Читать интересную книгу Черный фотограф - Александр Белогоров

Сон оправдал самые неприятные ожидания. Он был еще похлеще тех, что Алешка видел в последнее время. Утром он решил даже его записать, чтобы поразмыслить над этим на досуге.

Итак, во сне мальчику казалось, что это он, но в то же время и кто-то другой: вообще не поймешь кто! Ему даже чудилось, что в нем собралось как бы множество людей. Всем им было плохо, все они хотели откуда-то выбраться, но вот откуда и зачем, Алешка так и не понял. Он только ощущал, что находится в темном и тесном месте, похожем на какую-то пещеру. Больную ногу что-то крепко сжимало, поэтому мальчик не мог даже толком пошевелиться.

– Теперь вы привязаны ко мне и вам не выбраться! – вещал неприятный, глуховатый мужской голос.

Алешка готов был поклясться, что где-то уже слышал этот голос раньше. Конечно, в том, что во сне появляются именно те голоса, лица, которые когда-то слышал и видел, нет ничего удивительного, именно так обычно и бывает. Но хорошо бы знать, кому этот голос принадлежит.

– Один щелчок, маленькие детали, и порядок. Вы пленники, – продолжал тем временем голос. О чем он ведет речь, было совершенно непонятно, но слова звучали угрожающе. Очень уж не хотелось быть куда-то привязанным из-за какого-то непонятного щелчка.

Мальчик во сне чувствовал, что становится все слабее и слабее. К тому же на него как будто что-то давило. Потом давление становилось все сильнее и начался уже ставший привычным озноб.

Когда Алеша все-таки сумел проснуться, то у него просто зуб на зуб не попадал. И это несмотря на то, что он кутался в одеяло, хотя в другое время в такую погоду и под одной простыней было бы жарко. Наверное, и давило на него во сне именно одеяло. Даже выбраться из-под него сразу не получилось. Но вот почему холод? Мальчик в который уже раз померил температуру, но градусник издевательски показывал тридцать шесть и шесть, упорно не желая ничего объяснять.

Вдобавок еще что-то случилось с языком. Он как раз весь горел, как если бы на него положили жгучий перец. А уж по ночам Алеша точно никакого перца не ел! В конце концов мальчик решил, что во сне язык просто случайно прикусился.

Что же касается самого сна, то со сломанной ногой волей-неволей почувствуешь себя привязанным. Так что действительно получается: один щелчок ломающейся кости, и ты как на привязи. Алешка за время болезни проникся очень большим сочувствием к тем собакам, которые вынуждены сидеть в любую погоду на цепи. Ведь когда ты здоров и к тому же у тебя нет ни книг, ни телевизора, то это должно быть еще труднее и неприятнее.

Конечно, объяснения с одеялом и прикусыванием языка были совсем не плохие, но Алеша чувствовал, что они едва ли полностью верны. Оставалось впечатление, что вокруг происходит что-то странное, тревожное и пугающее, но вот что именно – понять никак не получалось.

Глава II

Предупреждение

Утром Алешку пришел навестить его лучший друг, Антон. Надо сказать, что друзья не забывали больного и приходили к нему довольно часто, чтобы подбодрить. В такую замечательную, теплую погоду никому не хотелось сидеть в душной городской квартире, и Алешка тем более ценил такую заботу. Антон был очень веселым и совершенно не унывающим человеком. Энергия у него буквально била через край. Даже говорил он так: быстро, громко и отрывисто. Его даже за глаза иногда называли пулеметом. От общения с ним настроение поднималось очень быстро и надолго, а время пролетало незаметно. Но сегодня он был весь какой-то грустный и встревоженный, и никаких хороших новостей не принес.

– Прямо эпидемия какая-то! – выпалил он в ответ на Алешкины расспросы.

– А что такое? – поинтересовался больной. – Еще кто-то заболел?

– Да больше половины класса больные сидят! А остальных все это как будто стороной обходит… – отвечал Антон.

– Что, действительно эпидемия? Вроде для гриппа совсем не время…

– Про эпидемию это я так, для красного словца, – сказал Антон. – Никакой эпидемии. У всех болезни разные, но одновременно. Прямо чертовщина какая-то! – резюмировал он и закашлялся.

– Чего это с тобой, ты тоже заболел? – спросил Алешка.

– Вот еще, глупости! – возмутился Антон и снова закашлялся. – Это я, наверное, вчера просто мороженого переел. Или перекупался, когда на дачу ездили. Кстати, чуть не забыл! – хлопнул он себя по лбу. – Я тебе тоже мороженое принес. Твое любимое, фруктовое. Ешь, пока не растаяло! – И побежал в прихожую за своим пакетом, где и лежало купленное мороженое.

О себе Антон тоже не забыл, и, несмотря на периодические приступы кашля, упрямо поглощал свою порцию.

– Раз горло не болит, значит, можно! – оправдывался он. – И вообще: говорят, что если не обращать на болезнь никакого внимания, то все гораздо быстрее проходит!

– Попробуй не пообращай внимания на сломанную ногу! – проворчал Алешка. Но настроение от присутствия друга у него быстро улучшалось. – Так что там у кого стряслось? – продолжил он, расправившись с мороженым. – Ну, у тебя-то кашель какой-то, а у других?

– Кашель – это ерунда! – возмутился Антон. – Я себя больным не считаю! А вот у других… Посуди сам: братья Петровы из соседнего подъезда вчера на лодке катались и перевернулись. Димке еще даже веслом по башке попало. Еле вытащили! Воды, конечно, наглотались, но ничего страшного нет. Вот только теперь на лодочной станции обещали строго следить и лодки выдавать только по паспорту. – Антон вздохнул. – Так что теперь без родителей и не покатаешься!

– С ними неинтересно! – отозвался Алешка. – Даже в воду попрыгать не дадут! Да еще поди уговори их!

– А Колька недавно с велосипеда слетел, – продолжал Антон. – Прямо через руль и головой вперед! Лежит теперь с сотрясением мозга. К нему пока что даже не пускают. Так что тебе с ногой еще повезло по сравнению с ним!

Алешка что-то проворчал, но согласился. Со сломанной ногой хотя бы читать и телик смотреть никто не мешает. А с сотрясением мозга небось ничего этого нельзя. Но в том, что Колька свалился, ничего удивительного не было. Хотя он и здорово катался, но любил полихачить. Наверное, выполнял на велосипеде какой-нибудь очень сложный трюк перед девчонками или малышами, вот и довыпендривался!

– Говорят, что такие дни бывают, когда у людей больше травм, – сказал Алешка, вспомнив какую-то телепередачу. – Вот только не помню, как они называются.

– Ну да! Тогда бы в какие-то дни в больницах проходу бы не было! – отозвался Антон.

– А сейчас что, есть? Сам же говоришь, что за несколько дней столько всего случилось!

– Ну, у остальных-то не травмы, а самые обычные болезни, – возразил Антон. – И у всех разные.

– А еще у кого? – спросил Алешка.

– Я же тебе говорю, полкласса! И это еще не считая тех, кто разъехался. Что с ними, вообще неизвестно, – ответил Антон. – Тут проще здоровых перечислить! Вот Анька, например, вообще лежит дома, вся бледная, слабая, а что с ней – никто понять не может. Делают-делают всякие анализы, а толку – никакого. Наверное, в центральную больницу повезут, на обследование.

– Аня? – Алеша был неприятно поражен. Она была самой жизнерадостной и веселой девчонкой в классе, и представить ее бледной и грустной было очень трудно. К тому же… Она просто очень нравилась Алешке, и он втайне надеялся, что она как-нибудь навестит его или хотя бы позвонит. Он решил, что теперь надо обязательно сделать это самому. – Что это за врачи! – стал возмущаться он. – Только важничают, а понять ничего не могут!

– Сам-то много понимаешь! – скептически усмехнулся Антон. То ли он не понимал Алешкины чувства, то ли ему просто не понравилось, что тот зря обвиняет людей. Действительно, далеко не каждую болезнь так легко распознать, даже с самым современным оборудованием, не говоря уж о том, чтобы вылечить!

– Нет, надо что-нибудь придумать! Так же нельзя! – разволновался Алешка. Если бы не сломанная нога, он бы сейчас ходил взад-вперед по комнате, как любил это делать, когда был взволнован или когда о чем-то думал.

– Ты про других-то дослушай! – продолжил Антон.

– Так я и слушаю! – ответил Алеша. – Только что толку слушать! Тут надо что-то делать, решать…

– Ну, решай, раз ты такой крутой доктор! – рассердился Антон. – Хотя, – он махнул рукой, – сам не знаю, о чем тут рассказывать. У всех болезни какие-то странные. Причем у одних, как у Аньки, вообще не поймешь что, а у других – не лечится ни черта или лечится плохо.

– У меня тоже, говорят, нога медленно срастается, – со вздохом сказал Алеша. – Так и все каникулы пройти могут!

Настойчивый звонок в дверь прервал разговор. Звонящий жал на кнопку беспрерывно, да еще иногда стучал от нетерпения в дверь не то кулаками, не то ногами. Вообще-то родители многократно убеждали Алешку ни в коем случае не открывать дверь, не посмотрев в глазок. Как будто он был совсем маленьким и сам этого не знал! («Они бы еще сказку про семерых козлят рассказали!» – иногда возмущался он.) Но, надо признаться, напоминания эти не были лишними. Алеша часто пренебрегал этими советами, особенно если кого-то ждал в гости.