что рано или поздно ей придется воспользоваться этими мизерными сбережениями.
— Ян! — негромко, но требовательно крикнул из спальни Андрей. — У нас печенье какое есть или конфеты? И чаю принеси, а.
— Хорошо, сейчас все принесу.
Как ближе к часу ночи Андрей уснул, а стиралка закончила стирку, Яна присела на краешке ванны и, включив воду, тихонько заплакала.
Глава 2
Яна кружилась, как белка в колесе: каждый день одно и то же, каждый день такой же, как предыдущий. Но так было не всегда. Временами Яна вспоминала, какой беспечной и счастливой она была, сколько у нее было сил и энергии. Даже после рождения первого сына она поддерживала себя в форме, ходила на работу, интересовалась кино и музыкой, модой и кулинарией. После рождения второго ребенка, с которым с самого начала приходилось очень тяжело, она все равно старалась не терять себя: красилась по утрам, следила за своим гардеробом, прической и маникюром. Но со временем Яна начала понимать, что быт и дети потихоньку отнимают у нее частичку той молодой, оптимистичной хохотушки. Она постепенно, день за днем, все глубже погружалась в пучину домашних дел, растворяя в них свою личность.
Так модные джинсы заменились спортивными штанами или легинсами, топики, маечки и кофточки с декольте — безразмерными футболками и свитерами. Каблуки становились все короче, а потом все ее туфли и вовсе отправились пылиться в коробки, а им на смену пришли кроссовки и легкие тапочки — балетки. Да, Яна уже была не восемнадцатилетней звонкой девчонкой, а тридцатилетней женщиной, но она все равно оставалась молодой. Тридцать лет — самый разгар молодости! Да, Яна не чувствовала себя старой, но каждый новый день ей казалось, что она попала в какой — то странный сериал, где каждый день показывали одну и ту же серию. И хотя она безмерно любила детей и мужа, ее жизнь перестала быть интересной. Женщина стыдила себя за такие мысли, но чувство стыда лишь усиливало ощущение безнадежности. Однако Яна и не подозревала, что совсем скоро даже начнет скучать по этим пресным, серым будням, где ничего никогда не меняется.
Однажды она впервые обнаружила следы другой женщины в их семейной жизни. Молодой, следящей за собой и явно бездетной женщины. Несколько недель Яна ходила, как тигр в клетке, мучимая тяжелыми мыслями. Первым ее порывом было вывести мужа на чистую воду, выставить его за порог, а затем развестись. Но время шло, и она, закрученная делами и детьми, решила просто переждать. Тем более в интернете твердили, что все мужики гуляют, и это не повод для развода. Яна решила, что самым разумным вариантом будет отпустить ситуацию. А там, возможно, все как — то само — собой разрешится.
***
В один из дней Андрей снова сильно задержался на работе и вернулся, когда дети уже легли спать. Яна покормила его запоздалым ужином и принялась мыть посуду. Сама она за весь день съела только полтарелки остывшей рисовой каши, пару надкусанных холодных бутербродов, которые не доели дети, и выпила холодный кофе. Ее рацион был таким уже более четырех лет, с момента рождения младшего сына. За эти годы Яна привыкла есть в основном то, что оставалось за детьми. И то, только когда выдавалась свободная минутка. Она уже и не помнила, когда в последний раз садилась за стол, чтобы поесть что — то вкусное и горячее, прямо из — под ножа. Объедки — вот что прочно укоренилось в ее личном меню.
Домыв и затем насухо вытерев посуду, Яна набрала ведро воды, разбавила там несколько колпачков моющего средства, взяла швабру и направилась в гостиную мыть полы. Андрей сидел на диване перед телевизором и играл в приставку. На экране мелькали какие — то фигурки с мечами — велась активная битва.
— Андрюш, подними ноги, пожалуйста.
Андрей еле слышно цыкнул, но все же убрал ноги с пола.
Яна старалась ему не мешать, но периодически ей приходилось окунать швабру в ведро, а затем крутить ее рукоятку, чтобы выжать тряпку. Плеск воды и звуки тряпки, соприкасающейся с ламинатом, раздражали Андрея. За восемь лет брака Яна уже хорошо изучила мужа. Краем глаза она видела, как недовольно он кривится, слышала его тихое цыканье и мычание под нос. Она его раздражала. Что бы она ни делала, как бы ни старалась лишний раз не потревожить его, все было напрасно. Казалось, порой его раздражал сам факт ее присутствия рядом.
— Да твою ж мать! — прошипел он, швыряя джойстик рядом с собой. — Вот урод!
«Опять проиграл», — мелькнуло в голове у Яны. Вслух она ничего не сказала, решила благоразумно промолчать.
Андрей переключился на ТВ — каналы. Пощелкав немного, он остановился на трансляции хоккейного матча, которым никогда особо не увлекался. Его телефон как всегда лежал рядом с ним экраном вниз. Перевернув его, Андрей пару минут что — то полистал, затем хмыкнул и снова вернул устройство в первоначальное положение. Видимо, заскучав, мужчина обратил свое внимание на жену. Яна сразу почувствовала на себе его взгляд.
— Когда ты так наклоняешься, у тебя живот висит, — заметил он, продолжая критическим взглядом осматривать ее фигуру.
— Ч — что? — опешила женщина.
— Живот, — повторил Андрей. — Он никуда не уходит, хотя Степе уже четыре. Отъелась ты, Янка.
Яна закрепила швабру на специальной подставке в ведре и устало вытерла лоб.
— Андрей, я ем не так уж много. Живот появился скорее из — за того, что я ем, а не в каком количестве.
— Так начни питаться правильно, в чем проблема?
— В том, что иногда у меня нет времени даже сходить в туалет, не то что сесть и нормально пообедать. Об этом даже речи не идет.
— Прошла бы какие — нибудь курсы по тайм — менеджменту, я не знаю… На что у тебя уходит время? С утра отправила Вадима в школу и сиди себе. Степка сам с собой играет, ему твое внимание не нужно.
Яна промолчала. Андрей никак не мог запомнить, что помимо занятий в центре для детей с особенностями развития, их младшему сыну были показаны и регулярные занятия дома. Кроме того, его ни на минуту нельзя было оставлять одного. Вадим мог навредить сам себе, часто ни с того ни с сего начинал биться головой о твердые поверхности, боялся любых громких или неожиданных звуков, которые постоянно доносились с улицы, а также ни в какую не признавал подгузники и делал свои дела где придется. А еще мальчик