Читать интересную книгу Дядя Миша - Григорий Полянкер

На отдыхе, однако, все сходит, многое прощается, на многое закрывают глаза, и это ни у кого не вызывает удивления.

Люди помнят, что смех, веселье, радость лечат пуще всяких лекарств. Помнят и то, что несчастен тот человек, который не умеет смеяться.

На нашем пляже, где с первого дня образовалась веселая и постоянная компания, которая после завтрака сразу же мчалась на берег, вместо того чтобы ходить на процедуры, царило необычное оживление, и нытики нам завидовали.

Тут у нас уже выработался свой режим, свой порядок, свой устав.

Но вот вдруг появился новый «больной», никому не знакомый, и сразу же внес какой-то диссонанс.

Это был склонный к тучности пожилой мужчина с открытым добродушным лицом, черными усиками, с молочно-белым телом, обильно поросшим темными волосами, которые на голове почему-то начисто отсутствовали.

Его волевое лицо и проницательные темные глаза с теплинкой невольно привлекали наше внимание.

Человек молча и запросто подсел к нам на песок, будто он кого-то из нас знал, внимательно слушал наши не всегда удачные остроты, посмеивался в усы, держался вблизи нашей компании, хотя был много старше всех и не всегда, видимо, были ему по душе наши шутки.

Правда, он с первого взгляда показался нам куда скромнее и проще многих.

Он, кажется, был доволен, что мы его беспрекословно приняли в наше общество и неотлучно находился все время рядом с нами, бросался в волны вместе с нами, когда становилось жарко, вместе с нами делал зарядку, прыгал, бегал вдоль берега. Однако уклончиво, неохотно отвечал на вопросы, не сказал, кто он, откуда приехал и где трудится.

Звали человека Михаилом или запросто – дядя Миша «И, представьте себе, он ни на кого не обижался. Наоборот, был доволен. Видимо, он опоздал в санаторий на несколько дней, поэтому ему досталась не очень подходящая пижама. Она была тесновата, а в одном месте немного распорота, а во-вторых – почти совсем без пуговиц, что доставляло ему немало хлопот. Жокейка-шапчонка тоже сидела неуклюже на макушке, и он выглядел в ней несколько смешным. Но зато штаны получил он широкие, длинные, правда, не совсем новые и чуть помятые, которые тоже доставляли ему хлопоты. Ему приходилось их все время подтягивать на животе.

Но все это его ничуть не смущало. Он не обижался, как, впрочем, не обижался и на то, что над ним чаще, чем над другими, подтрунивали. Наоборот, это его даже в какой-то степени радовало, смешило.

И сам он подчас становился участником всех наших затей, шуток, как бы подливая масла в огонь.

Его простое обращение, скромность и доступность вскоре покорили нас всех, и никто уже не мыслил себе компании без этого доброго дяди Миши.

Когда иссякал запас шуток, розыгрышей, начинали донимать дядю Мишу: кто он, откуда приехал, какая у него профессия – где работает, чем занимается? Стали догадываться.

Наиболее прозорливые утверждали, что он работает главбухом в каком-то районном или областном управлении. Другие авторитетно заявляли, что наверняка является учителем, преподавателем физики и математики в школе или техникуме. Третьи доказывали, что он научный работник какого-то научно-исследовательского института.

Он всех выслушивал и щурился, улыбаясь своей доброй, открытой улыбкой. И так как он был равнодушен к этим домыслам, то постепенно все отставали от него. Лежали на песке, нежились под солнышком, радовались тому, что ультрафиолетовые лучи ласково щекочут тела, и никто не обращал внимания на озабоченных сестер и дежурных, которые строго-настрого предупреждали, что более пяти-десяти минут не полагается пляжиться.

Пляжники, естественно, скептически усмехались. Кто же мог следить за часами, когда все так блаженствовали? К тому же кому неизвестно, что счастливые часов не наблюдают?

Стало страшно знойно, и кто-то из старожилов нашей компании решил, что неплохо было бы выпить холодного нарзана и съесть порцию ледяного мороженого. Но так как их можно было купить только лишь в другом конце пляжа, под старыми пальмами, довольно-таки далеко отсюда, то охотников сбегать не нашлось.

И тут все взоры уставились на безотказного дядю Мишу.

Тот, недолго думая, поднялся с места и спокойно отправился с этим ответственным поручением в другой конец пляжа, в киоск.

Все горячо благодарили и хвалили его, когда он вернулся с авоськой бутылок холодного нарзана и мороженым. Дружно пили, ели, восторгались. А когда утолили жажду, кто-то вспомнил, что у всех кончились сигареты.

И снова обратили взоры на дядю Мишу.

– Эх, дяденька Миша, были там, в киоске, и не могли заодно захватить пару пачек «Примы»? Так хочется курить, прямо уши попухли.

Дядя Миша усмехнулся. Почесал в затылке и снова отправился в путь.

Когда он вернулся с сигаретами и спичками, все закричали «ура». Подхватили его на руки и стали подбрасывать.

– Какой молодец наш папаша, наш дядя Миша! – слышались громкие возгласы.

– Да, вот это человек! С таким не пропадешь!

– Другого будешь просить два дня – и с места не сдвинется, а он…

– Сам не курит, а о нас позаботился, дай ему бог здоровья и крепкие ноги!

На следующий день дяде Мише уже поручали более ответственные миссии: узнать, какой фильм сегодня будут крутить, будут ли танцы на площадке в приморском парке. И еще: сбегать к высоким скалам, которые торчат из воды и возле которых причалила лодка с очаровательной девушкой – блондинкой с бронзовым загаром, в широкополой соломенной панаме и узнать, как зовут, в каком санатории отдыхает и пригласить ее сегодня в клуб на французский боевик с участием Жерара Филиппа.

Девушка попыталась обидеться на дядю Мишу, когда он подошел к ней, но через минуту уже охотно с ним болтала, смеялась и пригласила покататься на лодке.

И вскоре он с обаятельной незнакомкой-лодочницей причалил к нашему берегу, познакомил всех с милой девушкой, которая оказалась очень веселой и общительной, охотно шутила, смеялась и на время позабыла дорогу в свой санаторий, стала часто причаливать к нашему берегу.

Мы привыкли быстро к этому добродушному и скромному человеку, дяде Мише, которым запросто мог командовать каждый из нашей компании, и он охотно, с какой-то загадочной усмешкой выполнял все наши прихоти и поручения и ни на кого не обижался.

Все мы знали, что, придя на пляж, непременно застанем там дядю Мишу, который уже успевал соорудить из простыни нечто похожее на палатку, чтобы было где прятаться от солнца, хотя не всегда для него самого находилось там местечко. Ему, кажется, не было тяжело, когда он что-то делал для товарищей.

Да, трудно было найти среди нас такого безропотного, простого и услужливого человека. А ведь сказано в старой пословице: кто тянет, того и погоняют.

Некоторые из нас поражались его безропотности. Но иные объясняли это тем, что он приехал сюда сбросить несколько килограммов лишнего веса. Были и такие, которые объясняли это тем, что он, мол, по природе добряк, вежлив и чуточку, кажется, чудаковат: просто не смеет отказывать, когда ребята его просят.

В один из этих дней мы вернулись с пляжа, изнуренные жарой, и увидели у подъезда нашего корпуса несколько грузовиков, нагруженных мебелью. И, как бывает, не оказалось поблизости никого из персонала, чтобы сгрузить привезенное. Шоферы доказывали, что их дело сидеть за баранкой и что они-де не обязаны выполнять роль грузчиков. Расселись под платанами и равнодушно курили, заявив, что, если не разгрузят мебель, они ее отвезут обратно на базу.

Тогда собрались повара, сестры, врачи и сами стали сгружать мебель.

Увидев это, дядя Миша тут же сбросил с себя курточку и энергично стал помогать носить стулья, столы, шкафчики и все, что попадалось под руку.

Глядя на дядю Мишу, в дело включились и другие отдыхающие, правда, их было не так уж много. Некоторые, поглядев, как кипит работа, отделывались кое-какими шутками, остротами и отправились в палаты…

Бывало, что спустится дядя Миша со своего этажа, посмотрит, как старенький садовник убирает в саду, схватит Шланг и начинает поливать цветы, деревья, окаменевшие от зноя. Не гнушался и браться за метлу, чтобы подмести аллею от сухих листьев.

И многие пожимали плечами:

– Ну и дядя Миша! Оригинал!..

– Какой-то странный человек. Чудак. Делать ему, что ли, нечего?

– Приехал на отдых, так отдыхай, и все тут!..

Когда дядя Миша не приходил на пляж, становилось как-то пусто, скучно. Не над кем было подтрунивать.

Спрашивали друг друга, куда же он девался. Не простудился ли наш новый отдыхающий вчера вечером, когда хлынул вдруг проливной дождь, а он, чудак, стоял под холодными струями с лопатой и копал канаву, чтобы не залило подвальное помещение санатория, где хранятся продукты. Он, дядя Миша, да еще старенький инвалид-садовник, стояли и рыли сток, не прячась от дождя, в то время как все укрылись под навесом и под платанами.