Читать интересную книгу Мужчина с чемоданом - Анастасия Шиллер

хороший писатель, Айзен, – его язык слегка заплетался, но взгляд оставался ясным. – Ты ведь забыл про меня, верно?

– Что? Нет…

– Забыл! Для чего ты вообще меня придумал? Что я дал сюжету? А я тебе скажу – ни хрена не дал! У меня даже имени нет, просто мужчина с чемоданом. Спасибо, уточнил, а то много у нас там этих, бесполых.

– Но я…

– Ты хотел сделать меня главным подозреваемым, да? Я так и понял! Иначе зачем я тебе сдался. Но передумал, так? Решил, что этот смазливый молокосос Кент даст более эффектную развязку. Конечно, он такой неоднозначный, читатель до самого конца будет сомневаться: а вдруг и правда он убил?

– Я просто подумал…

– Ты ему даже полный прикид нарисовал, не поскупился: джинсы, рубашку. Зааапонки. Ты хоть понимаешь, как это безвкусно, джинсы и запонки? И мокасины, черт возьми! Правда, без трусов он там себе все в фарш стёр. Как я хохотал! Да. Но про меня-то ты забыл!

– Ну…

– Да я не против! Все равно не зря это было – ведь я встретил Камиллу.

– Как же? Ведь в романе…

– А ты думал, действие романа ограничивается тем, что ты написал. Нет, дружок. Это костюм я не могу достать, если его нет на бумаге. А в действиях своих я более, чем свободен. Да ты сам дал нам для этого кучу возможностей!

– Я?

– Нет, черт возьми, папа римский! Ты, мой милый создатель. Ты оставил белые пятна в сюжете, которые мы использовали по своему усмотрению. Куда, по-твоему, я отправился с вокзала? Не думал об этом? А я, знаешь ли, гулял по городу, да и встретил ее.

– Но как?

– Как-то так. Видимо, она в это время тоже жила вне твоего поля зрения. Или вот, например, когда убили Коннора, где была Камилла?

– В опере…

– Конечно! Признайся, ты думал навести полицию и на неё! Ведь опера, да ещё отдельная ложа – прекрасная возможность незаметно ускользнуть и обтяпать какое-нибудь дельце. Прикончить мужа, например. Главное, вернуться до антракта, а потом мило болтать и фотографироваться. Куча свидетелей, идеальное алиби. Так?

– В принципе, да.

– Вот видишь! Мы этим воспользовались. Камилла не стала высиживать первый акт – она, кстати, вообще не любит оперу. Вместо этого она встречалась со мной. Знаешь, Айзен, довольно жестоко оставлять женщину в вечернем платье без обуви! Оно же длинное, бедняжка чуть не расшиблась, пока бежала по этим лестницам!

– Подождите! Тогда, у театра…

– Да, Айзен, да! Я пытался ее отговорить, но она так хотела тебя увидеть.

– Но почему именно вы? Из всего романа…

– Вот мы и переходим к цели моего визита. Нам нужно продолжение, Айзен. Мы с Камиллой любим друг друга и хотим быть вместе. Тем более, она теперь свободна – мужа ее ты любезно укокошил в своём бестселлере. Кстати, он и впрямь был дрянным человеком. Но это уже в прошлом. А я говорю о будущем. Понимаешь меня?

– Но вы ведь только что сказали, что можете сами решать, что делать. Причём здесь я? Хотите быть вместе – будьте!

– Эээээ, нет. Роман-то закончился. Дальше мы без тебя не справимся. Я честный человек, Айзен, я хочу жениться на любимой женщине. Хочу детей, семью, собаку.

– Машину, загородный дом…

– Не издевайся! Ты должен нам помочь.

– Я бы с радостью, но у меня контракт с издательством. У «Роковой оперы» не планируется продолжения. А без заказа я просто не втисну его в график, мое время расписано на несколько лет вперёд. Ещё ведь сценарии, встречи с читателями, рекламный тур. В общем, простите, но…

– Ты не понял, Айзен. Ты ДОЛЖЕН нам помочь. Не обязательно опять писать бестселлер. Небольшой роман, даже повесть. Маленький тираж, нам ни к чему слава. Можешь даже подписаться другим именем. Но книга должна быть написана и издана. Иначе…

– Иначе что? Что вы мне сделаете? Если все так, как вы говорите, то вас не существует! Вы – плод моего воображения, и вы мне угрожаете?

– Не угрожаю, Айзен. Пока не угрожаю. Но лучше бы тебе найти время.

Внезапно я заметил, что мой собеседник совершенно трезв. Его речь была четкой, слова падали, словно свинцовые шары. Он встал и резким движением стащил через голову свитер.

– Мне пора, Айзен, – он расстегнул брюки и через секунду снова стоял передо мной в чем мать родила. Подхватил чемодан. – Надеюсь, ты меня понял. Книга должна выйти через три месяца, Камилла мечтает о свадьбе в июле. Прощай.

Я так и остался сидеть. Хлопнула входная дверь, зашуршал гравий. Через несколько минут я выглянул в холл. Там было пусто, лишь на светлом дереве комода серым пятном выделялась забытая шляпа. Я схватил ее, открыл дверь и швырнул в темноту.

Часть 3.

С того мартовского дня мужчина с чемоданом преследовал меня всюду. Он держался поодаль: не подходил, не пытался заговорить – лишь сухо кивал и сверлил меня взглядом. Если я делал шаг в его сторону, он тотчас разворачивался и быстро исчезал. Иногда с ним была женщина. Ее бриллианты странно смотрелись при свете дня, да и вообще, эта парочка должна была привлекать внимание. Но вскоре я понял, что никто, кроме меня, их не видит.

Тем временем вышел мой новый роман, и его продажи, хоть и не дотягивали пока до «Роковой оперы», обещали быть грандиозными. У меня не было ни одной свободной минуты: агент до отказа забил расписание встречами, пресс-конференциями и автограф-сессиями. Порой я забывал о мужчине с чемоданом, но в следующую минуту он появлялся за спиной у журналиста или в очереди на подпись книги.

Однажды Сара сказала, что я разговариваю во сне. Я решил, что нужно увеличить дозу антидепрессантов, однако не рискнул признаться своему врачу, что именно меня беспокоит. Спустя месяц я понял, что больше так не могу. Попросил агента отменить все встречи на ближайшую неделю. Тот схватился за голову, но я был непреклонен – мне нужен отпуск. До июля оставалось чуть меньше двух месяцев, когда я уселся на веранде с лэптопом и открыл новый документ. Его название не вызывало сомнений – «Мужчина с чемоданом».

…

Вы думаете, нет ничего проще, чем написать любовную историю? Возможно, если ваша фамилия Бронте. Но для меня это оказалось нелегкой задачей. Я начал с того, что в мельчайших деталях описал одежду героя. Правда, не удержался и нарядил его несколько эксцентрично – думаю, ему бы не понравилось. Потом я стал думать над именем, но, казалось, ни одно ему не подходит. Оставив этот