Читать интересную книгу Квантовая теория любви - Дэнни Шейнман

Щелк.

Он смотрит сверху вниз на ее тело. Память крушит ребра, вырывает грудную клетку, обнажает сердце. Костяка уже нет, осталась одна бренная плоть. Дыхание перехватывает. Все, что ему хочется, — умереть и лечь рядом с ней.

Ногу внезапно сводит судорогой. Он смотрит вниз, на свои порванные окровавленные джинсы. Боль добирается до изрезанных рук. Из-под кожи торчат мелкие осколки стекла. Он принимается вытаскивать их — один за другим, — и его поглощает это занятие.

Разламывается поясница, правая рука вся синяя, — все травмы у него с правой стороны. Хуже всего дело обстоит с коленом. Мало того, что оно не гнется, он его вообще не чувствует.

И почему боль пришла только сейчас?

Какое сегодня число, спрашивает себя Лео. Снова задавать этот вопрос вслух неловко.

Дверь открывается. Толпы за ней нет. Входит полицейский и просит проследовать за ним на автобусную станцию для опознания багажа. Лео не хочется покидать Элени, но сопротивляться нет сил, и он послушно бредет из комнаты вслед за полицейским. За ними шагает доктор.

Элени остается одна.

— Ваше имя и фамилия? — спрашивает полицейский.

— Лео Дикин.

— Это совсем рядом, Лео. И минуты не займет, — говорит полицейский по-испански.

За стенами больницы на них наваливается жара. Яркое вечернее солнце слепит. Торговля на огромной центральной площади в самом разгаре. По одну сторону торгуют домашним скотом и птицей, тут и ламы, и коровы, и привязанные за ножку кудахчущие куры. Напротив рядами устроились на одеялах торговцы фруктами, богатые индейцы из Оттовало с длинными косицами предлагают разноцветные гамаки и пончо, связанные вручную. Лео прошибает пот. Как черств, безразличен и никчемен мир. Отвращение свивается кольцами, точно змея, в которую ткнули палкой. Он словно смотрит на окружающее, приставив к глазам бинокль не той стороной, такое все мелкое и далекое. И тихо, будто под водой. Только оглушительно стучит сердце да слышно, как мурашки бегут по спине.

В прошлый раз рыночные торговцы так и накинулись на Лео с Элени, наперебой предлагая наряды и украшения, шагу ступить не давали. Парочка держалась стойко, пока Лео не наткнулся взглядом на две резные головки в стиле инков — мужскую и женскую. Он даже торговаться не стал, купил обе и сразу вручил мужскую голову Элени на память о поездке.

Но сегодня продавцы разве что в сторону не шарахаются. В глазах Лео есть что-то такое, что заставляет их ежиться и отводить взгляд. Наверняка не купит, лучше его не трогать.

Полицейский ведет его к маленькому домику — автобусной станции. Обычно в нем полно водителей и кондукторов, но сегодня все высыпали на улицу и оживленно обсуждают аварию. Когда появляется Лео, делается тихо.

Посреди комнаты, отдельно от целой горы багажа, стоят два больших рюкзака. Лео протискивается к ним.

Его это вещи или нет?

Он пытается приподнять один из рюкзаков и роняет.

Снова кружится голова. На помощь приходит доктор и подхватывает поклажу. Из рюкзака торчат ледоруб и пара альпинистских кошек. Лео с любопытством смотрит на них и дважды проверяет, что написано на бирке.

Имя и фамилия.

Лео Дикин.

Когда они идут через площадь обратно, глаза у Лео рыскают туда-сюда. Он старается вспомнить. От нейронов и синапсов прямо искры летят.

Из мрака кое-что проступает.

Вот они с Элени в пункте проката альпинистского снаряжения в Кито. Лео обожает лазать по горам, для него это удовольствие в чистом виде. Ведь когда достигнешь вершины, дальше карабкаться уже некуда. Ты добился своего, и никаких сомнений в том не остается. Редко что в жизни, с ее нескончаемой суетой и незаконченными делами, можно отнести к таким абсолютным свершениям. Как тут было не соблазниться голыми склонами Котопакси,[2] вздымающимися над плато гигантским экзотическим тортом. Служащий в пункте проката посоветовал заночевать в домике для туристов на высоте пяти тысяч метров, может, даже провести там пару ночей, чтобы акклиматизироваться. Еще он порекомендовал начать восхождение часа в два ночи, чтобы встретить рассвет на вершине и спуститься до наступления жары. А то снега начнут таять, что небезопасно. Ледоруб и кошки, скорее всего, пригодятся, но само по себе восхождение не очень сложное.

— Вы оба пойдете на вершину? — спросил служащий.

— Я точно нет, — ответила Элени. — Хорошо, если доползу до турбазы, а дальше уж ни ногой.

— Только не рискуйте попусту, — предупредил служащий. — В прошлом году несколько новичков погибло.

Вот они поглощают фруктовый салат с гранолой[3] и медом в симпатичном кафе рядом с гостиницей, настоящий завтрак богов: кусочки ананаса, маракуйи и манго — даже сейчас вкус так и стоит во рту. Еще Элени ела банановый блинчик, обильно политый растопленным шоколадом, и вся перемазалась. Напившись кофе, они вернулись в гостиницу, закинули за плечи свои тяжелые рюкзаки и двинулись на автостанцию.

Вот когда они там появились. С часовым опозданием против намеченного.

Получается, если бы они позавтракали побыстрее, Элени была бы жива?

Значит, автобус тронулся. И что потом?

Никак не вспомнить. Ни одной зацепки.

Наверное, оно и к лучшему.

Хотя память вроде заработала, провалы потихоньку заполняются. Хочет того Лео или нет.

2

Маленькое обшарпанное здание, в типичном испанском колониальном стиле, для местных, может, и госпиталь, но европейцу сразу вспоминается полузабытое слово «лечебница». Ни оборудования, ни квалифицированного персонала — здесь врачуют только простейшие болезни.

В холле доктор обнимает Лео за плечи.

— Мы должны забрать ее в морг.

— Не надо, прошу вас, я хочу еще побыть с ней, — умоляет Лео.

— Сожалею. Тело здесь держать нельзя. Завтра мне предстоит сделать вскрытие, чтобы определить причину смерти. Дальше решать вам. Из какой вы страны?

— Я — англичанин. Элени — гречанка.

— Советую обратиться за помощью в греческое посольство. — Доктор поворачивается к полицейскому: — Позвони Педро, пусть подгонит «скорую», чтобы отвезти Элени в морг.

Полицейский качает головой:

— Педро на сегодня уже закончил. Раньше понедельника не появится.

— Попроси Карлоса. Воспользуемся его грузовиком. — Доктор вздыхает. На лице у него покорность судьбе. — Простите, сеньор. Городок у нас маленький. «Скорая помощь» всего одна, и водитель трудится на общественных началах. По выходным не работает.

Ну и дыра, думает Лео.

— Пока ее не забрали, можно мне посидеть с ней?

— Видать, вы очень любили ее, сеньор. Такая жалость. Меня зовут доктор Хорхе Санчес, обращайтесь ко мне в любое время. Сделаю все, что смогу. А сейчас ступайте. Увидимся, когда подъедет Карлос.

Доктор вручает Лео рюкзаки, сжимает руку и подталкивает к двери.

За дверью лежит Элени.

И никого с ней рядом нет.

В ее лице что-то изменилось. Оно застыло, будто душа окончательно покинула это тело. Целуя ее, он вбирает в себя холод ее губ. Он растирает ей руки, чтобы хоть немножко согреть. Но она словно ледяная глыба. Под кожей налились синевой жилки, по которым больше не течет кровь. Вывихнутая рука нелепо изогнута.

Это же такая боль, когда кость выходит из сустава. Она, наверное, и сейчас ее чувствует. Лео пытается вправить руку или хотя бы выпрямить. Но мышцы покойной застыли, не слушаются, и у него ничего не получается.

— Бедная моя. Тебе хоть не очень больно было? — шепчет Лео, укладывая правую руку Элени ей на живот. Длинные черные локоны такие мягкие на ощупь. Слезы стекают у него по щекам и капают на ее лицо.

Скрипит дверь. Входит медсестра.

— Уйдите, прошу вас. Оставьте меня с ней наедине.

Сестра бормочет извинения, резко поворачивается и исчезает.

Лео всегда знал, когда она в добром расположении духа (а хорошее настроение редко покидало ее). Если она мурлыкала, напевала, фыркала, да просто шлепала губами, значит, на душе у нее было радостно. И неважно, чем Элени занималась: ехала на велосипеде, принимала ванну, готовила еду, — она звучала. Кого-то это, наверное, выводило бы из себя, но Лео приходил в восторг. Только грусть заставляла ее смолкнуть. Как-то она замолчала на целую неделю, и для Лео наступившая тишина оказалась невыносимой. Уже почти год они были вместе, и вдруг Элени позвонил бывший ее парень и сообщил, что анализ на ВИЧ у него дал положительный результат, следовательно, ей тоже надо провериться. Она бросилась в университетскую клинику и целых семь нескончаемых дней, пока ждала результатов, была необычайно молчалива. А потом снова запела.

Теперь ее голос умолк навсегда. В палате тихо-тихо. И эта тишина будет теперь для Лео вечным спутником. Он опускается на стул и прислушивается. Ни единого звука. Какое-то мгновение Лео словно видит сверху самого себя и безжизненное тело Элени рядом. Их обступает безмолвие и неподвижность. Воздух сжижается. Лео впитывает в себя тишину, его сердце бьется медленно, он едва дышит. Мир вокруг сворачивается в булавочную головку, слезы на глазах высыхают, горе будто отступает. Лео застывает на своем стуле.