общественных организаций (ЦДООСО, г. Екатеринбург)
Примечательно, что в течение 1927–1928 г. П. М. Фитин, являясь членом окружного комитета комсомола, обучался на подготовительных курсах Тюменского сельхозтехникума для поступления в Тимирязевскую академию. В то же время там учился уроженец Екатеринбургского уезда будущий разведчик Н. И. Кузнецов (1911–1944). Однако их пути разошлись: Николай вынужденно вернулся в родную деревню Зырянка из-за смерти отца, а Павла направили для получения высшего образования в столицу, где он успешно окончил Институт механизации сельского хозяйства в 1932 г.
В период массовых репрессий в органах госбезопасности образовался дефицит квалифицированных кадров. В результате партийного набора в 1938 г. молодой инженер был направлен в Наркомат внутренних дел и определен на ускоренные курсы обучения. К тому времени он прошел военную службу в качестве рядового красноармейца «одногодичника» в танковой воинской части № 1399 в Калуге, имел за плечами опыт партийной и руководящей работы на Урале и в столичном издательстве «Сельхозгиз». [2, л. 3, 5, 8].
Весной 1939 г. в ходе отбора по деловым и личным качествам молодой офицер был утвержден на должность руководителя закордонной разведки в системе НКВД. Иногда его справедливо называют «реаниматором» зарубежных резидентур, что стало крайне важным и необходимым процессом для Советского Союза накануне мировой войны.
Деятельность советской разведки в военные годы развивалась по различным направлениям, но остановимся только на двух событиях, тесно связанных между собой и Уралом.
В апреле 1943 г. английский дешифровальщик и советский агент Дж. Кернкросс овладел перепиской Генштаба Германии (союзники захватили шифровальную машину «Энигма» и успешно обновляли доступ к кодам, ключам и настройкам) и первым сообщил в Москву о планах летнего генерального наступления Вермахта в районе курского выступа [3, c. 184].
При этом германская промышленность обеспечила войска 2700 танками, включая четыреста новейших «Пантер», «Тигров» и «Фердинандов», нацеливаясь позже на Москву. Гитлер в обращении к войскам накануне операции «Цитадель» отметил, что «русские добивались того или иного успеха в первую очередь с помощью своих танков. Мои солдаты! Теперь, наконец, у вас лучшие танки, чем у русских…» [4, c. 409].
В результате по докладам П. М. Фитина Ставка Верховного Главнокомандования приняла своевременные и необходимые меры, в том числе упреждающий артиллерийский удар буквально по выстроенным для атаки бронированным машинам врага. В целом стратегически и тактически, количественно и качественно Красная армия превзошла противника, что привело к разгрому Вермахта на Курской дуге.
Потерпев сокрушительное поражение от РККА, оснащенной современной военной техникой, политическое и военное руководство Германского рейха, наконец, осознало значение сложившегося военно-промышленного комплекса СССР на Урале и приняло решение о нанесении удара по индустриальным объектам. До этого руководители III Рейха в своих планах и директивах не рассматривали Урал в качестве военной цели в ходе восточной кампании [5, c. 256–268].
Однако в 1943 г. эта позиция изменилась, так как до половины оборонной промышленности СССР сосредоточилась на 60-м меридиане в результате эвакуации. Так, крупнейший в Европе металлургический комбинат в Магнитогорске обеспечил 50 % потребной брони, а Уральский танковый завод освоил поточно-конвейерное производство и с 1943 г. выдавал фронту по 600 танков Т-34 ежемесячно. Только одно, вновь организованное танковое предприятие в Нижнем Тагиле, за три с половиной военных года произвело 26 тысяч Т-34, обогнав все танковые заводы Германии [6, c. 9, 14].
Из всех возможных вариантов действий (бомбардировки, авиадесанты и др.) противник остановился на заброске диверсионных групп с целью уничтожения энергетических объектов и остановки предприятий. Действительно, энергосистема Урала работала без резерва генерации и вывод из строя электростанций, подстанций и линий электропередач напряжением 500 кВольт могли привести к длительной остановке энергоемких производств стали и алюминия, танков и самолетов [7, c. 67].
Реализацию планов поручили VI Управлению «СД-Заграница» Главного управления имперской безопасности, возглавляемого В. Шелленбергом (1910–1952). Семьдесят курсантов, отобранные из числа белоэмигрантов и военнопленных из числа красноармейцев, приступили к пятимесячным занятиям по топографии и взрывному делу в спецшколе разведывательно-диверсионного органа «Цеппелин» под Бреслау в сентябре 1943 г.
Благодаря тому, что руководство советской разведки успешно восстановило деятельность в Европе, агентурные источники в белоэмигрантских кругах и системе подготовки «Цеппелина» собрали и даже передали в Москву исчерпывающую информацию о нацистских планах подрывной работы на Урале буквально через месяц после ее фактического начала и продолжали информировать о ней в дальнейшем. Это позволило Центру ставить перед территориальными органами безопасности конкретные задачи по предотвращению выявленных угроз.
«Управление НКГБ своим № 21890 от 13 октября 1943 года ориентировало Вас о том, что немецкая разведка в Берлине подготавливает для заброски в наш тыл диверсионную группу (именуемую «Ульм»). Состав группы комплектуется из военнопленных — электротехников и электромонтажников, родившихся или хорошо знающих Кушву, Нижний Тагил, Свердловск, Челябинск, Златоуст, Магнитогорск и Омск.
По этому поводу нами получены от НКГБ СССР дополнительные указания о том, что 8 февраля 1944 года участники группы «Ульм» из Германии доставлены в г. Ригу. Руководителем этой группы является некий Семенов[1].
Участники группы «Ульм» снабжаются ядом, отравленным коньяком и отравленными папиросами, а также получают маски, предохраняющие от мороза, резиновые перчатки, кремни, батареи и лампочки, по-видимому, для карманных фонарей.
Возможно, что сама группа или груз для нее будет перевезен на самолетах, так как для них были заказаны ящики и парашюты для сбрасывания груза.
Заброска диверсионной группы «Ульм» намечается в северные районы Советского Союза.
Ориентируя Вас о вышеизложенном, предлагаю принять самые активные меры розыска и своевременного изъятия участников группы в случае появления их на территории Свердловской области, а также усиления охраны и пропускного режима на промышленных предприятиях и охраны пищевых блоков.
Для этого необходимо:
1. Наиболее проверенную агентуру, работающую на промышленных предприятиях и особенно электростанциях, на мельницах, хлебозаводах и в столовых общественного питания, тщательно проинструктировать в направлении изучения лиц, вновь принимаемых на работу на эти объекты, и