Читать интересную книгу Туристы - Кристин Валла

– Если хочешь, пожалуйста, заходи, – сказал Себастьян.

Мальчик обернулся. У него были черные вихрастые волосы и почти белая кожа. Это был явно иностранец.

– Ну, зайдем, что ли, – сказал мальчик.

Себастьян отпер дверь ключом и пропустил гостя вперед. Тот чуть не растянулся, споткнувшись об вывалившуюся плитку, на которую жильцы старались не наступать. Он медленно перешел через патио и остановился перед развалюшистым ротанговым креслом.

– Ты садись, можно! – сказал Себастьян.

Мальчик медленно опустился в кресло и начал тихонько покачиваться взад и вперед, разглядывая лес растений перед глазами. На керамических горшках были изображены сценки из прошлого Севильи, когда она была большим торговым центром. На стене висели гипсовые маски людей, про которых уже никто не помнил, кто они такие. В углу стояла покрытая пылью труба дона Тито, рядом с ней бюст Спасителя.

– Ты и правда тут живешь? – спросил мальчик.

Себастьян кивнул. Он слышал, что мальчик говорит с иностранным акцентом. Интонация скакала как попало. Мальчик рассказал, что он из Брайтона, это город на юге Англии. Он с самого рождения каждый год проводит лето в Испании, вот уже двенадцать лет, то есть прямо целую вечность. У Себастьяна язык не повернулся признаться, что он на три года старше. Глаза у мальчика были совсем старые, как будто чужие.

– Как тебя зовут? – спросил Себастьян.

Мальчик вздохнул. Он поднялся с кресла и протянул Себастьяну руку:

– Гаррет Бабар Эйлвуд Гоут-младший. Длинноватое имечко.

– Для испанца не слишком, – сказал Себастьян. – Да ну? Сколько же у тебя имен?

– Четыре. Себастьян Александр Конде де Оливар.

Гаррет выслушал это почтительно и в то же время с видимым облегчением. Он снова опустился в кресло и расположился в нем свободнее, чем прежде.

– Неужели вы пользуетесь сразу всеми именами? – спросил он.

– В зависимости от того, насколько мама сердита, – объяснил Себастьян.

– То же самое у меня, – сказал Гаррет.

Себастьян перевернул вверх дном пустой цветочный горшок и тоже сел.

– У вас в Англии дом? – спросил он мальчика.

– Да, – ответил Гаррет. – Я живу с родителями в доме рядовой застройки. Отец держит поле для мини-гольфа на пляже. У мамы тепличка, где она выращивает каннабис.

Себастьян напряг память:

– А что такое каннабис?

– А это то самое, что курили мои родители, когда давали мне имя, – сказал Гаррет. – Они раскурили пенковую трубочку во время очередной серии «Слоненка Бабара»,[2] и с каждой затяжкой смотреть становилось все веселей и веселей. Когда куришь каннабис, все вообще делается очень веселым.

– Ты тоже пробовал?

– Разок-другой пробовал. Когда дома никого не было.

Себастьян кивнул. В Англии многое не так, как у нас, подумал он. Там не только курят каннабис. Еще можно побыть одному в доме, когда тебе двенадцать лет.

– Скажи мне одну вещь, – спросил он, весь подавшись вперед. – А двери у вас закрываются?

– Какие двери? – уточнил Гаррет.

– Двери в квартире, – сказал Себастьян. – У вас их принято закрывать?

– Господи! А как же иначе! Даже бабахают со всего маху!

Себастьян обвел взглядом потрескавшиеся керамические стенки и галерею наверху, окружавшую патио. Он представил себе английские дома. Они там огромные, и в них сотни дверей. Но тут он услышал, как тихо скрипнула входная дверь, ведущая в патио. Это вернулась из магазина мама.

– У тебя гость? – спросила Тереза и поглядела с улыбкой.

Гаррет вскочил с кресла и застыл по стойке смирно.

– Это Гаррет, – сказал Себастьян. – Он из Англии, но умеет говорить по-испански.

Тереза улыбнулась:

– Вы, наверное, проголодались?

Себастьян вопросительно взглянул на гостя. Он надеялся, что тот голоден. Тогда он услышит еще что-нибудь про Англию.

– Спасибо за предложение, – сказал Гаррет.

– Мама, поднести твои сумки? – спросил Себастьян.

– Да нет, не надо, – отказалась Тереза. – Может, вы оба зайдете в комнату?

Себастьян энергично замотал головой. Тереза ушла в дом, чтобы намазать им бутерброды, и вскоре на втором этаже распахнулось кухонное окно. Себастьян увидел за стеклом тень матери и услышал ее шаги по каменному полу. Он подумал, что сейчас поест и сразу уйдет отсюда куда-нибудь в другое место.

Они направились в сторону Пласа-Кристо-де-Бурго, где в тени фикуса расположились, сонно поглядывая перед собой, местные торчки. Гаррет ходил шаркающей походкой. Поковыряв пальцем во рту, он извлек застрявшую в надетой на зубах металлической пластинке крошку ветчины. Затем выгреб из кармана пачку «Фортуна лайт».

– Хочешь тоже? – спросил Гаррет.

Себастьян помотал головой. Они сели в парке на скамейку, и Гаррет начал рассказ. Он рассказал Себастьяну о Лондоне, нарисовав при помощи дыма и слов картину незнакомого города. Себастьян почти ничего не слыхал о Лондоне.

Для него это был просто город с кучей футбольных команд, в которых у центральных нападающих свернута шея в погоне за мячом. Сейчас же Себастьян внимал рассказам Гаррета про путаницу улиц, в которых можно заблудиться, про двери, которые можно закрыть. В Лондоне, говорил Гаррет, не играет роли, чем ты занимался и откуда приехал. Единственное, что имеет значение, это – что ты собой представляешь как человек. Люди там меняют работу чуть ли не каждую неделю и называются так, как им вздумается.

– Странные люди живут в Лондоне, – сказал Гаррет. – Но чем страннее, тем лучше. Ты как бы сам себя придумываешь.

– Ну и каким ты решил придумать себя? – спросил Себастьян.

– Я буду тенором, – сказал Гаррет. – Я буду петь в театрах Вест-энда.

Он поднялся и закурил новую сигарету. Они побрели дальше по улице и вышли на Пласа-Альфальфа, где на тротуаре были расставлены красные стулья киоска «кока-колы». Возле газетного ларька они остановились.

– Найдешь дорогу? – спросил Себастьян.

– Господи, чего ж ее не найти! – Он подтянул брюки, отчего живот вывалился над кушаком. Лицо его от солнца приняло ярко-красный оттенок. Глаза казались воспаленными.

– Слушай, а это точно, что тебе еще только двенадцать лет? – спросил Себастьян.

– Абсолютно точно, – сказал Гаррет. – Модель производства семидесятого года.

Он провел рукой по волосам и скрылся в лабиринте узких улочек. Себастьян так и остался стоять, засунув руки в карманы и провожая глазами удаляющуюся крупную неуклюжую фигуру.

Спустя несколько недель Себастьян зашел в кабачок «Эль Карлочи», расположенный сразу за утлом неподалеку от дома, где он жил. В стиле заведения смешивались черты базилики, винного погребка и борделя с высокими колоннами и тяжелыми занавесями по бокам гигантских панно, которыми были украшены стены. Бар по своему виду напоминал алтарь, где десяток Дев несли неусыпную стражу, храня бутылки шерри. В этот предвечерний час за столиками было еще пусто. За стойкой сидел сам дон Карлочи и слушал плейер «Сони», заткнув оба уха наушниками. Заметив Себастьяна, он уменьшил громкость и вопросительно посмотрел на мальчика. Себастьян подошел ближе и, проглотив стоявший в горле комок, произнес:

– Мне нужна работа.

– Вот как! – отозвался дон Карлочи. – А вдруг у меня нет никакой работы?

– Тебе же ничего не стоит что-нибудь для меня придумать, – сказал Себастьян.

Дон Карлочи хмыкнул и вытащил из ушей затычки.

– Ну и что же ты умеешь делать? – спросил он Себастьяна.

– Я могу убирать, носить подносы и смешивать напитки, – предложил Себастьян.

– А не кажется ли тебе, что ты еще не дорос до такой работы?

– Может быть. Но я буду делать все, что ты скажешь.

Дон Карлочи выбрался из-за стойки, чтобы получше рассмотреть мальчика. Руки – как плеточки, не похоже, что такие руки вообще способны что-то носить.

– И когда же ты собираешься приходить? – поинтересовался Карлочи.

Себастьян замялся и переступил с ноги на ногу:

– Вот с этим у меня как раз сложно! Понимаешь, я хожу в школу, а родители не должны знать, что я работаю. Выходит, я буду приходить, когда есть время.

Дон Карлочи запрокинул голову и громко захохотал:

– То есть ты собираешься приходить на работу тогда, когда тебе вздумается? Экий ты прямодушный!

Себастьян, кивнул. Он и сам понимал, как странно звучит его предложение, однако был уверен, что оно сулит выгоду не только ему, но и дону Карлочи.

– Наверняка у тебя часто бывают разные дела, которыми тебе самому неохота заниматься, – сказал Себастьян. – Дела, для которых не нужен специальный человек на полный рабочий день, но время от времени требуется, чтобы кто-нибудь был на подхвате. Вот тут-то я тебе и пригожусь. И потом, ты же не будешь платить мне, когда я не прихожу.

– Так и быть, – сказал Карлочи, покачав головой. – Я составлю список дел, которые нужно выполнить, а ты будешь приходить и уходить, как тебе удобно.

– И чтобы родители мои ничего не узнали!