Читать интересную книгу Покушение на власть - Чингиз Абдуллаев

– Добрый день, господин Хеккет. Мы договаривались о нашей встрече. Моя фамилия Дзевоньский. Вам звонили насчет меня.

– Добрый день, мистер Дзевоньский. – Хеккет отложил газету, поднялся, протянул ему руку.

Оба уселись за столик, и Хеккет подозвал официанта.

– Что будете пить? – спросил тот у нового посетителя. – Чай или кофе?

– Кофе, – попросил Дзевоньский, – черный кофе с молоком, но без сахара.

Официант, кивнув, бесшумно удалился.

– Хорошее место, – оглянулся вокруг Дзевоньский. – Вы всегда назначаете свидание вашим клиентам в таких известных местах?

– Это неплохая гарантия безопасности, – улыбнулся Хеккет. – Мы ведь встречаемся впервые, мистер Дзевоньский, а я не привык доверять незнакомым людям. Как, кстати, и хорошо знакомым. Учитывая специфику нашей профессии, думаю, вы со мной согласитесь.

– Нам говорили о вас как о прекрасном специалисте, – осторожно начал Дзевоньский разговор, ради которого состоялась эта встреча.

– Надеюсь, это так. У вас польская фамилия, но ваш английский безупречен. Вы из Канады? – полюбопытствовал Хеккет. – Хотя нет, скорее из Соединенных Штатов. Думаю, в последние годы вы жили в Чикаго или где-то на севере.

– Там большая польская община, – подтвердил Дзевоньский, – но я несколько лет жил в Детройте.

Он соврал, чтобы не называть Сиэтл, где действительно проживал. При этом его собеседник понял, что Дзевоньский врет, а сам говоривший – что его собеседник умеет улавливать малейшие интонации сказанного.

– Наши общие друзья звонили мне из Эдинбурга, – сообщил Хеккет, – и я дал согласие на нашу встречу.

– Спасибо, – отозвался гость, вновь оглянувшись по сторонам. – Вы уверены, что нас не могут услышать? В этом отеле любят останавливаться арабские шейхи, а сейчас все арабы находятся на особом подозрении у британских спецслужб. Здесь наверняка повсюду установлены подслушивающие устройства.

Хеккет достал из кармана скремблер и положил его на столик. Дзевоньский, улыбнувшись, достал свой прибор, искажающий все звуки. Скеллеры прошлого века стали уже анахронизмом, современные – напоминали небольшие магнитофоны и обладали более мощным радиусом действия.

– Я же вам сказал, что привык к любым неожиданностям, – улыбнулся Хеккет. – Но если хотите, мы можем пойти в парк. Хотя на открытом пространстве нас могут прослушать с гораздо большей эффективностью. И наша защита не сработает, так как для искажения записи необходимо закрытое пространство.

– Будем считать, что вы меня убедили, – усмехнулся Дзевоньский, – но я все равно не могу говорить о нашей проблеме в этом кафе. Можете считать это моим маленьким капризом. Если не возражаете, давайте покатаемся на моей машине. Она в гараже отеля.

– Возражаю, – отрезал Хеккет. – Никогда не сажусь в чужие машины. Я знаю слишком много секретов, чтобы оказаться в автомобиле человека, которого я вижу первый раз в жизни. Если хотите, поедем на моем автомобиле и с моим водителем. Так будет удобнее. Кроме того, салон моей машины отделен от водителя пуленепробиваемым стеклом, и он не может услышать, о чем мы говорим.

– Согласен, – кивнул Дзевоньский.

Они поднялись одновременно. За соседним столиком поднялось еще двое мужчин. Дзевоньский оглянулся на них и одобрительно кивнул.

– Похоже, что вы предусмотрели все варианты, мистер Хеккет.

– Все предусмотреть невозможно, – возразил тот, – но я стараюсь учитывать пожелания моих возможных клиентов.

Он сделал характерный жест рукой, давая отмашку одному из помощников. Тот поспешил вперед. Подъехал роскошный «БМВ» седьмой модели. Хеккет показал на автомобиль и первым полез в салон. Дзевоньский устроился рядом с ним на заднем сиденье. Хеккет поднял стекло, отделяющее их от водителя. И машина мягко тронулась.

– Теперь можете изложить вашу проблему, – разрешил Хеккет. – И судя по вашим предосторожностям, цена должна быть соответствующей.

– Да, – улыбнулся Дзевоньский, – мне разрешили, чтобы гонорар вы назначили сами.

– Очень любезно с вашей стороны, – пробормотал Хеккет. – Это сильно укрепляет меня в моем желании поработать с вами. И самая приятная фраза, которую можно услышать от клиента, настраивает на оптимистический лад. Что ж, изложите вашу проблему…

– Ликвидация, – очень тихо пробормотал Дзевоньский, словно все равно опасался, что его услышит кто-то третий.

– Конкретное лицо?

– Да, – кивнул он, – даже очень конкретное.

– Бизнесмен?

– Нет.

– Политик?

– Да.

– У него есть охрана?

– Да.

– Послушайте меня, мистер Дзевоньский. Если вы не хотите разговаривать, то можете выйти из автомобиля. Я не обязан вытягивать из вас все подробности. Итак, мне нужно знать, кто этот человек и когда? Остальные детали мы сможем обсудить.

– Это достаточно известный политик, – пояснил Дзевоньский. – У него собственная служба охраны и своя служба безопасности. И мы должны иметь гарантию его ликвидации. При этом нужно иметь в виду, что второго шанса у нас не будет. Все должно получиться с первого раза. Иначе нас моментально вычислят.

– Как интересно! – усмехнулся Хеккет. – Политик, которого так охраняют, что после первого неудачного покушения нас всех тут же вычислят. Если это президент Соединенных Штатов, то боюсь, у нас ничего не получится. Я не берусь за такие дела, это слишком опасно и нецелесообразно. Я могу заработать деньги и другим путем.

– Нет. Это не он, – ответил Дзевоньский, – хотя вы почти угадали.

– Премьер Соединенного Королевства? Неужели вы хотите убрать нашего милого Тони Блэра? Вы знаете, как его сейчас охраняют? После того как Буш объявил его главным союзником Америки, он оказал ему ненужную услугу. Террористы всего мира знают, что есть цель номер один – это сам президент Соединенных Штатов. И цель номер два – это наш премьер-министр. Или я ошибаюсь? Может, это наша королева? Может, вас нанял ее сынишка Чарльз, чтобы поскорее стать королем?

Дзевоньский даже не улыбнулся. Он понимал, что Хеккет шутит намеренно, чтобы проверить его реакцию. А тот в свою очередь понял, что поляк разгадал его хитрость.

– Кто? – напрямую спросил Хеккет, и улыбка сползла с его лица.

– Президент, – выдохнул Дзевоньский. Затем еще раз проверил включенный скремблер и пояснил: – самой большой страны…

– Китай? – шепотом переспросил Хеккет. – Нет. Неужели… Вы хотите сказать… Северная страна?

– Да. Россия.

– Ясно, – упавшим голосом произнес Хеккет.

Минуту они ехали в полном молчании. Дзевоньский терпеливо ждал.

– Нет, – наконец решил Хеккет. – Это слишком рискованно. Я, конечно, выполняю поручения моих клиентов, но не такие опасные. Это невозможно, мистер Дзевоньский. Очень сожалею, но вынужден отказаться. Хочу еще несколько лет попользоваться благами, которые дает мне цивилизация. Если я соглашусь на ваше предложение, то должен буду исчезнуть из Лондона навсегда. И вообще из цивилизованного мира. Меня ведь все равно вычислят. Но никакие деньги не заменят мне этой оставленной жизни. Я берусь только за такие операции, которые не могут осложнить моего нормального существования. Будем считать, что нашего разговора просто не было. Я отказываюсь, мистер Дзевоньский. И думаю, вы понимаете мои мотивы.

– Пять миллионов долларов, – отреагировал Дзевоньский. – Ваш гонорар составит пять миллионов долларов.

– Зачем мне деньги на том свете?

– Восемь миллионов долларов, – прошептал Дзевоньский. От напряжения у него на лице появились капельки.

– Это несерьезно. Том, остановите машину, – попросил Хеккет, нажимая кнопку переговорного устройства.

Машина мягко затормозила.

– Десять миллионов, – предложил Дзевоньский. – Мы согласны на любые условия.

– Нет. Я не принимаю подобных заказов. Это невозможно. Даже если у нас все получится, то меня все равно вычислят. Всем известен мой почерк. Меня вычислят и убьют. И дело не только в русских спецслужбах. Им начнут помогать все: американцы, англичане, немцы, французы, китайцы. Международных террористов нигде не любят, особенно сейчас. А политики слишком ценят свою жизнь, чтобы не проявлять солидарной ответственности. Однако моя жизнь для меня бесценна, поэтому мне не нужны деньги.

– Двадцать миллионов, – перебил его Дзевоньский. В его глазах появилось упрямство.

– Выходите, – потребовал Хеккет, – не нужно торговаться. Мне это особенно обидно, если учесть, что вы пытаетесь оценить мою жизнь. Не беспокойтесь. Я обещаю, что о нашем разговоре никто не узнает. Надеюсь, вы понимаете, что вам более не следует меня искать? А если со мной что-то случится, то содержание нашей беседы станет известно и в Лондоне, и в Москве. Это моя страховка от ваших возможных неразумных действий.

– Пятьдесят миллионов долларов! – чуть ли не крикнул Дзевоньский.

– Вон отсюда! – разозлился Хеккет. – Я же сказал, что ценю мою жизнь гораздо дороже. Уходите.