не стал — в конце концов, сам виноват.
— Пусть привыкают!.. — буркнул седой.
— Они не будут к этому привыкать! — выгнув бровь, отрезала Алиса. — Если местный крепостной считает, что его ребёнку можно ругаться матом на взрослых, то моим детям — нельзя.
— Но им же надо учиться давать отпор… — возразил Эрин, и тут уже не выдержал Игорь:
— Эрин, уверен, ты на улице любому наглецу отпор можешь дать. А вот в администрации Лёдного, заметь, у тебя это не получается!
— Да что там эта администрация!.. — в сердцах бросил седой.
— Дать по роже — это несложно. И научиться этому тоже несложно! — с улыбкой заметил Игорь.
— Пусть дети побудут немного детьми… — кивнула Алиса.
— Ну как знаете…
— Знаем! — возразила жена Игоря. — Ты можешь считать, что в мирах Порядка все изнеженные и хорошо живут! Но там тоже живут люди, Эрин! Совершенно разные. И не всегда хорошие!
— И дерьмо они сюда приносят именно из миров Порядка… — согласился Игорь. — И, кстати, Лисёнок, что у вас случилось на улице?
— Не хочу об этом говорить… — нахмурилась женщина.
— Лисёнок? — Игорь внимательно уставился на жену, ожидая ответа.
— Нас, знаешь… Немного не любят! — сжав губы в узкую ниточку, призналась Алиса. — Мы никому не прислуживаем, хотя являемся статистами. Для остальных и я, и наши дети — это почти рабы по статусу.
— Пф-ф-ф! — Эрин демонстративно закатил глаза, а Игорь понимающе кивнул.
— Одни требуют им подчиняться, а другие лезут самоутверждаться? — уточнил он.
— Да, — хмуро согласилась жена.
— Надо таким дать в морду, и все дела! — сурово буркнул седой.
— Мои дети не умеют драться, Эрин! — засмеялся Игорь. — В их возрасте это не самый нужный навык в нашем мире. А местные наверняка с пелёнок друг друга мутузят, так?
— Я не знаю, — нахмурился седой.
— А я догадываюсь! — не согласился Игорь. — Мутузят!.. И хорошо умеют это делать! Извини, но так мы обречём детей на вечные тумаки, насмешки и прочие прелести жизни изгоя… Помнишь Настю с фермы?
— Кстати, об этой девушке… — Алиса пощёлкала пальцами, как она всегда делала, ловя какую-то мысль. — Милый, ты сказал, что рисунки оставляла младшая дочь фермера, как там её… не важно! Она оставляла, так?
— Так, — кивнул Игорь.
— А ещё фермер говорил, что отпускает дочерей гулять по своей территории, так? — продолжила Алиса с задумчивым прищуром.
— Он сказал: «Я дочек часто отправляю гулять», — нахмурился Эрин.
— Вот! А рисовала только младшая, которая по возрасту не сильно старше нашей Веры. Всё верно? — снова спросила Алиса.
— Да вроде так… — кивнул Игорь, переглянувшись с седым. — Лисёнок, а ты это к чему?
— А где была та самая Настя, пока вот эта младшая… Как её? — забыв имя, Алиса посмотрела на мужчин.
— Вика, — кивнул седой, задумчиво глядя в стол.
— Вот! Где она была, когда всё произошло? — уточнила Алиса.
— На ферме, наверно, — пожал плечами Эрин.
— Нет, что-то не сходится… — не согласился Игорь. — Алиса права. Эрин, эти фермеры из нашего мира. По их же словам, ради старшей дочки перебрались в глушь. Лишь бы её не обижали. Не стали бы они младшего ребёнка отпускать одного. Тем более, в чистое поле и в такой ранний час.
— Вы на что намекаете? — спросил седой.
— Вы видели только Вику! — начала перечислять Алиса. — Она дочь фермера из нашего мира. Фермер сказал, что часто отпускает дочек гулять. Дочек!.. Значит, и в тот раз Вика не должна была быть одна. За ней должна была приглядывать Настя. И где была Настя?
— Эрин, ты же всех детей на фермах проверил. А Настю случаем не проверял? — уточнил Игорь, вспомнив, что у него в голове что-то не складывалось, когда они с Эрином уезжали из фермерского кластера. И теперь он даже начинал понимать, что именно.
— Нет… Она, как взрослая, могла почувствовать… Вы хотите сказать, что подговорить Вику оставлять рисунки могла Настя?! — догадался седой. — А сама при этом могла прятаться где-нибудь?
— Ну ты сам говорил, что хтоны хитрые! — вспомнил Игорь.
— Это было бы логично. И очень по-женски! — заметила Алиса. — Даже если Вику кто-то поймает на рисовании, то максимум, что ей сделают — отругают. А Настя подойдёт, скажет, что Вика от неё убежала, и уведёт девочку. А на саму Настю при этом никто не подумает!..
— Ну-у… Это возможно! — Эрин нахмурился. — Но откуда Вика могла знать, что именно рисовать?
— Ты же сам сказал, что эти рисунки — составная часть одного большого… — напомнил Игорь. — Каждый рисунок сам по себе довольно простой. А если его чем-то надо заполнить, то Настя могла это сделать позже. Так?
— Да не надо его ничем наполнять! — отмахнулся Эрин и задумался. — Но… Если хтон — это Настя, то как же её родители? Не совсем же они тупые, чтобы не избавиться от неё, увидев, что с их дочкой происходит!..
— Они родители, Эрин! — напомнила Алиса. — Они любят своего ребёнка. И если они из нашего мира, то любят её очень сильно. Может, отец ещё и поступил бы рационально в такой ситуации. Но точно не мать! Она бы стеной встала, защищая кровиночку. Я бы встала, Эрин.
— А другие фермеры? — играя желваками, уточнил седой.
— А были ли там другие фермеры, когда они переехали? — поинтересовался Игорь. — Или сначала у них особо не было соседей? Я заметил, что отношения между соседями в кластерах разные. Кто-то помогает друг другу, а кто-то и вовсе почти не общается. Вон, хоть Сашу Старого вспомни!..
— А как происходит переход в хтона? — спросила Алиса.
— Ну… Сначала человек обращается к Хаосу, как это было с Верой, — проговорил седой. — Прорывается сосуд, наполняется Хаосом… А дальше идёт преображение. Человеку всё сложнее оставаться собой. Он постепенно теряет человеческий облик.
— А возвращать его может? — уточнил Игорь.
— Первое время — да, может. Даже став порождением, — ответил седой. — А потом нет. Проявившиеся всегда выглядят странно. Ты их уже дважды видел.
— А как они в статусах растут? — спросила Алиса.
— Жрут других порождений и созданий Порядка. Так и растут! — объяснил Эрин.
— А быстро растут? — уточнил Игорь.
— Всё от количества пищи зависит… Стойте-ка!.. — Эрин принялся барабанить пальцами по столу. — Меня