Читать интересную книгу Право на любовь (СИ) - Бурунова Елена Михайловна

Ненавижу, что мама из всех мужиков, подходящих ей по возрасту, легла под этого студента. У них, бля, семья! Даже Слава вписался в эту семью лучшим другом. Я только не могу найти место в их блевотной идиллии. И это они вынудили меня пойти на крайние меры. Как говорится, разбавила их бочку мёда ложкой дёгтя.

Я хотела показать маме какой её Олеженька на самом деле. Ну не верю я, что молодой мужик может искренне полюбить женщину в возрасте. Маме уже сорок, а ему только исполнилось тридцать. Да, мама выглядит моложе своих сверстниц, но дай ей ещё лет десять и всё, развалина. Пятидесятилетняя тётка! Сморщенная курага! Вот, что останется от её красоты, а наш Студент будет в самом расцвете мужской привлекательности. Ведь мужику седина в висках придаёт солидность, а вот для женщины каждый прожитый год приближает уродливую старость.

Когда Олег вернулся из очередной морской экспедиции, разделась и залезла к нему в постель. Мама в то утро готовила завтрак на кухне, напевая какую-то лирическую муть. Мирослава играла во дворе со своим подарком. Милый папочка подарил ей щенка. Так что времени сорвать маску благочестия с морды Олега у меня было предостаточно. К сожалению, всё пошло не так, как я планировала.

Только мои руки пробежалась по спящему отчиму, как тот сонно промычал: «Оленька, моя ненасытная кошечка», и повернулся. В одно мгновение на его лице сменились и ужас, и удивление, и страх, и смятение. Но потом он быстро сообразил, чего я добиваюсь и, подскочив с постели, схватил меня под локоть. Олег выволок кричащую меня из спальни в коридор. А там буквально через мгновение на меня уже в упор смотрели режущие разочарованием глаза матери.

Боже, сколько боли в них было. Даже тогда, когда отец поднял на маму руку, она выглядела бесстрашной, а тут стояла посреди коридора, с трудом сдерживая накатившие слёзы. И Олег тоже хорош! Бросился к маме с поцелуями, умоляя выслушать его.

— Оленька, милая моя! Я всё объясню! — шепчет он, а руки дрожат.

Отчим испугался, что его драгоценная Оленька сделает нелицеприятные для него выводы и выкинет из своей жизни без вины виноватого мужа.

— Не надо, Олег, я и так всё поняла, — замогильным голосом прерывает она попытки мужа оправдаться.

Хотела их рассорить, но в итоге поставила мать перед самым тяжёлым для неё выбором: дочь или муж. И судя по тому, как чернели материнские глаза, этот выбор был не в мою пользу.

«Доигралась», — молнией пронеслось в моё мозгу, и тут же из глубин похороненного когда-то здравомыслия эхом донеслось. — «Теперь придётся отвечать по-взрослому, ведь залезть в постель к женатому мужику совсем не детские шалости».

— Мама, я…, — прячу глаза, не выдерживая её остекленевшего от боли взгляда. — Я просто…

— Молчи! — обрывает она меня, не давая выговориться. — Я знаю, чего ты хотела! Не получилось, доченька?

Доченька… Сказала, как бросила комок льда. И мне впервые стало стыдно за всё то, что плохого я сделала матери. Даже вспомнила соль, специально высыпанную в суп, чтобы спровоцировать отца на скандал с ней. За час до этого мама отшлепала меня за матерные слова на детской площадке. Вот я и отомстила за горящую от ремня жопу.

— Мама.

С волнением шепчу я, поднимая на неё мокрые глаза, а в ответ слышу:

— Пошла вон!

Мама сделала свой выбор и от этого мне стало ещё противнее. Пыталась сорвать маску лицемерия с Олега и сама не заметила, как добровольно сняла свою. А под моей маской избалованной дочери скрывалась физиономия злопамятной и мстительной стервы.

Как не безумно это звучит, но я мстила матери за её безграничную любовь ко мне. Она прощала избалованной дочери абсолютно всё и только Олега простить не смогла.

Затянув сопли обратно в нос, я ушла как когда-то в детстве, придавая своему вынужденному бегству оттенок незаслуженного унижения.

Только ушла я не просто в никуда, а к Риккардо Мартинесу. Местному бандиту. Опять же хотела позлить мать. Мол, мама одумается и прибежит возвращать меня домой. Но пришла не та, которую я с надеждой ждала больше месяца. Пришёл мой брат Слава. Он начистил рожу Риккардо, а потом они стали вроде бы лучшими друзьями. По крайней мере, мне так казалось, пока моего любовника не посадили в тюрьму. Кто-то сдал его и я догадываюсь кто. Потом брат, в прямом смысле этого слова, схватил меня за шиворот и притащил домой. Извиняться за прошлые пакости мне не пришлось. Моя семейка сделала вид, что ничего существенного не произошло. Ну может, так и лучше, а то снова бы поссорились. В этом я пошла в мать. Вот, хоть убейте, не умею признавать свои ошибки. Лучше ощетинюсь, как дикий зверь перед нападением, чем скажу: «Прости».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

И вот вроде бы всё шло своим чередом. Я почти смирилась с браком мамы. Старалась наладить свою жизнь. Встретила вполне хорошего парня. А тут, как гром среди ясного неба! Мама снова беременна! И эта беременность проходит очень тяжело. Токсикоз её совсем замучил. Исхудала так, что стала похожа на сушенную воблу.

Я волнуюсь за неё, места себе не нахожу, а Олеженька, грёбаный оптимист, пророчит розовых единорогов. Конечно, что ему? Только в плюсе будет. Переживёт жена роды — отлично. Ещё больше привяжется к нему. Это же двое детей, считай по рукам и ногам спутал её! Не переживёт — не беда. Богатый вдовец. И на минуточку, ещё и свободный. Местные охотницы за лёгким баблом облепят его, как мухи говно.

Как не крути, мамин муженёк в выгодном положение при любом раскладе. А я со Славиком в жопе. И самое обидное, я это понимаю, а вот мой брат слеп, как котёнок, и всё потому, что мамин муженёк для Славы больше друг, нежели отчим.

Приобщил, так сказать, пасынка к своим делам. Уже пять лет как рыскают по морю в поисках испанских кладов. И вполне удачно. Два года назад Олег, Слава и Стеф (друг отчима) нашли у берегов Гаити затонувший галеон с золотом для испанской казны. Находка стала настоящей сенсацией. Кто только не предлагал археологам-любителям сотрудничество в поисках затонувших кораблей. Долго отнекиваться не получилось, и Олег, посовещавшись с друзьями и мамой, принял предложение одного американского мультимиллиардера. Теперь для богатея ищут некую посыльную каравеллу «Flecha de medianoche»*. По воспоминаниям какого-то идальго на борту этой каравеллы находился золотой трон ацтекского царька. Тайная взятка одного губернатора другому, чтобы их тёмные делишки так и остались тёмными.

На днях, кстати, собираются в очередную экспедицию. Уже, правда, поднимать останки каравеллы. Стеф должен вот-вот прилететь.

Стеф… Здесь уж точно правдиво утверждение: «Скажи кто твой друг и я скажу кто ты!».

Чёртов бабник этот Стеф! Обрюхатил мою крестную и слинял в закат, а та постоянно плачет маме, чтобы о её сыночке, не дай бог, свободолюбивому папаше не обмолвились. Я, конечно же, могла ляпнуть гаденышу, но из уважения и любви к тете Свете молчу.

Да и хорошо, что они расстались. У крёстной муж очень хороший. Генерал в отставке. Так любит жену, что готов в попу целовать! Не то что этот спермотоксичный кобель. В Витебске всех баб перетрахал и здесь пипиську свою в штаны не успевает убирать. Ко мне только не лезет. Я для него табу. Олеженька, заботливый «папочка», запретил даже пальцем трогать непутёвую «доченьку». Ну так он меня и не трогает. Слюни только пускает и на этом его интерес ко мне заканчивается.

Блин, а Стеф, не смотря на подмоченную репутацию, всё-таки пушистый кролик. И как же я не хочу, чтобы этот кролик снова расхаживал в одних шортах по нашему дому. Тело у Стефа загляденье. Татушки так и притягивают мой изголодавшийся взгляд. Вот сорвалась бы! Ей богу, сорвалась! Но вспоминаю тётю Свету и понемногу остываю.

«Неа… не надо», — сжимается где-то в области солнышка, представляя Стефа снимающего свои шорты. Вот симпатичный гад! Даже в мысли мои лезет. Встряхнув головой, чтобы привести свои девичьи грёзы в порядок, я не заметила как рука сама потянулась к сумочке за пачкой сигарет.

Не курю. Так балуюсь. И в основном, когда нервничаю. Тут, правда, нервов нет. Просто вспомнила накачанное тело спешащего к нам гостя. Алехандро тоже ничего, но уж слишком ласковый. Замучает своими лобзаниями так, что и трахаться расхочется. В общем, после Риккардо я голодаю по хорошему сексу. Вот он-то умел завести!