Читать интересную книгу Принуждение к Игре (СИ) - Сахненко Дмитрий Сергеевич

Свинью всем коллегам по цеху подложил Областнов. Илья неоднократно видел, как от одного только упоминания этой фамилии Семена Никифоровича начинало трясти, даже по прошествии стольких лет. Однажды Областнов пригласил в комментаторскую, на совершенно проходной матч, ни какого‑нибудь заслуженного спортсмена, а своих знакомых Марика Перторосяна и Машу Свободу. Тот матч закончился со счетом ноль‑ноль, и ничего интересного в нем не было, за исключением комментариев. Эту запись просмотрело более ста миллионов пользователей сети, а сам Областнов за весь матч успел сказать не более двух десятков фраз.

Владельцы каналов быстро оценили рейтинги, и везде в комментаторских рубках появились стенаперы и бывшие КВНщики. Статистику им предоставлял технический персонал и режиссеры трансляций, и все профессионалы оказались не удел. Многие из выброшенных за борт стали, как и убийца профессии, пить, не минула участь сия и Семена Никифоровича.

Областнов умер от цирроза печени, а Семена Никифоровича от той же участи спас случай, и как ни странно появившаяся к тому времени привычка к алкоголю. Бывший комментатор вернулся в свой родной город, и по‑тихому спивался. И хотя на него периодически находили приступы бешенства, ничем кроме криков они не заканчивались.

Именно в это время угловатый подросток Илья и познакомился с некогда успешным журналистом.

Илья, как и все его сверстники, увлекался тогда киберспортом, в основном это были три‑де шуттеры с элементами присутствия. Его команда не была самой лучшей, всего лишь десятое место в городском рейтинге, хотя несколько раз они и прорывались на областные соревнования, а однажды в своей возрастной группе пробились на финальный турнир страны. Никаких мест им тогда занять не удалось, но окрыленные успехом, продолжали тренироваться и участвовать во всех турнирах до которых могли дотянутся.

При подаче заявки на очередной турнир Илья не к месту ляпнул, что не худо было пригласить профессионального комментатора, а то смотреть выступления других игроков и ждать своей очереди скучно. Замечание было обращено друзьям, но его услышал владелец клуба, а по совместительству и организатор турнира. Окликнув подростка он спросил, что тот имеет в виду. Илья, напичканный рассуждениями Семена Никифоровича, в те редкие моменты, когда мужчина бывал трезв, как мог, объяснил теорию подачи спортивного материала и разницу между аналитическим и лук‑то‑талк методом. Среди сумбурных объяснений подростка то и дело мелькала фамилия соседа, оказавшимся бывшим одноклассником владельца клуба.

Этот факт и жар, с каким подросток доказывал необходимость правильного освещения, его безапелляционное приравнивание киберспорта к настоящим спортивным состязаниям, повлияли на организатора турнира, и он пригласил своего школьного товарища поработать на подростковой стрелялке. Хотя может у него проснулась жалость к некогда успешному человеку, и он в такой форме решил протянуть руку помощи.

Получив приглашение поработать, а так же часть гонорара, Семен Никифорович собрал себя в кулак, и как в былые времена стал готовиться к предстоящему репортажу. Последний костюм был отдан в химчистку, а его хозяин засел изучать матчасть. В эти дни Илья пожалел о своей не сдержанности. Семен Никифорович ловил его при первом же удобном случае, и заставлял раз за разом, объяснять все значения сленговых слов, для чего даже завел специальную тетрадку.

Немногочисленные соседи крутили пальцем у виска, слыша как пятидесятилетний мужчина сидя на лавке разговаривает с подростками о каких‑то хэндах, хелпах, минусах, ванах, хейанах, фришотах, и прочей белеберде.

В день турнира Семен Никифорович, был собран и целеустремлен. Он понимал, что это его последний шанс вернутся к нормальной жизни, но в дверях клуба его встретил сам владелец, и предложил накатить по маленькой в честь турнира. Для человека, который пару лет пил не просыхая, и последнюю неделю державшегося на одной силе воли это оказалось последней каплей.

Видя во что на глазах превращается бывшая звезда прямого репортажа, хозяин клуба дал команду охране выпроводить того за дверь. Но Вельского, чей разум был изъеден алкоголем, в голове переклинило, и будучи трижды выставленным за дверь, он все равно добрался до микрофона, проникнув через окно второго этажа, и это в его возрасте и состоянии.

«Я те ща отваншотю и отхелплю в задницу!» было первой фразой разнесшейся над залом, так как обращался Вельский не к зрителям, а к охраннику пытавшемуся вытащить его из комментаторской. Зал, забитый до отказа подростками, такую речь встретил восторженным криком, а Семен Никифорович добил охранника вопросом: «Служил чаймон?» Значение слова чаймон, в отличи от зала, охранник не знал, но признался, что служил в оперативных частях. После этого был представлен публике как «самтрушный» консультант, и усажен в соседнее кресло.

Несмотря на гуляющий в голове алкоголь, Вельский был опытным комментатором, и за несколько минут смог раскрепостить своего гостя так, что тот уже к четвертому бою не стеснялся и сам начинал объяснять плюсы и минусы выбранных командами тактических схем. Но так как он постоянно сбивался на проснувшийся армейский сленг, Семену Никифоровичу приходилось переводить на слег зала.

Репортаж двойного сленга прошел на ура, и с того дня дела бывшего журналиста стали налаживаться, он вновь был востребован. И пусть это были не ведущие каналы с их многомиллионными зрителями, а небольшие клубы с турнирами по киберспорту, на кусок хлеба ему хватало. Но и этот этап жизни уже далеко не молодого человека длился не долго. Его стали приглашать реже, в то время как бывшие гости мелькали на турнирах все чаще, и вели репортажи самостоятельно. И тогда Вельский решился сделать в своей жизни еще один, последний, ход конем.

Он открыл онлайн курсы по комментаторскому мастерству, благо что в качестве своего резюме, для будущих слушателей, мог указать и матчи Лиги Европы и Кубок России по Дешкраю 3. Идея казавшаяся по началу дикой, оказалась весьма успешной. Обращения за обучением, а порой и прямые заказы на коментаж уже имеющихся записей, пошли откуда не ждали.

Сказал свое веское «Я» рынок компьютерных игр: осады, битвы кланов, дуэли, турниры, ПнП охоты – кто‑то хотел освятить события в выгодном для себя свете, а кому‑то нужна была пиар‑акция клана. Миллионы видиозаписей, терабайты информации ждали когда из нудного гайда их превратят в увлекательное зрелище.

Сначала один клан прислал на обучение своего человека, потом топклан другой игры, второй, третий, а потом плотину прорвало. Семен Никифорович не ломил цену на свои услуги, считая все это не серьезным, но когда его лекцию одновременно слушало десять тысяч человек, ему стало страшно – десять тысяч готовые слушать его сейчас, а сколько их будет завтра? Десять тысяч и это только в России, а сколько готовых платить за его откровения в других странах, и сколько же человек играет в онлайн игры по всему миру, неужели все?

У Семена Никифоровича не было своих детей, жена ушла, когда он начал запойно пить, и он всегда старался порадовать своего юного друга дорогими подарками, готовя тому неожиданный сюрприз в случае своей смерти. Он прекрасно помнил, благодаря кому его жизнь сделала такой резкий поворот. А уж когда у Ильи родилась дочка…

– Ага, – курносый непрерывно смотрел на экран, – действительно странно. Такси среди этих монстров. Прямо как велосипедист на танковом биатлоне.

– Да нет, – отмахнулся Илья, – это Серега, он специально так свою паровозку оформил – привет из реала, так сказать. Странно, что он за пулеметом, а не на месте штурмана.

– Это вот этот мелкий гоблин? – здоровяк ткнул пальцем в экран.

– Не гоблин, а гремлин.

– Гремлин? – курносый приподнял бровь, – а на вид чистый гоблин.

– Гоблин вот спереди с барабанами сидит, а Сергей гремлина отыгрывает.

– А в чем между ними разница? Внешне очень похожи.

– Ну, у Сереги, как у гремлина, мозги отсутствуют как класс. Не он не тупой, иначе бы паровозку не сделал, он просто без башни. Но это так, больше об игроке, чем о персонаже. Хотя если судить не по нему, но и по НПС‑гремлинам, то наверное это все‑таки характеристика расы. И гремлины не подчиняется богам, к тому же у них по четыре руки.