Читать интересную книгу Повезло. 80 терапевтических рассказов о любви, семье и пути к самому себе - Савельева Ольга Васильевна

У всех людей есть какие-то травмы в душе. Им сделали больно, поранили до крови. Прошло время и подлечило рану. Там теперь рубец. Люди думают, что там, где рубец, кожа прочнее, и часто проверяют ее на прочность, повторно нанося удары в то же самое место. А она не прочнее, просто грубее. Это такая вынужденная защитная грубость.

ПОПРОБУЙТЕ СТАТЬ ВИТАМИНОМ ДЛЯ ТОГО, У КОГО ПЛОХОЙ ДЕНЬ. ПОДПИТАТЬ И СОГРЕТЬ ЕГО.

У моей Саши много шрамов. Двое детей с разной инвалидностью, муж, который ушел от нее к мужчине, токсичные родители, раненое детство. И при этом я никогда не видела Сашу в плохом настроении. У нее всегда анекдоты на любой вкус и ситуацию. Я хохочу до икоты, когда слушаю Сашу. Она еще анекдоты умудряется переделывать и рассказывает их с участием реально существующих людей. Получается прямо бомба. На днях я пришла к ней поныть, что вечно хочу как лучше, а получается как хуже. Опять вляпалась в скандал с благотворительностью. А Саша тут же выдает анекдот: Приходит Оля Савельева к доктору и говорит:

– Посмотрите, док, что-то у меня в боку колет.

– О-о-о, дорогуша, это все ваша благотворительность. Она всегда боком выходит…

И я через пять минут уже смеюсь. Ох, Сашка, как круто, что ты у меня есть… Оля, Саша, Личка, Лала – это мои люди-витамины. Я их бесконечно люблю. У меня на душе много рубцов, и подруги, каждая из них, очень нежно и деликатно, иногда просто самим фактом своего существования в моей жизни лечат мою душу теплом и участием.

Если вам плохо и внутри зияющая пропасть боли и одиночества, оглянитесь вокруг, поищите в своей орбите свои витамины.

Каждый человек – немножко сатурн. Он – ядро, а вокруг него всегда крутится много разных хороших людей. Среди них непременно есть витамины. Те, кто подпитает вас, когда вам плохо, когда закончились силы идти вперед, и рубец уже прожитой ситуации вдруг воспалился новой болью, и этот нарыв кровоточит, как будто это было вчера…

Оглянитесь и поищите их, этих людей. Они рядом. Кто-то мудрый наверху об этом точно позаботился.

– Саша, – говорю я. – Ты моя витаминка. Аскорбинка.

– Надеюсь, «оскорбинка» не от слова «оскорбить»? – шутит Саша.

Смешная.

Кстати, если у вас все хорошо, то можно стать витамином для кого-то, у кого сегодня плохой день. Это несложно, надо просто искренне захотеть помочь и согреть человека. Иногда для этого достаточно его просто рассмешить или деликатно заглянуть в личку и спросить: «Ты не замерзла?»

Нормально

Один очень важный человек попросил меня об одолжении. Быть полезной такому человеку для меня большая честь, и я охотно согласилась проконсультировать его дочь по хорошо знакомому мне вопросу.

Встречу назначали через него – воспитанного, степенного, солидного, умного человека 55 лет. То есть с его дочерью мы не коммуницировали: он просто прислал ее фото, чтобы мы могли узнать друг друга. Я про нее знала только три характеристики. Имя. Возраст. Сфера деятельности.

Екатерина. 23. Организация мероприятий.

Во-первых, она опоздала на 22 минуты. Это много.

Это целых 22 минуты, которые я провела в раздумьях о том, что уважение чужого времени – это базисная характеристика воспитанного человека. Если, к примеру, я опаздываю на встречу (а мои встречи чаще всего проходят в кафе), я оплачиваю общий счет. То есть плачу и за тех, кто меня ждал. Покупаю себе возможность не чувствовать вину за то, что разбазариваю чужой ресурс – время. Поэтому опоздания мои случаются крайне редко.

Но я очень уважаю отца этой опаздывающей Катерины, поэтому все 22 минуты я искала ей оправдания. И находила – у меня хорошая фантазия. Поэтому к моменту, когда она все-таки пришла, я сумела сохранить отличное настроение и совершенно искренне приветливо поздоровалась.

Она хмуро кивнула, не извинилась за опоздание. Пришла в плохом настроении. Сухо поздоровалась, уткнулась в меню. Мне стало неловко, сдетонировало раздражение. Мой отличный день напоролся на ржавый крюк ее невоспитанности.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я все еще продолжала искать ей оправдания. Может, у нее была мигрень? Или изжога…

Я думаю, что каждому из нас свое плохое настроение следует воспринимать как резкий запах пота. Воняешь – сиди дома. Или прими душ и общайся нормально. Никто не виноват в твоем запахе, и никто не должен его терпеть.

Подошел официант.

– Вот это принеси, – она ткнула в меню. – Быстро принеси. И латте, только сразу.

Мои оправдания закончились. Обращаться на «ты» к незнакомому человеку – это хамство. Явное пренебрежение, высокомерие. Я перестала излучать любезность. Посмотрела на нее холодно, с вызовом. Она спокойно встретила мой взгляд. Мы как бы скрестили шпаги.

– Спишь с ним? – вдруг спросила она.

– С кем? – опешила я.

– С моим отцом.

– Нет.

Она выразительно опустила взгляд на мое вполне целомудренное декольте и многозначительно промычала в ответ: «Ммм». Не поверила. Я была озадачена. Нет, скорее ошеломлена.

– Получила от отца отличные рекомендации про тебя. Говорит, талантливая, умничка, опыт большой. Вот пришла посмотреть, что тут у тебя… большое. Что тут за… умничка.

– Посмотрела? – завелась я. – Можно идти?

– Оу, да мы с характером!

– Послушайте, Катя, – еле сдерживая гнев, произнесла я. – Какое вы имеете право оскорблять меня подобными предположениями? Ваш отец – глубоко уважаемый мной человек…

– Насколько глубоко? – интимно сощурилась она.

– Катя, я обещала вашему отцу, что помогу вам, но я сейчас уйду, не выполнив просьбу.

Подошел официант, принес кофе. Я попросила счет за чай, который выпила, пока ждала Катю.

– Давно у вас? – она внимательно смотрела на меня.

– Давно у нас что?

– Идиотку-то выключи!

– Значит, так, Катя. У нас давно. Мы знакомы года три, и все это время я искренне и глу-бо-ко уважаю вашего отца. После этой встречи мне будет это делать сложней, потому что тот факт, что такая невоспитанная хамка, как вы, – его дочь, не укладывается у меня в голове.

– Понятно, значит, пока не спите. Либо ты недостаточно старалась, либо он стареет. Но он млеет, когда говорит о тебе. Так что пользуйся этим сейчас, пока он на крючке. Он в принципе щедрый. Попроси у него денег. Он даст. Он тебе и на ботокс даст. Тебе надо. И зубы выпрямишь… Тебе надо.

Я достала из сумки кошелек, положила на стол деньги за чай, подняла на нее глаза и, улыбнувшись, сказала:

– Неприятно было познакомиться. Всего хорошего, Катя. Папе привет.

Встала, застегивая сумочку, сделала пару шагов в направлении гардероба. Но Катя вдруг заговорила:

– У моей матери был инсульт. Лежит, ходит в утку. Речь восстанавливается, но слабо. Афазия называется. Слюна все время течет. Неприятно смотреть. Они прожили вместе 24 года. Он после больницы отправил ее на дачу, а сам в городе живет, с умницами…

Эти слова прилетели мне в спину. Я выгнулась и заставила себя сесть обратно. Слушаю.

У КАЖДОГО СВОЯ СИСТЕМА КООРДИНАТ, СФОРМИРОВАННАЯ ЕГО СОБСТВЕННЫМ ОПЫТОМ И ЗНАНИЯМИ.

– Он и раньше не был образцовым мужем с точки зрения верности. Но раньше, когда мама была в силе, жила своей жизнью, это не было предательством. Он ей купил цветочный магазин, и она с удовольствием занималась своей флористикой. Я понимаю, нельзя, наверное, проспать под одним одеялом 24 года. Но сейчас… Я читала про это, можно после инсульта восстановиться и жить вполне себе полноценно, но она… Она как будто сдалась. У нее речь спутана. Она за месяц постарела на 30 лет. А он заедет на выходных с нарядной корзиной продуктов, посидит с ней 10 минут и сваливает. А ей из этих продуктов ничего нельзя. Зачем привозит? Прислуга все растаскивает… Курить хочу…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Катя, послушайте. Я знаю, что такое человек после инсульта. Я лично меняла своей матери памперсы для взрослых. Поэтому позволю себе сказать, что понимаю ваши чувства. В вас сейчас говорит вполне оправданный гнев. Гнев – это необходимая стадия принятия ситуации. За ней еще идет стадия торгов и депрессии. Вам их только предстоит пережить. И только потом принятие.