. Я буду звать тебя Пег. Выйра — это кто?
— Вэйра, — поправляет меня она. — Обращение к незамужним знатным девушкам. Вэсса — к замужним.
— Хоть что-то проясняется. Уже легче. Так, а лыр — это кто?
Пег улыбнулась:
— Не лыр, а лэр. Это самый мелкий дворянский титул.
— Час от часу не легче.
— Пег, а ты мне кем приходишься?
— Вэйра, вы забыли, — и она прикрыла рот ладошкой. Я усмехнулась. Сложно не знать и ещё и забыть. — Я служанка.
— Моя?
— Нет, общая.
— Ладно, давай, общая служанка, быстренько введи меня в курс дела. Расскажи, что и где у меня находится в комнате.
Облегчу себе задачу. Может, она подскажет что-нибудь.
Пег оживилась:
— В комоде лежат ваши личные вещи. В первом ящике гребни, заколки, пудра…
— Тормози, Пег. Избавь меня от этих интимных подробностей. В целом я уловила. Давай дальше.
— Во втором ящике нижнее бельё. А третий ящик на замке. Что там вы хранили, я не знаю.
Вот оно! Значит, мне нужен третий ящик. То, что он возле пола хорошо, легче открывать будет. Наверно. А вот то, что он заперт — плохо. Где взять ключ?
— А ты случайно не знаешь, где я храню ключ от него?
Глазки у Пег забегали. А руки она убрала за спину.
— Не знаю, вэйра, — произнесла она весьма убедительно.
— Пег, не надо лгать мне. То, что ты знаешь, где находится ключ сейчас как нельзя кстати. Не бойся, скажи мне, где он, — я добавила в голос ласки.
— Я не лгу вам, вэйра Роза. Просто ваш отец запретил мне говорить.
— Вот значит как? Правильно, что ты выполняешь приказание. А что конкретно он запретил говорить?
— То, что ключ от комода у него.
Вот так вот, вуаля.
— Спасибо тебе, Пег. А почему доктор к нам приходил?
— Не к нам, а к вам, — начала Пег.
Я приподняла одну бровь. Долго репетировала перед зеркалом такой трюк. И в той моей жизни он пользовался успехом. Не подвёл и здесь. Пег смутилась.
— Я имею ввиду, что доктор к вам приходил, — стушевалась она.
— Это я уже поняла. Зачем приходил?
— Вас избил лэр Чарлей, — она с жалостью смотрит на меня.
— Смею надеяться, что ты знаешь за что?
— Вы отказались выходить замуж, — со страхом в голосе почти прошептала она.
— Ну, и что здесь такого? Я не поняла. Можно же было поговорить, объяснить, в конце концов, — рассуждаю я в слух.
Пег в ужасе смотрит на меня, как будто я несу какую-то ересь и даже за то, что она меня слушает, грозит отлучение от церкви.
— Да, расслабься ты, Пег. Не тебя же замуж выдают, — пытаюсь я шутить.
— Вы какая-то странная вэйра. После того как доктор сказал, что вы умерли…
— Ну, знаешь ли, смерть кого хочешь изменит, — перебиваю я её. — Расскажи лучше какая я была по своей преждевременной кончины.
Глава 3
Пег не понимает моих шуток и смотрит испуганно. Но всё же отвечает:
— Вы, были тихой, замкнутой. Слово лишнего не скажете. Ни в чём не перечили отцу.
Я киваю. В голове уже сложился примерный портрет девушки. И он меня не радует. Такой я точно не буду. Пусть даже новоиспечённый папенька и не мечтает. Я уж точно не буду молчаливой овцой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Вы очень любили читать и постоянно что-то писали в тетрадках — продолжала просвещать меня Пег.
— Подруги хоть у меня были?
— Я часто носила записки от вас вэйре Лионелле.
— Ты мне очень помогла, Пег.
— Простите, вэйра, мне пора бежать. Хозяин будет гневаться.
С первого этажа слышу ругань. Пег убегает, словно её здесь и не было.
Если бы я была на месте Розы, то куда бы спрятала свои записи. Если бы, да кабы. Прихожу к выводу, либо на самом видном месте, например, на этих книжных полках, либо в тайнике.
Мне спешить некуда. Во всяком случае, не замуж за выбранного папенькой жениха.
Дверь с грохотом отворяется и в проёме показывается фигура того самого мужчины с претензией на элегантность.
— У меня, что сегодня приёмный день? Оставьте передачу за дверью и на выход, — я буравлю мужика злым взглядом. Он меня бесит. — Что за хамство такое? Бесцеремонно вламываетесь в чужую комнату. Это попахивает несоблюдением личных границ.
Мужчина начал задыхаться. Глаза стали бешеными. Он задёргал манишку возле шеи, ослабляя её.
— Скажите на милость, зачем так туго завязывать? Вы же можете задохнуться, — сочувствую ему я.
В меня как будто вселился бесёнок. Это надо быть полностью отбитой на всю голову, чтобы провоцировать монстра.
— Пег мне сказала, что ты ничего не помнишь — голос сиплый. Но я слышу в нём надежду.
— Я даже не знаю кто вы, — не разочаровываю я его.
— Хм, я бы сказал, неожиданный эффект, — себе под нос бурчит он.
— Может, всё же представитесь? — говорю я светским тоном.
— Может, и представлюсь. Я твой отец.
— Весьма печальное известие. А женщина, которую вы с таким усердием избивали, моя сестра?
— Да, ты действительно странная. Это твоя мать.
— Не повезло ей, — задумчиво говорю я. — Очень не повезло.
— Знаешь, почему я тебя до сих пор не наказал за дерзкое поведение?
— Просветите, сделайте милость.
Кажется, что папаньку сейчас грохнет кондратий. Вот был бы праздник. Но нет! Я с интересом смотрю как его лицо приобретает нормальный цвет.
— Мало я тебя бил…
— Не переживайте, папаша, нормально так били, что весь страх отбили. Знаете, какая штука, стоит переусердствовать и все усилия насмарку.
— Да, от тебя нужно побыстрее избавляться.
— Не сомневаюсь, что вы ни перед чем не остановитесь. Можно последнюю просьбу?
— Можно, — рявкнул отец. Мне удалось довести папаню до белого каления.
Мне сложно принять чужих людей за свою семью. Против фактов не попрёшь, эти упыри и есть моя семья.
— Прошу заменить смерть на вечную ссылку.
— Рад, что наши желания совпадают.
— А уж как я рада. В знак любви и преданности верните мне ключ от комода, — делаю вид, что раздумываю и добавляю, — пожалуйста.
— Чего ещё изволите? — саркастически ухмыляется он.
— Учебник по истории. Получается, что я даже не знаю в какой стране живу.
— В Иларии, — нормальным тоном говорит отец. Может не такой уж он и чудак, на букву «м». Надо присмотреться к нему.
— И на том спасибо, — я делаю поклон и вскрикиваю от боли. Пользуюсь случаем, якобы теряю сознание.
Чтобы папуля мой расчудесный не расслаблялся. А то уже золотые дублоны в глазах замелькали. Решил сбагрить меня поскорее.
Не выйдет! Пока не разберусь в ситуации, с места не сдвинусь. Даже если и сдвинусь, не факт, что туда, куда нужно любящему родителю.
Папаша кричит в распахнутую дверь:
— Доктора! Пейгерим, беги быстро за доктором!
— Доктор сказал в прошлый раз, что больше не придёт, — отвечает служанка.