Читать интересную книгу Смерть бродит по лесу - Сирил Хейр

Элеанор проявила неожиданное желание посещать Женский институт, если, конечно, его собрания не будут совпадать с репетициями Маркгемптонского оркестрового общества, которому она оставалась верна. К счастью, они не совпадали, и леди Ферлонг просияла, получив нового рекрута. Миссис Порфир пришлет ей расписание. Затем она перешла к защите притязаний Ассоциации нравственного благополучия и недавно основанного Комитета друзей Тисового холма, предназначенного оберегать сию достопримечательность от вандализма летних отдыхающих.

У Петтигрю голова пошла кругом. Он воображал себе Тисбери тихой гаванью, однако теперь тот представлялся водоворотом активности, в сравнении с которым улей показался бы вымершим. Очень скоро он узнал, что в отличие от улья Тисбери обязывает к работе оба пола. Британский легион имел тут свое отделение. Леди Ферлонг упомянет про Петтигрю полковнику Сэмпсону, который живет чуть дальше по той же улице. Петтигрю как раз из тех, кому будут рады в комитете. Полковник — местный секретарь, крайне ценный человек. И такой добросовестный. Он даже брал уроки машинописи, чтобы управляться с работой. К счастью, теперь необходимость отпала, ведь бумажную сторону взяла на себя миссис Порфир.

— Кто она, эта миссис Порфир? — рискнул поинтересоваться Петтигрю. Он успел заметить, что она была секретарем отделения Ассоциации нравственного благополучия, а кроме того, казначеем Комитета друзей Тисового холма. — Она весьма важная особа? Жена пастора?

— Господи помилуй, нет! — Леди Ферлонг позволила себе коротко посмеяться над его неведением. — Священник холостяк, слава Богу. А что до важной... Я бы миссис Порфир так не назвала. Но она очень добрая, достойная и полезная особа. (Если такая череда прилагательных не определила место миссис Порфир, то никакие другие слова не помогут.) Даже не знаю, как бы я без нее обходилась. Она в деревне всего три или четыре года, но уже сделалась совершенно незаменимой. Она вдова и целиком отдает себя добрым делам.

Покончив с характеристикой миссис Порфир, леди Ферлонг собралась уходить. Петтигрю ее проводил.

— У вас отсюда прекрасный вид, — с ноткой снисходительности заметила она на крыльце. — Конечно, не такой, как у меня. Из моих окон видно гораздо больше Друидовой поляны и меньше голого склона. Думаю, так много лучше. Можно почти забыть про отдыхающих.

— Да, кстати, — сказал Петтигрю, — кто живет в доме на вершине? Кажется, он называется «Альпы».

— О... миссис Рэнсом, — ответила леди Ферлонг. — Мне кажется, вашей жене не захочется с ней встречаться. До свидания, мистер Петтигрю. Очень рада была познакомиться.

Она забралась в свой древний двухместный автомобиль, не оставив Петтигрю сомнений в том, что миссис Рэнсом не могла занять какое-либо «место», так как занимала самую нижнюю ступень.

— Ах да, — крикнула из машины леди Ферлонг, — забыла сказать вашей жене: если вам понадобится курица, обращайтесь к мистеру Уэндону — участочек у подножия холма.

— Кажется, я его видел, — сказал Петтигрю. — Худосочный малый со светлыми волосами?

— Он самый. Упомяните мое имя, и он выберет вам хорошую. Мне нравится по возможности ему помогать. Странно, не правда ли, — она понизила голос, чтобы открыть прискорбный факт, — что он воспитывался с моим племянником в Хэрроу[4].

Печально качая головой от того, что некоторые люди так прискорбно не умеют удержать свое место, она уехала.

Петтигрю все еще восхищался игрой вечернего света на склоне, когда зазвонил телефон. Он уже повернулся, чтобы войти в дом, но столкнулся с выходящей к нему Элеанор.

— Кто-то тебя спрашивает, — сообщила она. — Сказал, что из приемной лорд-канцлера.

Если высокий титул на Элеанор произвел хоть какое-то впечатление, то муж лишь безразлично пожал плечами,

— Когда-то от подобного сообщения я был бы на седьмом небе, — сказал он. — Но в моем возрасте ожидать от них чего-то слишком поздно. Тем не менее...

Он вошел в дом и взял трубку.

— Петтигрю... Ах вот как? Очень жаль. Надеюсь, не сильно?.. Понимаю. Да, я вполне справлюсь. Где, вы сказали?.. Дидфорд? Вполне доступен. Я там буду... Да, квитанции о расходах пришлю вам... Очень хорошо. До свидания.

Трубку он повесил со странным выражением на лице — отчасти горьким, отчасти позабавленным. Потом сел и расхохотался.

— В чем дело? — спросила Элеанор.

— Джефферсон заболел. Его только что увезли в больницу с язвой двенадцатиперстной кишки.

— Звучит не слишком смешно. Кто этот бедный мистер Джефферсон?

— Он не мистер. Он судья суда графства. Они хотят, чтобы я его подменил. Семь гиней в день плюс расходы. Открытие сессии в Дидфорде завтра. Как ты и сказала, ничуть не смешно. Но все-таки...

Петтигрю высморкался, протер очки и снова посерьезнел.

— Двенадцать... нет, тринадцать лет назад я подавал на эту должность, — сказал он. — Меня отклонили — думаю, потому, что, мол, староват, к тому же считали шельмой. Если бы вместо Джефферсона взяли меня, я уже почти заработал бы пенсию. А теперь он сломался, и хотят, чтобы я его заменил. Ну не странная ли штука жизнь?

Петтигрю взглянул через окно на длинный гребень Тисового холма, четкий и ясный на фоне темнеющего неба.

— Мне его будет не хватать, — сказал он. — А впрочем, суд — это тоже способ познакомиться с соседями.

Глава вторая МЕНДЕЛИЗМ В СУДЕ ГРАФСТВА

Дидфорд — его полное название. Дидфорд-Парва (Дидфорд-Магна — крошечная и всеми забытая деревушка выше по долине) — маленький ярмарочный городок, деловой и торговый центр округа, в котором находится Тисбери. А еще это центр окружного судопроизводства. Местные судьи на еженедельных сессиях разбирают тяжкие и мелкие уголовные нарушения жителей округа. Их гражданских диспутов едва хватает для оправдания визита судьи из суда графства раз в месяц. Фрэнсис Петтигрю, недавно назначенный заместитель этого судьи, занимая свое кресло в захудалом зальчике, подумал, что ему даровано малой кровью быть посвященным в таинства судопроизводства. Список дел на слушания был коротким, и, помимо полудюжины или около того стряпчих, сидящих за отведенным им столом, собралось не более двадцати человек.

— Слушается дело, — рявкнул секретарь суда откуда-то из-под судейского возвышения, — «Спокс против Грэнтли». — Он повернулся и сунул на стол судье голубую бумагу.

На место свидетеля прошел вразвалочку кряжистый пожилой человек, похожий на бродягу, и не успел Петтигрю опомнится, как слушания начались.

Встал стряпчий с лицом как топор:

— От имени кредитора, ваша честь. Мистер Грэнтли, вы должны пятьсот девятнадцать фунтов. Вы в состоянии заплатить?

— Фунт в месяц, — спокойно сказал мистер Грэнтли.

— Сколько? — ахнул Петтигрю.

Очевидно, сочтя, что заместитель глуховат, представитель кредитора прогремел:

— Он предлагает фунт в месяц. Ваша честь поднимет до тридцати шиллингов?

— Да, если хотите, — слабо выдавил Петтигрю.

Обе стороны как будто были полностью удовлетворены. Кряжистый отрывисто кивнул и вразвалочку покинул суд. Петтигрю во все глаза смотрел ему вслед, недоумевая, какой тайной магией он выманил кредит пятьсот девятнадцать фунтов. Мистеру Грэнтли было уже за шестьдесят. Если платить по такой снисходительной ставке, сколько ему стукнет к тому времени, когда его долг наконец будет уплачен? Он старался подсчитать это в уме, когда вдруг сообразил, что голубой листок исчез и его место занял другой.

— «Инглсон против Уотса», — возвестил секретарь.

Топоролицый вскочил снова:

— Должник не явился. Перенос на следующее заседание с обычным уведомлением?

— Как вам угодно, — сказал Петтигрю. Право же, синекура да и только. Он взял себе на заметку спросить у секретаря, что такое «обычное уведомление».

Еще три или четыре должника стремительно сменили друг друга на месте свидетеля. Все они задолжали суммы, головокружительно несоизмеримые с их доходами, у каждого имелось не меньше четырех малолетних детей, которых надо кормить, и их долги касались в основном удовлетворения таких жизненных потребностей, как телевизор или обеденный гарнитур. Их кредиторы — или, как правило, представители кредиторов — охотно соглашались на предложения, обещавшие им возмещение в среднем за двадцать пять лет, в том случае, конечно, если выплаты будут производиться.

«Почему я всю жизнь тратил время и силы на оплату счетов? — подумал Петтигрю. — Просто уму непостижимо». Он приказал отправить еще одно обычное уведомление, а затем заинтересованно выпрямился, услышав знакомую фамилию.

— «“Мил и Молт лимитед” против Уэндона».

Синий листок запротоколировал решение о взыскании двадцати пяти фунтов двенадцати шиллингов восьми пенсов.

— Мистер Уэндон, как вы предполагаете выплатить свой долг?