город. Вокруг смеялись, разговаривали, приветствовали знакомых, пили лимонад и ели мороженное. Дети, с перепачканными сладкой ватой и шоколадным мороженным лицами, бегали наперегонки, выпуская своих маленьких бесенят наружу вдоволь повеселиться. Но никто так и не заметил нас продолжавших кружиться на колесе. Из-за музыки, звучавшей из всех громкоговорителей парка, никто не слышал наших уже хриплых голосов, взывающих о помощи. В толпе я едва различил два знакомых лица, это были мама и папа, только лет на 10 моложе, их лица светились счастьем, они держались за руки, а перед ними бежал вприпрыжку маленький двухлетний мальчик, так похожий на меня. Казалось, все были опьянены, одурманены радостью.
И тут музыка замолчала. Все вдруг подняли головы вверх и увидели нас. Глядя на меня и Поли, улыбающиеся лица горожан сменились на страшные кривляющиеся гримасы, медленно превращавшиеся в застывающие безликие маски, напоминая деревянное ничего не выражавшее лицо идола. Чертово колесо остановилось, люди медленно приближались к нам. Мы с Поли просто приросли к кабинке и не могли пошевелиться от страха. Чертово колесо затряслось, сбросив вниз несколько кабинок, откуда-то из-под земли послышался гул. Вокруг потемнело, и вот я уже один бежал по лестнице содрогающегося дома вниз. Выбежав, я увидел моих соседей, испуганно глядевших на дом. Минутой позже из дома выбежали мои родители. Так же, как и все, мы замерли в испуге и напряженном ожидании, сжимая друг друга в объятьях и глядя на складывавшийся гармошкой дом. Среди стоявших я пытался отыскать Поли, но моей рыжеволосой соседки нигде не было видно. Я спросил не видели ли ее мои родители, но они ничего не знали о ней. Еще несколько соседей сказали мне, что ни в одной квартире на первом этаже никто давно не живет и не заселялся, потому там никогда не вкручивают лампочку и всегда темно. «Может быть, она обманула меня, или я что-то перепутал, но я обязательно ее найду.», — подумал я и снова посмотрел на сжимавшийся от толчков испуганный дом и метавшийся свет фонаря на его стене. В эту ночь я, мама и папа спали в машине недалеко от дома под одним пледом, крепко обнимая друг друга. А где-то в глубине леса продолжало биться пробужденное ржавое сердце Чертового колеса.
Мы в социальных сетях: