Читать интересную книгу Великая война не окончена. Итоги Первой Мировой - Леонид Млечин

В январе 1913 года Сталин прибыл на Северный вокзал Вены. С чемоданом в руке пришел в дом, где случайно встретил Троцкого. Гитлер обитал в ночлежке на Мельдерманн-штрассе. Фрейд практиковал на улице Берггассе, 19, здесь сейчас открыт его музей. Во дворце Хофбург жил император, который правил Австро-Венгрией с 1848 года. А во дворце Бельведер ждал своего часа наследник престола Франц-Фердинанд.

В 1867 году после поражения в войне с Пруссией Австрия достигла компромисса с Венгрией. Договорились о превращении империи в дуалистическую монархию. 8 мая 1867 года австрийский император Франц-Иосиф в Будапеште возложил на себя и венгерскую корону. Что это изменило в жизни империи?

Появились два парламента – в Вене и Будапеште. У Австро-Венгрии была единая армия, общая внешняя политика и почтовые марки. Бюджет согласовывался двумя парламентами, в остальном обе части империи оставили за собой почти полную свободу действий. Австрия управляла землями, населенными немцами, а также Словенией, Богемией и Моравией, а Венгрия – Словакией и Хорватией. Венские властители считались более просвещенными и либеральными. Венгрия была более отсталой частью империи. Под венгерской рукой жить было тяжелее. Так что Словакии, входившей в состав Венгрии, приходилось хуже, чем чехам под властью австрийцев.

Тридцать шесть процентов населения Австро-Венгрии составляли немцы, двадцать четыре – чехи, семнадцать – поляки, двадцать один – сербы, хорваты, словенцы и русины. Остальные – венгры, румыны и итальянцы…

Но власть в империи была только у австрийцев и венгров; это не могло продолжаться до бесконечности. Эрцгерцогу Францу-Фердинанду не нравилось высокомерие венгерских властителей, проводивших политику мадьяризации национальных меньшинств. Он предполагал уравновесить влияние венгров созданием внутри империи еще и королевства южных славян.

Германский кайзер Вильгельм II высокомерно говорил:

– Славяне рождены не для того, чтобы править, а для того, чтобы подчиняться.

Эрцгерцог думал иначе. Франц-Фердинанд желал хороших отношений с Россией. Убивать его было не только преступно, но и глупо. Но на Балканах эмоции часто берут верх над разумом.

Сербские националисты, люди очень молодые, пылкие и темпераментные и не слишком образованные, желали жестоко отомстить династии Габсбургов. В 1878 году договор, заключенный после очередной Русско-турецкой войны, передал Боснию и Герцеговину под управление Австро-Венгрии. В октябре 1908 года Вена уже формально аннексировала Боснию. Сербы возмутились – это наша земля и часть нашего народа!

Тогда в Санкт-Петербурге и либералы, и консерваторы потребовали выступить «на защиту братьев-славян» и объявить войну Австрии. Председатель Совета министров Петр Аркадьевич Столыпин поехал в Царское Село к Николаю II. Вернувшись, рассказал начальнику Петербургского охранного отделения жандармскому генералу Александру Васильевичу Герасимову:

– Сегодня мне удалось спасти Россию от гибели. Царь сообщил мне о своем решении дать согласие на мобилизацию трех военных округов против Австрии. С большим трудом убедил его величество, что этот шаг неизбежно повлечет за собой войну с Германией и что эта война грозит самому существованию и династии, и империи.

Тогда война была предотвращена. В 1914 году Столыпина уже не было…

Два выстрела из браунинга

На эрцгерцога Франца-Фердинанда, который приехал в Сараево, охотились шесть террористов; у них было четыре пистолета и шесть бомб, полученных, как установил суд, от офицеров сербской разведки. Первым должен был метнуть бомбу Мохаммад Мехмедбашич. Но он сплоховал, не нашел в себе силы участвовать в убийстве.

Бомбу – это было примерно в четверть одиннадцатого утра – бросил Неделько Габринович. Промахнулся! Она взорвалась под колесами другой машины, ранила двух офицеров свиты и нескольких прохожих. Габринович пытался покончить с собой, но его схватили.

Похоже, шока не испытал только сам наследник престола. Жена его племянника Зита Бурбон-Пармская, которой суждено будет со временем стать последней австрийской императрицей, запомнила давний разговор с Францем-Фердинандом.

Когда его супруга София ушла, чтобы уложить детей, наследник престола вдруг произнес:

– Должен кое-что вам сказать… Меня убьют!

Зита и ее муж Карл в ужасе посмотрели на Франца-Фердинанда. Карл попытался возразить, но наследник строго произнес:

– Не надо ничего говорить! Я точно это знаю. Через пару месяцев я буду мертв.

Несколько секунд царила тишина, потом он тихим, спокойным голосом добавил, обращаясь к Карлу:

– Я оставил для тебя в своем сейфе кое-какие бумаги. После моей смерти прочти их. Может быть, они окажутся полезными.

Франц-Фердинанд не родился наследником престола. Он был всего лишь племянником императора и не мог надеяться на корону. Но в 1889 году единственный сын Франца-Иосифа 30-летний кронпринц Рудольф покончил с собой в охотничьем домике Майерлинг вместе со своей семнадцатилетней любовницей баронессой Марией фон Вечера. Следующий в наследственной цепочке младший брат императора Карл-Людвиг отказался от права на трон. Вот тогда наследником и был провозглашен его сын Франц-Фердинанд.

Он был человеком упрямым, своевольным, гордым. С бурным темпераментом – в его жилах текла и сицилийская кровь. Женился по любви на чешской графине Софии Хотек. Влюбленно говорил:

– Она моя жена, мой советник, мой ангел-хранитель, мое счастье.

Но в ее жилах не было королевской крови. Для наследника престола подобный союз непозволителен. Император не одобрил морганатический брак, но даровал Софии титул княгини фон Гогенберг. Она родила мужу дочь и двоих сыновей.

Отметим важную историческую деталь. Все трое при нацистах окажутся в концлагере Дахау: сыновья убитого сербским националистом эрцгерцога были принципиальными противниками нацизма.

Сам наследник престола, хотя занимал пост генерального инспектора вооруженных сил Австро-Венгрии и постоянно занимался военными делами, считал гибельным для империи участие в европейском конфликте. Он-то сознавал и реальное состояние вооруженных сил страны, и хрупкость ее политической системы…

Что бы ни говорили о Франце-Фердинанде – считалось, ему не хватало обаяния, харизмы, – но смелости ему точно было не занимать. Другие политики – после того, как в них бросили бомбу, – постарались бы исчезнуть с глаз людских, укрыться в безопасном месте, окружить себя хорошей охраной. Эрцгерцог же нисколько не испугался. Он наведался в городскую ратушу, где упрекнул мэра:

– Что же у вас в меня бомбы бросают?

И отправился в больницу навестить тех, кого утром ранило при взрыве брошенной в него бомбы. Велел шоферу ехать медленно, чтобы его все видели. Войска не вывели на улицы, эрцгерцога сопровождала только скромная полицейская охрана.

А террорист по имени Гаврило Принцип пребывал в тоске: ничего не вышло! Он торчал на улице возле продовольственного магазина и вдруг увидел, как прямо у него под носом разворачивается открытый автомобиль эрцгерцога. Невероятная, роковая случайность! Если бы он ушел раньше. Если бы водитель выбрал иной маршрут.

Гаврило Принцип бросился к машине и открыл огонь из браунинга калибра 7,64 мм. Он был очень плохим стрелком, приятели над ним смеялись. На сей раз он стрелял буквально в упор. И не промахнулся.

Первая пуля угодила в графиню Софию Хотек, жену эрцгерцога, которую тот безумно любил. Смертельно раненная, она сползла вниз. Эрцгерцог в отчаянии закричал:

– Ради детей – не умирай!

Вторая пуля перебила Францу-Фердинанду сонную артерию. Они оба истекли кровью.

Гавриле Принципу было девятнадцать лет. Он состоял в обществе «Молодая Босния», мечтавшем о воссоединении с Сербией. Гаврилой Принципом и его друзьями, радикальными националистами, руководили не только ненависть к австрийцам, но и более глубокие чувства: презрение к западным ценностям и западному миру и обида за экономическую отсталость Сербии.

Суд над ним начался, когда Первая мировая уже полыхала. Процесс продолжался двенадцать дней. Принцип был несовершеннолетним, его не могли приговорить к смертной казни. Дали двадцать лет каторжных работ.

А в самой Сербии судили за государственную измену и приговорили к смертной казни руководителей «Черной руки», которая подготовила теракт в Сараеве. Глава этой тайной организации, он же начальник сербской разведки полковник Драгутин Дмитриевич, был расстрелян на рассвете 23 мая 1917 года.

Гаврилу Принципа отправили в тюрьму города Терезиен-штадт. Относились к нему строго. Держали в крохотной камере, темной и мрачной. Общаться с другими заключенными запрещали. Он никого не видел, кроме своих тюремщиков. На прогулку – полчаса в день – выводили отдельно от других узников. На ночь надевали кандалы. Он нисколько не сожалел о содеянном, считал, что участвовал в справедливом деле.